Эти средства в 1736 году не были упразднены, более того, улучшены весьма полезными предписаниями. Несмотря на это, в считанные часы среди дня и в безветренную погоду, в месте, где не было недостатка в каналах или воде, обратились в пепел около тысячи домов, хотя огонь возник в доме с фундаментными стенами и спустя целый час еще не достиг какого-либо деревянного дома.
Через год сгорело несколько прекраснейших улиц Петербурга, сплошь застроенных красивыми домами с фундаментными стенами. В Москве обратилось в пепел 20–30 тысяч домов, причем князь и нынешний великий канцлер Черкасский понес убытков на сумму около 20 тысяч рублей. В Ярославле и других больших русских городах в том году пожары были не менее беспощадны. А поскольку средства для тушения повсюду были такими же, как во времена императора Петра Первого, то видно, что в подобного рода случаях дело зависит не от одних только средств; средства и распоряжения – это одно, а их верное и проворное исполнение – это другое.
Огонь возник из-за персов
Пожар, возникший спустя год, был, как говорили, устроен убийцей-поджигателем. По этому случаю провели строгое расследование. Подозреваемые лица после мучительных допросов и полученного признания были подвергнуты наказанию. Все другие свободные люди, которые под именем иноземных офицеров пребывали в Петербурге, желая определиться на русскую императорскую службу, получили приказы безотлагательно покинуть страну. Но в том, именно 1736 году с тем большим трудом можно было себе представить, что поджог устроили злоумышленники, ведь ясно было, что пламя вспыхнуло в одном из дворцов персов, которые по неосторожности и разгильдяйству с огнем часто подвергали Петербург опасности, наводя страх. Хотя они и магометане, или, лучше сказать, последователи пророка Али, но все же многие из них еще придерживаются старых персидских суеверий поклонения огню. Поэтому они часто, когда им нужно, разводят довольно большие костры. И когда на всех улицах полыхало, видели, как часть персов весьма радовалась воображаемому могуществу и великолепию своего божества.
Этот азиатский народ выглядит в Петербурге очень необычно. Посему для разъяснения хочу сообщить о причине пребывания персов в городе, особенно затем, что ниже я не раз буду говорить, отчего знать это необходимо.
Тот же П. фон Хавен подробно писал и о другой беде Санкт-Петербурга – наводнениях.
Это наводнение не причинило никакого вреда, так как там уже привыкли к подобным [происшествиям, случающимся] каждую осень, и время от времени принимают следующие меры, посредством которых можно предупредить несчастье.
Грунт ценой неимоверных трудов и расходов во всех должных местах подсыпан землей по берегам и снабжен такими прочными больверками, что вода не может их размыть. Бедняки, возможно, испытывают в своих низких жалких жилищах в том или ином месте некоторые тяготы. Но более всего кажутся подверженными опасности сады и склады купцов в подвалах. Однако что касается первого, то садов в Петербурге не много. В Аптекарском саду все то, что могло быть испорчено водой, было заранее перенесено в его высокую оранжерею, где и находилось в совершенной безопасности. Подвальные склады повсюду охраняются таким образом, чтобы, едва заметят подъем воды, их легко было запереть и сохранить в порядке. И если наводнение причинит какой-либо ущерб тому или иному купцу, то ему следует отнести это на счет собственной неосторожности. Но поскольку в Петербурге многие иностранные купцы являются комиссионерами предпринимателей Голландии, Англии и других государств, то они видят свою выгоду в том, чтобы обращать внимание лишь на то, что каждый год терпят из-за наводнений невозместимый ущерб. Поэтому обычно говорят, что если в Петербурге в какой-то год не случится большого пожара или очень высокой воды, то наверняка некоторые из этих тамошних иностранных факторов обанкротятся.
Причины наводнений
Причины этих наводнений, удивительным образом случающихся в Петербурге каждую осень, представляются мне достойными изучения. Теперь это видится тем более легким, что прежде уже изучалось другими. Но в действительности задача труднее, чем кажется, ибо, насколько мне известно, причина еще пока никем удовлетворительно не объяснена. Мне думается теперь, что ее следует искать и она может заключаться в следующих трех вещах: во-первых, в поре года, затем в расположении местности и реки и, наконец, в ветре.
