Хилл договорился встретиться с Ульвингом в фойе нового роскошного отеля «Осло Плаза». Чарльз, Уокер и Батлер забронировали номера на разных этажах. Первым в отель по плану прибывал Уокер. С помощью норвежской полиции номер Батлера превратили в командный пункт по ведению операции. Поздно вечером в отеле должен был появиться Хилл.
Утром пятого мая Уокер с полумиллионом фунтов стерлингов в сумке прошел предполетный контроль в аэропорту Хитроу. До одиннадцатого сентября 2001 года багаж проверялся не так тщательно, как сейчас. Если бы служба безопасности аэропорта, не предупрежденная об операции, обнаружила столь значительную сумму, Сиду пришлось бы давать объяснения.
В аэропорту Осло Хилл арендовал самую престижную модель «мерседеса» и отправился в отель. Импозантный, в белой сорочке, костюме из сирсакера[20] и синем галстуке в зеленую крапинку, он обставил свое появление в отеле «Осло Плаза» с таким шиком, словно прибыл не полицейский, а бродвейская знаменитость. Выйдя из «мерседеса», Чарльз дал щедрые чаевые парковщику, носильщику и направился к стойке регистрации.
— Приветствую вас! — поздоровался Хилл с безупречным американским акцентом. — Меня зовут Крис Робертс.
Ульвинг и Йонсен ждали Робертса в фойе. Услышав его приветствие, они подошли. Сид Уокер наблюдал за происходящим, однако чем-то себя выдал. Йонсен, отпетый уголовник, сразу почуял неладное, увидев подозрительного громилу, но промолчал. «Что здесь делает этот тип?» — подумал он.
Хилл предложил норвежцам встретиться в баре отеля около десяти вечера. Вскоре три контрагента сидели в баре «Скай», расположенном на крыше здания. Несколько минут спустя в бар вошел Уокер.
— Он с вами? — спросил детектива Йонсен.
Подозрение преступника ставило под удар операцию.
— Разумеется, — без промедления ответил Чарльз. — Его задача меня охранять, ведь со мной внушительная сумма. — Кажется, Йонсен купился на блеф.
Однако Сид не слышал разговора, и была вероятность, что он совершит промах — тогда весь план рухнет в одночасье. По предварительной договоренности в случае опасности Хилл подаст сигнал Уокеру, подняв бровь: «Будь осторожен!» Но сейчас Йонсен нервничал и внимательно наблюдал за человеком Гетти.
— Я видел вас внизу. — Йонсен повернулся к Уокеру.
— Да. Возможно. Не сидеть же мне целый день в номере.
Сыщики заранее придумали Уокеру легенду — он англичанин с криминальным прошлым, ныне проживающий в Голландии и оказывающий услуги телохранителя. Хилл рано или поздно планировал представить Сида злоумышленникам, однако не предполагал, что Йонсен окажется настолько проницательным. Удастся ли обратить это в преимущество? Йонсен остался весьма доволен собой. Нужно усыпить его бдительность.
Хилл еще раз прокрутил в уме заготовленную легенду — звучит правдоподобно. В отношении Уокера пространные речи не требовались, одного взгляда хватало, чтобы понять род его занятий. Не было ничего странного и в том, что к представителю Музея Гетти приставлен телохранитель, ведь музейщик находится в чужой стране с огромной суммой денег. Для преступников это вполне понятные аргументы. Но о криминальном прошлом охранника Хилл решил умолчать. Такая солидная организация, как Музей Гетти, не стала бы иметь дело с человеком с сомнительной репутацией.
Сид явно находился не на своем месте в шикарном пятизвездочном отеле — не норвежец и более похож на бандита, чем на бизнесмена. Хилл сделал себе пометку — с Йонсеном следует быть осторожнее.
Несмотря на возникшие осложнения, Чарльз пребывал в хорошем расположении духа. Любой опыт позитивен. «Нельзя колебаться. — Эту мудрость агент вынес из предыдущих тайных операций. — Если раздумываешь, ты проиграл. Нужно контролировать свои эмоции — быть спокойным, расслабленным, бесстрастным. На размышление нет времени, поэтому я слушаю внутренний голос. У меня не рациональный склад ума, мне гораздо легче прислушаться к интуиции, чем анализировать ситуацию. Иногда это срабатывает, иногда я ошибаюсь».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На этот раз все прошло гладко. Несколько бокалов спиртного усыпили подозрения Йонсена. Норвежский бандит признал в мрачном англичанине коллегу. Они оба профессионалы, решил головорез, поэтому смогут сработаться.
