– Прости, Витенька! – воскликнула Вера. – По-другому никак нельзя!
Она наклонилась над ним и сделала укол. Виктор не сопротивлялся, не мог ничего соображать от боли.
– Сейчас, Витя, – приговаривала Вера, сидя около него и поглаживая его мокрый от пота лоб. – Сейчас тебе станет легче.
Лекарство начало действовать, взгляд Виктора стал осознанным, видно, боль уменьшилась, но и агрессивность его тоже была подавлена.
– Убью, стерва… – вяло бормотал он. – Подними меня, мне надо идти…
– Куда тебе идти, дурачок! – устало произнесла Вера, наблюдая, как закатываются его глаза. – Я схожу вместо тебя. У меня с этим старым уродом свои счеты.
Через минуту Виктор спал. Вера накрыла его одеялом, вздохнула, посмотрев на его раненую ногу, и подумала, что, как только втолкует Седому, чтобы тот навсегда забыл о Викторе, ей надо будет срочно разыскать Романа Израилевича и привезти его к Виктору. Правда, как это сделать, она пока не представляла. Но человек все же не иголка, найдется. После того, как умерла мать, у кого-то же из парковских девок он был, наверное, постоянным клиентом? Если поспрашивать, обязательно вынырнет. Язык до Киева доведет, а уж до Романа Израилевича – тем более, не за тысячу верст!
Вера приподняла правую руку Виктора над одеялом и отпустила. Рука безжизненно упала.
«Крепко спит! – подумала Вера. – Пора!»
Она достала из пакета наручники, подняла руки Виктора над головой и сцепила их наручниками. Потом осторожно освободила раненую ногу из-под одеяла, на лодыжку тоже надела наручник, после чего сделала то же самое со здоровой ногой Виктора.
Несколько секунд она смотрела на Виктора, чувствуя неудовлетворение от сделанного. Виктор такой упрямый козел, что обязательно попытается освободиться и бросится на Ярославский вокзал, если Вера не успеет вернуться до того, как он проснется. Бросится-то он бросится, но далеко ли допрыгает на одной ноге? До первого милиционера! Если милиции известна его кличка, то почему бы и не известна его внешность? Он наверняка в розыске. Нет, она должна помешать ему выбраться из квартиры, нельзя его так оставлять. Надо что-то понадежнее придумать.
Вера прошла на кухню, несколько секунд озиралась там по сторонам, но ничего придумать не смогла. Потом она отправилась в ванную и тут же поняла, что нужно сделать. Ножницами она срезала натянутую в несколько рядов над ванной веревку, на которой сушила белье, и вернулась в комнату, где лежал Виктор.
Один конец веревки она привязала к цепи, соединяющей наручники на его руках, второй протянула под кроватью вдоль, от головы до ног, и, вытащив наверх, привязала его к цепи, соединяющей наручники, надетые на ноги. Теперь стоит ему только дернуться…
Вера была удовлетворена. Можно было отправляться на встречу с Седым.
Она достала из пакета пистолет, посмотрела на него с сомнением. А вдруг он не заряжен? Как же она тогда с Седым разговаривать будет? Надо бы проверить…
Вера отошла подальше от кровати, на которой лежал Виктор, вытянула руку, направив ствол пистолета в пол в углу комнаты, зажмурилась и нажала на спусковой крючок. Она почувствовала, как рука ее дернулась, в уши ей ударил звук выстрела. Она открыла глаза и с испугом посмотрела на Виктора. Но тот лежал спокойно, он не проснулся. Она перевела взгляд на пол. В том месте, куда она целилась, Вера увидела отверстие в линолеуме.
– Все в порядке! – сказала она сама себе. – Теперь поговорим, Седой!
Вера сунула пистолет в сумочку и вышла из квартиры. Надо было торопиться. До назначенного Виктором Седому времени оставалось всего минут сорок.
Глава 20
На Ярославский Вера успела приехать за десять минут до назначенного срока. Правда, это обошлось ей в кругленькую сумму – водитель такси мчался по Москве, рискуя лишиться прав за превышение скорости, а то и машины вместе с жизнью.
Но Вера знала, что делала. Она кое-чему научилась у Виктора. На место действия всегда надо прибывать заранее, раньше того, кто должен появиться в назначенное время. Для того, чтобы в это назначенное время знать не только расположение входов-выходов, но и атмосферу почувствовать, нет ли засады, посмотреть из укромного места, как ведет себя тот, с кем встреча назначена, нет ли у него камня за пазухой или другого неприятного сюрприза?
Она успела пройти между вокзальными корпусами, о которых говорил Седому Виктор, и не заметила ничего подозрительного. Поэтому Вера устроилась за одним из углов здания, рассчитывая, что увидит Седого издали и тогда уже решит, что делать дальше.
Она в самом деле заметила его метров за сто от того места, где была назначена встреча. Он шел один, как и потребовал от него Виктор, и это обстоятельство обрадовало Веру. Ей было бы трудновато разговаривать с ним, если бы около него стояли несколько его головорезов. Пожалуй, и разговора не получилось бы. Вера просто испугалась бы.
