– Вы нашли какие-нибудь улики, чтобы узнать, где сейчас Шарлотта?
– Я нашел кое-что, требующее дальнейшего расследования.
– Похоже, что эта девушка, Ариэль, была там не но своей воле.
– Я думаю, что она проститутка, – Себастьян постучал кончиками пальцев по колену. – Но что-то странное было в этом свидании.
– Вы знаете что-нибудь об этом Гаэтане?
– Я полагаю, что это хозяин публичного дома или притона – что-нибудь в этом роде, – Эндовер бросил взгляд на Эмму, его губы растянулись в кривой улыбке. – Вас может удивить этот факт, но я не слишком хорошо знаком с лондонскими домами терпимости.
Этот факт нисколько не удивил Эмму. Из того, что она выяснила о маркизе до встречи с ним, она пришла к заключению, что ему не нужно посещать публичные дома, чтобы найти женщину. Его последней любовницей была леди Фиби Ленгдон, вдова графа Карлтона. Ей предшествовала хорошенькая танцовщица из оперы. У маркиза было много любовниц, и их всех объединяла красота. Похоже, Себастьян Эндовер не держал нескольких любовниц одновременно и его романы не продолжались дольше нескольких месяцев.
– Рэдберн спрашивал Ариэль про объявление, – произнесла Эмма. – Ему нужно было знать, какую работу искала девушка: компаньонки или гувернантки. Как же он мог узнать про это?
– Трудно сказать, – произнес маркиз сквозь зубы.
– Если только это объявление не использовалось для того, чтобы заманивать девушек в ловушку. – Эмма догадывалась о том, что Себастьян что-то от нее скрывал.
– Вполне возможно. – Глаза Себастьяна ничего не выражали в тот миг, когда он смотрел на девушку. Нельзя было понять, что у него на душе.
– С того дня, как Шарлотта пропала, я все время спрашивала себя об одном и том же. Почему ее похитили? И этим вечером, когда я услышала слова Ариэль, у меня возникло ужасное подозрение. Что, если красота моей кузины стала причиной ее похищения? Что, если она в притоне, подобном тому, что содержит этот Гаэтан? – в груди у Эммы все сжалось от таких предположений. Но она не могла не замечать и игнорировать их.
– Мисс Уэйкфилд, вы станете еще больше горевать, если позволите своему воображению управлять вами, – уголки губ Себастьяна сжались.
Эмма попыталась обуздать свои чувства. Она не должна растаять перед мужчиной.
– Как же мы найдем заведение этого Гаэтана? – спросила она.
– Я его найду, – ответил ей маркиз.
– Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока Шарлотта томится в плену в подобном месте.
– Я буду держать вас в курсе событий, мисс Уэйкфилд. Обещаю вам. И пожалуйста, не придумывайте больше безрассудных и глупых планов, подобных сегодняшнему.
– Безрассудных и глупых?! – Эмма застыла на сиденье. – В моем плане не было ничего такого глупого и безрассудного. – Ну, теперь маркиз, наверное, отшлепает ее.
– Проникать одной, без охраны или сопровождения мужчины, в дом человека, который вполне может оказаться убийцей? И вы не считаете это безрассудной глупостью?
– А что, доверять человеку, который вполне мог оказаться убийцей своей невесты, – тоже очень умно?
Глава 10
Эмма пожалела о том, что произнесла эти обидные слова, когда увидела выражение глаз маркиза: оно было холодным и в то же время теплым. Она затаила дыхание, ожидая вспышки гнева.
– И вы в это верите, мисс Уэйкфилд? – спросил Эндовер своим низким, сдержанным голосом. – Вы действительно верите в то, что я убил свою невесту?
Было время, когда Эмма считала его виновным. Но теперь ей было трудно представить, чтобы этот человек был способен на злодеяние. Э.-У. Остин ошибалась по поводу маркиза.
– Гнев – страшная сила, – сказала девушка.
– И слухи тоже, мисс Уэйкфилд, – Себастьян не отводил от нее взгляда, заставляя ее смотреть в сторону. – По-моему, вы прочли «Герцога-негодяя». Из этого я могу сделать следующее заключение: книга весьма популярна в этом сезоне.
Эмма, несмотря на страстное желание отвести взгляд в сторону, теперь тоже не сводила глаз с Себастьяна Эндовера. Ей неожиданно стало не по себе от того, что маркиз так хорошо знал о романах Э.-У. Остин.
– А вы его читали? – спросила девушка.
– Мне достаточно было узнать, что именно из-за него моя семья вновь будет втянута в болото досужих сплетен, – маркиз потер бровь, над которой был шрам. – Похоже, эту Остин не мучают угрызения совести, когда дело доходит до глупых слухов.
– В этом романе ваше имя ни разу не упомянуто, – Эмма сжала руки на колене.
– Это правда. Возможно, что это просто совпадение, что герцог, убивший свою невесту, очень похож внешне на меня. Поэтому я, согласно слухам, являюсь убийцей.
– А вашу невесту, согласно книге, принуждали к браку с вами, хотя она любила другого. Это правда?
– Ее родители хотели, чтобы она вышла замуж за меня, но никто никогда не хотел стать маркизой Эндовер больше, чем Беатрис. – Себастьян тихо засмеялся, но в его смехе чувствовалась горечь. – К несчастью, ей тоже не очень хотелось идти под венец со мной. Ей больше нравился другой.
Эмма не могла представить, чтобы женщине нужен был другой мужчина, когда рядом был маркиз.
– Должно быть, эта Беатрис вас очень разозлила? – робко поинтересовалась она.
– Разозлила? – маркиз задумался над предположением Эммы. – Я думаю, что сам разозлился – не из-за того, что она якобы любит другого. К этому времени я кое-что выяснил о своей невесте. Я просто понял, что мы друг другу не подходим. И не ее неверность так разгневала меня, а то, что ей удалось меня обмануть. Видите ли, мисс Уэйкфилд, честность для меня превыше всего.
Волосы зашевелились на голове у Эммы.
– Вы не имели отношения к ее смерти? – спросила она Себастьяна.
– Когда она умерла, я был у друга в Шотландии. Наверное, она упала с лошади и разбилась. Тогда Беатрис находилась в Кенте. А в свете утвердилось мнение, что я убил ее, несмотря на то что мы были далеко друг от друга, – он потер подбородок, смотря на Эмму, будто на партнера по игре в шахматы.
– Страсть заставляет людей делать то, что нормальный человек делать не станет. Легко поверить в то, что влюбленный, которого предали, может разгневаться, – сказала Эмма своему спутнику.
– Я не страстная натура. Любовь не имела никакого отношения к моей помолвке с Беатрис. Я сомневаюсь, что способен поддаться столь непостоянному чувству, как любовь. Страсти не правят мной.
Маркиз – не страстная натура? Как он может нести такую чепуху, когда огонь страсти пылает в его душе? Нет, это не игра воображения, уверяла себя Эмма. Нет, в его глазах действительно вспыхнули искорки гнева. Это не просто игра света. Эмме хотелось знать полную правду о Себастьяне Эндовере. Более того, она хотела понять его.