Что касается времени, то такие наводнения случаются каждую осень в конце октября или начале ноября месяца. Теперь известно, что в это время все воды выше, чем в какую-либо иную пору года. Ибо хотя реки весной, когда тают лед и снег и также льют сильные дожди, конечно, могут и обязательно должны сильно подниматься, однако тогда они зато имеют более сильное и быстрое течение, поскольку их уровень выше уровня открытого моря, в которое они впадают. И, напротив, осенью моря, реки и все большие водоемы поднимаются столь же высоко. Причина тому заключается в следующем. Весной воздух теплеет, поэтому расширяется и, следовательно, придавливает все воды. Осенью же, наоборот, воздух остывает, вследствие чего сжимается и освобождает воде пространство – прибывать и подниматься вверх. Опыт подтверждает сказанное настолько ясно, что в его пользу нет нужды приводить какие-либо примеры, особенно учитывая, что вдаваться в подобные материи моим намерением не является.
Относительно местоположения края и реки следует заметить, что река Нева вытекает из неспокойного Ладожского озера, затем проходит различные пороги, прежде чем, разделяясь на многочисленные рукава, образовать острова, на которых заложен и отчасти построен Петербург; затем она между Петербургом и Кронштадтом становится очень широкой, но по мере приближения к Кронштадту все более глубокой и узкой и наконец впадает в тесный Финский залив, который, протянувшись с северо-востока на юго-запад, выходит в открытое Балтийское море.
Весь край вокруг Петербурга до самого Кронштадта очень болотистый и низменный. И если бы наводнения в Петербурге не имели никаких иных причин, то уже само расположение местности и реки Невы могло бы быть для этого достаточным, особенно если учесть удивительную неспокойность Ладожского озера, до причин чего по сю пору никто не смог доискаться, хотя знать их было бы весьма важно.
Однако же прежде всего эти наводнения вызывает юго-западный ветер; вот уже почти 30 лет, с тех пор как туда пришли разумные, ученые люди, замечают, что такой ветер всегда сильно дует на протяжении нескольких дней до начала подъема воды. Этот ветер сдерживает воду в Ладожском озере и в реке Неве и также гонит мимо Кронштадта соленую морскую воду в пресную. Опыты подтверждают, что всегда, когда долго дует юго-западный ветер, между Кронштадтом и Петербургом появляется солоноватая вода. Этот ветер вряд ли способен вызвать наводнение зимой, весной и летом, ибо, как уже было сказано, вода в этой реке течет очень быстро. Кроме того, в северных областях России юго-западный ветер бывает редко. Однако каждую осень на протяжении нескольких дней он обязательно дует в округе Петербурга и северо-восточных областях [России]. Ведь легко понять, что на северо-востоке должно скорее становиться холодно, чем на юго-западе. И когда воздух от холода сжимается, то испарения в еще теплом и более расширенном юго-западном воздухе необходимо должны стремиться туда, где могли бы получить пространство, то есть на северо-восток. Поскольку ветер – не что иное, как быстрое передвижение испарений с одного места в другое, то юго-западный ветер непременно должен наконец несколько дней каждую осень дуть в Петербурге. Поскольку же этим ветром вода задерживается в Ладожском озере и реке Неве, то едва ветер изменит направление или утихнет, не может быть ничего иного, как реке сразу с большой силой устремиться в море, особенно если учесть, что она вытекает из большого Ладожского озера и минует различные водопады, прежде чем прийти к Петербургу. Но поскольку Нева в Петербурге широка, а у Кронштадта становится узкой, то ее можно рассматривать как воронку, которая должна переливаться, если в нее льют слишком много и быстро. При таких обстоятельствах весь край вокруг Петербурга обязательно должен уходить под воду и совершенно затопляться. Кроме того, замечено, что наводнения всегда происходят в полнолуние. Поскольку теперь известно, что вся влага на земле и в земле осенью, зимой и весной убывает и прибывает вместе с луной, то возможно, что полная луна может иметь какое-то отношение к наводнениям. Однако объяснить это нелегко, так как невозможно назвать причину, почему юго-западный ветер должен больше дуть именно в полнолуние, а не в новолуние. Если же от наводнений в Петербурге хотят окончательно избавиться, то я не знаю лучшего способа, чем следующий. Надо, если позволят особенности местности, прокопать канал в море из юго-западного устья реки Невы в северо-восточном направлении, и тем самым легче будет перевести течение реки Невы с южной стороны от Кронштадта, между ним и Ингерманландией, на северную сторону, между ним и Карелией. Тогда, вероятно, вода смогла бы выливаться, какой бы ветер ни был, так как она, собственно, задерживается ветром прежде всего у Кронштадта.
