— Ты опасный человек, Сет Маккей, — прошептала она. Он нежно поцеловал ее в подбородок.
— Очень даже может быть.
Он поцеловал ее в губы и уже не мог остановиться. Рейн повернула голову, чтобы избавиться от его сладостных губ.
— Ты нехороший человек.
— Это так, — сознался он тихим голосом. — Но никогда и не пытался казаться другим.
— Надо было найти какого-нибудь очкарика для экспериментов, — пробормотала она почти про себя. — С тобой я ничего не могу контролировать.
Он дотронулся рукой до ее лица и развернул к себе.
— Очень жаль, крошка, но ты выбрала меня и привязала к себе коротким поводком. И сейчас тебе придется иметь со мной дело, нравится тебе это или нет. От меня непросто избавиться. — Его жесткие пальцы прошлись по ее подбородку, изучая его линию. — И много ты экспериментировала?
— Что? — Она отвлеклась из-за его ласк и потеряла нить его рассуждений.
— Ты сказала, что нужно было выбрать рохлю вместо меня. Что ты имела в виду? У тебя было много сексуальных экспериментов?
Он провел рукой по низу ее живота, и она задрожала. Ей пришлось сосредоточиться, чтобы поддерживать беседу.
— Нет, не много. — созналась она.
— Сколько именно? Только честно. Я пойму, если ты скажешь неправду.
Его настойчивость заставила ее почувствовать себя добычей во время охоты.
— Тебя это не особо касается.
— А вот здесь ты жестоко ошибаешься. Со вчерашнего дня все, что связано с тобой, меня касается.
Она попыталась придумать достойный ответ на это неслыханное заявление. Ничего стоящего в голову не приходило. Но она поняла для себя, что с ним нужно держать ухо востро. Он обладал невероятной харизмой и внутренней силой. А она слишком уязвима и истощена, чтобы сопротивляться ему.
Кроме того, иногда можно ему и поддаться. Например, сейчас. На этом поле боя ей нечего скрывать. Как, собственно, и говорить почти не о чем.
Она тяжело и протяжно вздохнула.
— Только один раз, — призналась она.
— Один раз? Он застыл.
Она поморщилась от неприятных воспоминаний.
— Да. Это было в Париже. Мне до смерти надоело быть девственницей, так что я решила…
— Постой-постой, а сколько тебе было лет? Она потерялась на секунду, задумавшись.
— Э-э, кажется, двадцать четыре. Почти двадцать пять. Около трех лет назад. Это было недалеко от Лувра, я там встретила своего старого знакомого…
— Боже мой. Двадцать четыре… — Его голос звучал почти испуганно.
— Ты сам попросил все рассказать, — обиженно сказала она.
— Нет-нет, продолжай, — успокоил он ее.
Ну, в общем, как я и говорила, я встретила старого знакомого. Он казался приятным малым. Из таких, знаешь, туповатых, но в целом приятных. И наверное, мне подумалось, что с ним я в безопасности. Он приехал в Париж по делам. Мы пообедали, и я решила, что пора. Так что я разрешила ему проводить меня до своей комнаты.
— И? — подтолкнул он ее. Она поморщилась еще раз.
— Что — и? Я дала ему… то есть, ну мы… э-э-э… сделали это.
— И?
Ее лицо горело от стыда.
— Ты когда-нибудь от меня отстанешь?
— И не надейся. Так что было дальше?
— Это было ужасно, — выпалила она взволнованно. Сет выдержал театральную паузу.
— Что значит «ужасно»? — спросил он наконец.
— О, ну пожалуйста…
— Я должен знать, чтобы никогда так не делать.
Она засмеялась, но это было похоже, скорее, на рыдания.
— У тебя не получится. Это длилось меньше минуты. И это было ужасно больно. Он… он сбежал, пока я мылась в душе. Я вышла, а его уже нет.
Он присвистнул с омерзением.
— Вот подонок!
Она улыбнулась его реакции.
— Вот и все, больше рассказывать не о чем.
— Что, никакого петтинга, никакого орального секса, совсем ничего?
Она покраснела еще сильнее:
— Сет, ну пожалуйста…
— Да ладно, не жеманничай. Она вздохнула.
— Он не удосужился. Он просто хотел… нуты понимаешь.
— Да, я понимаю. Я тебя прекрасно понимаю. Он тебя попросту испортил. Боже. Просто козел какой-то!
Она поцеловала его в лоб. Ее задело его искреннее возмущение.
— Все в порядке, — прошептала она. — Второй раз был намного лучше.
Он притянул ее к себе с пугающей яростью в глазах. Но Рейн даже понравилась его агрессивность.
— Назови имя этого гада.
Она удивленно посмотрела на него:
— Зачем тебе?
— Хочешь, я убью его? — Ее напугал его спокойный голос.
— Это не смешно, Сет.
— Ой, извини. Ну давай хотя бы ноги ему выдерну. Или ребра переломаю. Сама выбирай.
— В этом нет необходимости, Сет, спасибо, — сказала она. — Я уже все это пережила. Быть злым, грубым и неумелым в постели не является страшным преступлением. Не говори, что ты об этом первый раз слышишь.
— Времена меняются, дорогая. — Его голос звучал нежно, словно поцелуй. — По отношению к тебе подобные проступки караются смертной казнью.
Она занервничала. Она сжала его руку своими ладонями.
— Сет, скажи мне, что ты шутишь. Он снова обнял ее.
— Конечно, я шучу, крошка, — заявил он успокаивающе. — Просто мне так странно быть с тобой. Я чувствую себя другим человеком.
Его дыхание ласкало ее кожу.
— Оставайся таким, как был, — попросила она. — Ты мне нравишься всяким, но не таким, как в последние три минуты.
Он крепко поцеловал ее, не выпуская из объятий.
— Так ты меня прощаешь?
Настойчивость в его голосе снова встревожила ее.
— Я еще не знаю.
— Решай поскорее, детка, потому что я весь горю.
— Не смей давить на меня, Сет Маккей, — заявила она со всей строгостью, на какую была способна. — Ты все еще ходишь по тонкому льду.
Он рассмеялся:
— Я мастер по этой части, крошка.
Она знала, что долгий нежный поцелуй сделает ее беспомощной, но даже когда он прибег к нему, она не могла устоять. И даже когда на его губах заиграла улыбка победителя, она не смогла обидеться.
— Прости меня, Рейн, за то, что я сказал. Я бы очень хотел взять свои слова обратно.
От его искренности у нее сжалось сердце и потеплело на душе. Она почувствовала за его суровой внешностью душу маленького ребенка, и ей захотелось прижать его к себе и приласкать, покрыть поцелуями лицо. Она обняла его за шею и прижалась к нему щекой.
Это вызвало в нем бурю эмоций. И спровоцировало к действию. Он попытался стащить с нее футболку.
— Нет, Сет. не надо, — воскликнула она. Он поднял руки в знак примирения.
— Только это. Я просто хочу коснуться твоей кожи. Мне это необходимо. И еще я хочу услышать запах твоего тела. Прошу тебя, Рейн, позволь мне.
В его голосе звучала отчаянная мольба. Она молчала, и он Опустил руки на ее грудь, принявшись ее нежно ласкать. Затем он стал целовать кожу над лифчиком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
