— Да-да… но этого мало, — отмахнулся дед, задумался. — За глаз, который ты просишь, этого очень мало. Артефакт, что тебе понадобился, уникален. Другого такого нет и будь на твоем месте кто-то другой, я бы даже и слушать не стал, выставил бы за дверь вместе с деньгами. Но ты то у нас случай особый. Надо ли говорить, сколько вокруг тебе ходит сплетен и слухов, а сколько разговоров вокруг?
Старик поднялся со своего места, направился в дальнюю часть помещения. Позвенев ключам и пощелкав замками, вернулся с остекленевшим человеческим глазом, в золотой окантовке и на ниточке. Усевшись обратно в бутафорский трон, торгаш вытянул руку с ожерельем в сторону рогатой, кивнул зеленокожим отпустить красноглазую.
— Танцуй, — приказали Анне. — Давай, крути передо мной жопой! Не-нет, лучше у меня на коленях. Да, вот так! Давай-давай, сладкая, вот так! Ха-ха-ха-ха! Ладно, хватит! Брысь на место!
Дождавшись пока Анна вернется в чувство, торгаш снова помахал глазом на ниточке:
— Ну, какого это не в силах сопротивляться чужому слову? Ха-ха!
— Старый извращенец, — быстро собирая свои вещи по полу, прошипела рогатая. — Ты мне за это ещё заплатишь!
— Что, своего усатого на меня натравишь? — развеселился торгаш. — Дак я и его сейчас танцевать заставлю! Вас обоих! Вкусы у меня, знаете ли, необычные, мы с вами ого-го как все вместе позабавимся! Ха-ха-ха!
Отсмеявшись, дав красноглазой время одеться, старик положил стеклянный глаз на подлокотник своего ветхого трона, предупреждающе помахал Анне пальцем. Убедившись, что рогатая немного остыла и уже не собирается испепелить его на месте, торговец перешел на серьезный тон:
— Ещё два мешка и рассказ зачем тебе «глаз», — вынес вердикт лысый спекулянт. — Говори зачем тебе глаз или можешь катиться отсюда, такие мои условия.
Девушка недовольно поморщилась. Долго обдумывая как бы так извернуться Анна ничего толком не сообразила и выложила всё как есть. Коротко и как можно туманней про кровожадного болотника, коротко и расплывчато про мусорщика рогатая в пару абзацев изложила суть вещей и для чего ей понадобился столь редкий артефакт. Скрывать, что без гипнотического глаза отвесить поцелуй смертоносному болотнику у неё не получится, рогатая не стала. Эта часть рассказа и так была деду изначально понятна.
— Мусорщик говоришь, «аватар божий», — дослушав историю, ухмыльнулся старик.
— Я такого не говорила, — удивилась рогатая.
— И без тебя знаю, — отмахнулся спекулянт, — молва давно идёт про странного однорукого, чай не первый год все за Помойкой приглядывают.
Что-то покумекав в своей лысый башке, торгаш подхватил с подлокотника гипнотический глаз, бросил рогатой. Откинувшись в своем ветхом троне, сообщил:
— Приведешь мусорщика ко мне. Считай это платой за пользование. Итого: два мешка с небесными и мусорщик.
— Ты чем меня слушал, болван? — сразу же закипела красноглазая. — Тебе же ясно сказали — он неадекватен. В лучшем случае он меня просто выслушает. А нет, так я опять по мордасам получу, или того хуже — меня его присоски сожрут!
— Используй на одноруком «глаз»!
— Ну уж нет! Не хватало ещё так рисковать! Эти его змеюки они разумные, стоит одной такой заподозрить неладное к своему хозяину и пиши пропало. Я бледнолицего гипнотизировать не буду!
— Значит ищи к мусорщику подход, попробуй втереться в доверие, наври с три короба, — отмахнулся торговец. — Это уже не мои проблемы.
Старик поднялся с трона, махнул зеленокожим спровадить Анну и усатого из помещения:
— И не вздумай меня обмануть, рогатая, — предупредили девушку у самого выхода. — Заподозрю неладное — пущу на запчасти. Из вашей шкуры получаются отличные рукавицы, мне ли не знать. Ха-ха.
Торгаш выпнул за двери Анну и её телохранителя, крикнул жабам и вовсе выставить обоих на улицу. Беспрекословно повинуясь, зеленокожие громилы спровадили девушку на выход, выбросили ту в слякоть и грязь как паршивого кота.
