В следующее мгновение он ловко вскочил на лошадь, усевшись позади нее. Вера вздрогнула, ощутив соприкосновение своей спины с его телом. От генуэзца приятно пахло свежим цветочным ароматом. Вера то краснела, то бледнела, думая о том, что ей не помешало бы помыться. Радовало лишь одно ─ вряд ли такой красивый и чисто одетый мужчина посягнет на нее, грязную и лохматую. Мысли постепенно рассеивались в голове и представляли собой сплошную мешанину, состоящую из страха перед неизвестным будущим и мечтами о московской квартире с изменяющим мужем. К тому же больно ныли спина и плечи, все удары плетью пришлись по ним.
Лошадь сделала шаг и Вера, покачнувшись в седле, вскрикнула, ухватившись одной рукой за гриву лошади, а другой за руку сеньора Стефано, удерживающую поводья. Сзади нее раздался короткий смешок, и теплое дыхание, пробравшись сквозь спутанные локоны, окутало ее плечи.
─ Я сейчас упаду, ─ пробормотала она, не отпуская жесткой гривы.
─ Да что ты! Я не позволю! ─ уверенно отозвался мужчина. Пока Вера соображала, переводя фразу, он одной рукой обхватил ее талию, легонько прижимая к себе. Она замерла. Все ее внимание непроизвольно переключилось на его руку, в темно-коричневой замшевой перчатке. Она представила, как эта рука начнет ее лапать, а ей придется терпеть и молчать. Однако ничего подобного не произошло. Вспомнив о домогательствах грека, Вера быстрыми движениями запахнула на груди разорванное платье. Лучше его не провоцировать. Она исподтишка глянула на его широкие плечи. Должно быть, он много тренируется, раз так легко поднял на руки и усадил на лошадь. Игорь бы точно напомнил о заветной формуле «рост минус сто» и пяти лишних килограммах.
Как ни старалась Вера прикрыться, Стефано увидел ее белую соблазнительную грудь. Она мелькнула на миг, но вот незадача, снова спряталась за грубой тканью. С каждым шагом лошади упругое бедро Веры прижималось все теснее. Стефано сорвал с руки перчатку и снова обнял ее за талию. Теперь он ощущал не только тепло, но и упругость женского тела. В этот же момент он понял, что сделал это напрасно. Она не умела правильно держаться в седле и ерзала на нем из стороны в сторону. Ему было приятно чувствовать тепло и мягкость ее тела, но не нравилось, что его плоть пробудилась.
Вера ощутила, что на бедро давит что-то твердое, и удивленно повернулась. Серебристые глаза итальянца моментально опустились на ее грудь и напряженно замерли, ожидая, что разорванное платье распахнется. Несмотря на усталость и побои, ей было приятно, и она незаметно улыбнулась. Его пылкий взгляд, прикосновение к талии сильной мускулистой руки вызвали горячий спазм между бедрами. Позабыв все свои злоключения, Вера с обидой на мужа стала вспоминать, когда она последний раз испытывала оргазм.
Всю дорогу она не поднимала глаз, не смотрела по сторонам. По некоторым обрывкам фраз она, наконец, поняла цель приезда этих людей в Готию, и поняла, что все они родом из Генуи.
Кортеж остановился возле двухэтажного дома. Сеньор Стефано слез с лошади и положил руку на седло, лукаво улыбаясь.
─ Сама слезешь или требуется помощь? ─ спросил он.
Вера помедлила с ответом. Итак, ясно, что самой ей не справиться. Взгляды мужчин, не менее коварные, уставились на нее. Вера догадалась, что они приготовились посмеяться над ней, над ее неповоротливостью и неопытностью. Как же неприятно быть посмешищем! Она посмотрела вниз, на мощеную дорогу, потом на сияющие от предвкушения веселья лица генуэзцев. В конце концов, спрыгнуть не так уж и сложно. Вера собралась духом и с достоинством сказала:
─ Спасибо. Я вполне обойдусь без вашей помощи. Вы очень вежливый мужчина.
Выпалив комплимент, Вера быстро спрыгнула. Длинное платье зацепилось за лошадиную сбрую и оголило чуть ли не до середины бедер ее ноги. Девушка попыталась отцепить платье, но оно не поддавалось. Посыпались громкие комментарии, и лица мужчин расплылись довольными улыбками.
─ Да что это за наказание такое! ─ вскричала раздосадованная Вера по-русски, с силой дергая крепкую ткань.
Ее слова встретили новый всплеск хохота. Смеялись все: и сеньор, и дружинники, и местный житель, услужливо придерживающий лошадь за поводья. Веру прошиб пот. Чем больше она тянула, тем выше поднимался подол. Она резко повернулась к насмешникам, и воскликнула, уже на итальянском:
─ Очень смешно! Что? Никогда не видели женских ног? Так посмотрите! Следующая возможность не скоро может представиться! ─ Она усмехнулась и едко добавила. ─ Варвары. Что еще можно сказать?
Половина зрителей притихла, а другая продолжала потешаться.
─ Ай да славянка! ─ смеялся сеньор Стефано. ─ У нее язычок даже острее ногтей! Теперь я не сомневаюсь, что ее муж слабохарактерный простофиля! И, правда! Чего это вы уставились? ─ добавил он, хмурясь.
Ее мучениям пришел конец, когда сеньор достал из-за пояса короткий кинжал и отсек плотный материал.
Убранство дома поражало сдержанной роскошью. Здесь не было растений, не было скульптур, но внутренняя отделка говорила о работе мастеров куда более искусных, чем те, что отделывали комнаты в доме Попандопулиса. Полы, выложенные мозаикой, поражали красотой замысловатых узоров. Потолки украшали изящно выполненные декоры, а колонны из ослепительно белого мрамора, поддерживали ажурные арки.
Навстречу прибывшим выбежал низенький мужчина средних лет, в сопровождении нескольких человек. Их подчиненное положение в доме не трудно было заметить. Простая, хотя и чистая одежда, робкие угодливо манеры ― это были слуги. Невысокий мужчина учтиво раскланялся, заискивающе улыбаясь. Стефано, не удостоив его даже взглядом, заговорил на греческом. Говорил он с небрежной надменностью, и Вера решила, что низкорослый мужчина выполняет обязанности управляющего или что-то вроде того. После непродолжительной беседы, а точнее, указаний ― тон и выразительные жесты красноречиво тому свидетельствовали ― сеньор Стефано кивнул в сторону Веры. Управляющий живо подбежал к ней и стал пронзительно рассматривать девушку, затем бесцеремонно приподнял платье и посмотрел на ее ноги. Вера испуганно отшатнулась и пролепетала, с мольбой глядя на генуэзца:
─ Вы мне обещали, сеньор Стефано! Вы сказали, что не обидите меня!
─ Тебе необходима новая одежда и обувь. Или ты думаешь, что Димитрис сможет подобрать тебе одежду по размеру, даже не посмотрев на тебя? ─ он строго взглянул на Веру. ─ Я распорядился, чтобы тебя накормили и вымыли… ─ Его взгляд скользнул снизу вверх и задержался на запыленных спутанных волосах Веры. Он усмехнулся, и Вера, вспыхнув, поправила всклокоченные локоны, требующие не только расчески, но и хорошего мытья с шампунем, о котором оставалось лишь мечтать. Она хотела сказать слова благодарности, но язык как будто окаменел.