А с одним Седым ей говорить было не страшно. Она видела его жалким и беспомощным, вцепившимся в свой член, как пацан, который только-только дрочить научился! Что его бояться! Пусть только попробует теперь ей угрожать! У нее тоже пистолет есть.
Седой прошелся между корпусами, бросая на редких прохожих исподлобья мрачные взгляды. Когда он поравнялся с ней, Вера вышла из-за угла. Седой быстро сунул руку в карман пиджака, но Вера уже наставила на него свой пистолет.
– Убери «пушку», дура! – зашипел Седой. – Увидит кто-нибудь, ментам стукнет. Нас обоих заметут!
– Руку вытащи из кармана! – резко скомандовала Вера.
Седой, злобно усмехаясь, вытащил руку.
– А теперь сними пиджачок! – сказала Вера. – И брось на асфальт.
– Ты меня на понт не бери! – огрызнулся Седой, но подчинился, наверно, вспомнил, как Вера у него на глазах застрелила Дмитрия.
Седой медленно снял пиджак и нехотя бросил его на землю.
– Пять шагов назад! – скомандовала Вера и принялась отсчитывать: – Раз! Два! Три! Четыре! Пять! Стой там и не шевелись!
Она подошла к брошенному Седым пиджаку, подняла его, вытащила из кармана пистолет и отбросила далеко в сторону. Продолжая смотреть только на Седого, Вера услышала, как отброшенный ею пистолет грохнул по какому-то железу.
– Ты ждал Виктора? – спросила Вера. – Я вместо него! Поэтому слушай меня и запоминай на весь мизерный остаток своей вонючей жизни! Виктора ты не получишь никогда! Он мой! Ты понял? Забудь про него, и проживешь еще лет десять, а то и двадцать. Если не сможешь этого сделать, то умрешь сразу же, едва появишься в пределах прямой видимости рядом с Виктором. Я выбью мозги из твоей козлиной головы! Забудь о том, что ты вообще когда-то знал Виктора, забудь само имя. Это тебе говорю я, Вера! Если ты не сделаешь этого, мое имя станет для тебя кошмаром. Я тебя достану везде!
Вера почувствовала, что выдохлась. Седой слушал ее молча, не перебивал, а только чему-то усмехался. Она предполагала, что он будет ругаться, брызгать слюной, возможно, даже бросится на нее. Но Седой не собирался ничего этого делать. Он просто стоял на одном месте, на том самом, на котором ему приказала стоять Вера, и даже не пытался сдвинуться. И чему-то усмехался.
– Почему ты смеешься, старый козел? – спросила Вера и сама услышала в своих словах растерянность. – Что смешного я сказала?
Седой покачал головой.
– Смешного ничего, – ответил. – А вот глупого… Я старый человек, всего в жизни повидал и понял, что это только молодых и горячих чужая глупость злит. А стариков она смешит. Глупо ты рассуждаешь, Верка! Ты думаешь, Виктор теперь твой, да? Теперь ты его титькой кормить будешь, как младенца? В пеленки его заворачивать? Агукать над ним и смотреть, как он пузыри изо рта пускает? Как бы не так! Его никакие пеленки не удержат. Связалась ты с ним, не подумав. Он стал зверем до тебя, останется им и с тобой. Он умеет только одно – убивать. Он дня прожить без этого не может. Ему крови подавай, а то ему через пару дней так плохо станет, что он в петлю полезет, на стены начнет бросаться. Он ничего не умеет больше – только убивать, убивать и убивать! А ты из него ягненка хочешь сделать! Дура ты, Верка! Сладкая ты баба, но дура! Я на тебя не в обиде за то, что чуть яйца мне не переколола! Перетерпел! Но с Виктором ты меня сильно обидела. И главное обидно, что все это без толку, что он все равно от тебя уйдет. Горло тебе перегрызет и ко мне вернется…
– Врешь! – выкрикнула Вера. – Не вернется!
– Сама себя обмануть пытаешься! – усмехнулся Седой. – Самого себя обмануть можно. Только волчью натуру не обманешь! Он же волк! Он всю жизнь прожил один, и никого, кроме меня, у него не было! Куда ты суешься, девочка?! Проглотит он тебя и только ногти выплюнет. Он убийца по призванию, по натуре, понятно тебе это?
– А как же… – пробормотала Верка. – Он же майор! У него же задание!
Седой откровенно расхохотался.
– Да он этой сказкой всем бабам мозги пудрит! – сказал он сквозь смех. – Надо же ему что-то про себя рассказывать. Вот и сплетает сказочку, майор, мол, секретная миссия, ФСБ, охрана Президента, интересы России и все такое прочее. Служба черта лысого! А что ж ему рассказывать, как он людей убивает из-за того, что ему кровь нравится? Что он киллер по призванию, по зову души? Да от него любая баба шарахнется, ему останется только самого себя трахать. Так он не умеет самого себя-то! Вот и морочит вам, дурам, мозги. Поматросит он тебя, Верка, пока не надоест ему, а потом…