— Сгною козлов! — прошипела в спины уходящим рогатая, встала, отряхиваясь, покрутила головой из стороны в сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В переулке витал запах чего-то до боли родного, знакомого, но в то же время противного и мерзкого, аж до скрежета в зубах. Не прошло и нескольких секунд, как от стены ближайшего дома отделились два темных силуэта, те самые, следовавшие за Анной с самого начала. Больше не скрываясь и не скрывая своего лица, к девушке и её телохранителю направился иприт — низшая ступень эволюции в иерархии рогатых, несостоявшийся инкуб, чей мерзкий характер и завистливая натура ещё на стадии кокона не позволили плоду развиваться естественным порядком. В компании не менее уродливой подруги — обольстительницы пятого уровня — иприт закружил вокруг Анны и её охранника, возбудился, закудахтал точно распушившийся павлин. Отсвечивая в темноте переулка бляхой неприкасаемого, потирая свои мерзкие кривые ручонки, иприт все лыбился и пускал сопли пузырями — настолько он был рад и счастлив этому моменту. Закончив наконец кружить вокруг красноглазой и обмочив штаны от перевозбуждения, худший выродок суккубата поведал причину своего появления:
— У меня тут одно дельце имеется, малю-юсенькое такое, незначи-и-ительное, — прогнусавил иприт. — Я, видишь ли, ищу сгинувшего в Помойке инкуба, наверняка слыхала о таком. Мой дальний-дальний родственник. В тридцатом колене, наверное, не иначе.
— А я тут при чём? — насторожилась Анна, подала телохранителю сигнал приготовиться.
— А дело в том, — показательно развел свои руки-крюки иприт, — что вот эта вот дама, меня сопровождающая, клянется, что чует на тебе его запах. Представляешь? Невероятно!
— От неё прямо веет твоим братом, — быстро закивала своей угловатой башкой обольстительница, — как будто она всю ночь с него не слезала!
— Во какие дела! — комично выпятил губы иприт, выпучил глаза, надул щеки. — Придется разбираться, моя милая. Видишь ли, я уполномочен братца моего отыскать и могу использовать для этого все угодные мне методы. Видала вот эту вот бляху, блестящую? На вот, глянь поближе, можешь лизнуть если хочется. Нет? Ну как знаешь! В общем я в этом расследовании главный, а ты теперь главная подозреваемая. И раз уж нюх обольстительницы указал на тебя — придется нам с тобой во всем разобраться, так сказать «тесно посотрудничать». Понимаешь о чем это я?
— Я к тебе в койку не полезу, — отчеканила рогатая без тени сомнений, — даже не думай.
— Это мы ещё посмотрим, — недовольно подтер слюни иприт, — это мы ещё посмотрим. Когда я раскрою это дельце, а я его раскрою, ты сама приползешь ко мне, робкая и покорная! Обольстительницы никогда не ошибаются! На тебе запах пропавшего инкуба и осталось только понять, что ты сделала с моим братцем и как так вышло, что целый эшелон экзекутов его до сих пор найти не может. Не сожрала же ты его в самом-то деле?!
— Ты псих, тебе к лекарю надо, — скривилась рогатая.
— Я? — вскинул брови иприт. — Я вот как раз нормальный, а про тебя много всякой жути болтают, многие уже готовы поверить, что ты ешь небесных на завтрак. Прикид ещё этот твой… странный, одни спицы и раны повсюду, рога обломаны, взгляд шальной. Я, признаться, готов утверждать, что ты моего братца в самом деле сожрала. Или не ты? Может, кто-то другой?
— Ты точно сбрендил, — теперь уже неуверенно заявила рогатая. — Никто в этом мире не способен навредить инкубу, уж тем более сожрать. Захоти этого даже сам поглотитель — мифическая тварь разлома — все равно выплюнет обратно, обломав перед этим все зубы. Инкуб практически неуязвим, его смерть сродни фантастики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Хм-м… — сощурился иприт. — А расскажи-ка мне про своего мусорщика, сладкая. Больно колоритный уродец возле тебя ошивается. Ростом в три человеческих, рожа зловещая, зубов что в мясорубке. Ещё и небесного по твоей указке взорвал. Может он моего братца сожрал, м?
— Да он дебил, — неуверенно протянула рогатая, — их там целая куча таких. Один тупее другого. Инкуб бы из него бумажный конвертик слепил, схватись они друг с другом. Точно тебе говорю.