Бар на крыше отеля служил скорее местом паломничества туристов со всего света, чем питейным заведением, поскольку цены в нем ошеломляли так же, как и открывающийся вид. Для Хилла, располагающего кредитными картами, выданными Музеем Гетти, вопрос денег не имел значения. Этот факт весьма впечатлил Ульвинга и Йонсена.
Предполагаемые партнеры неспешно беседовали за выпивкой. Норвежцы являли собой противоположность друг другу. Артдилер оказался неприятным человеком с огромным самомнением, в чем Хилл сразу же усмотрел слабое место. Чарльз внимательно слушал рассуждения Ульвинга об искусстве, и все, что услышал, показалось ему поверхностным и безынтересным, «полной чушью». Ульвинг также рассказал о своем вертолете и гостинице, совладельцем которой является.
Йонсен в отличие от Ульвинга производил впечатление осмотрительного, настороженного, хитрого человека. Хилл не поверил в историю о том, что продавец коллекционирует произведения искусства. На здоровяка норвежца не произвели впечатления искусствоведческие отступления по ходу беседы. Знания не являлись его сильной стороной, а руководствовался он интуицией и опытом.
Хилл опасался, что Йонсен мог забрать деньги и не отдать картину.
Сидя в баре с Ульвингом, Йонсеном и Уокером, Хилл завел разговор о Джеймсе Энсоре, художнике с необычной судьбой. Бельгиец, современник Мунка, впоследствии примкнул к дадаистам. В коллекции Музея Гетти имеется его большая картина «Въезд Христа в Брюссель», написанная в 1889 году, за пять лет до создания Мунком «Крика». Она перекликается с самым известным произведением норвежского художника психологическим накалом, напряженностью. «Мы хотели бы выставить ее вместе с иконой экспрессионизма, каковой является картина Мунка», — подытожил Хилл, в завершение заметив, что Музей Гетти придает огромное значение этой экспозиции. Йонсен подхватил мысль, вероятно, его изрядно утомили разговоры об искусстве.
— Предлагаю осуществить сделку завтра, — предложил продавец.
— Отлично, — кивнул агент. — Это вполне реально. — Чарльз не стал консультироваться с Уокером, ведь тот по сценарию работал телохранителем, а не партнером.
— Встретимся в ресторане отеля за завтраком, — назначил сыщик встречу Ульвингу и Йонсену и направился к лифту. Нажав на кнопку, попытался просвистеть какую-то веселую мелодию, — хорошо, что не приходится изображать из себя еще и музыканта. Войдя в номер, Хилл направился к мини-бару. «Завтра все должно пойти по плану, без проблем», — подумал он, но ошибся.
Глава 16
ФИАСКО В ОТЕЛЕ «ОСЛО ПЛАЗА»
6 мая 1994 года
Направляясь в бар на крыше отеля накануне, Хилл заметил, что в фойе слишком многолюдно, но не придал этому особого значения. Утром детектив понял, что совершил ошибку.
Пока с Уокером, Ульвингом и Йонсеном Чарльз выпивал в баре, вновь прибывшие постояльцы проходили регистрацию. Они не поднимались в дорогой бар, расположенный на крыше здания, но на следующий день сыщик, спустившись, едва протиснулся через толпу. Кто все эти люди, приветствующие друг друга как старые знакомые?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Если бы вечером Хилл заметил небольшую табличку на стойке регистрации «Добро пожаловать на Ежегодный съезд полицейских по обмену опытом в деле борьбы с наркотиками в Скандинавии», он был бы менее обескуражен.
Отель «Осло Плаза» заполнили полицейские из Швеции, Норвегии, Финляндии, Дании, одетые в гражданскую одежду. У каждого на груди висел бейдж с именем и занимаемой должностью. Каждого сопровождала жена или подруга. Кроме того, норвежская полиция, не поставив никого в известность, решила обеспечить Хиллу и Уокеру дополнительную охрану, которая дежурила в фойе.
