Орк несколько секунд мрачно глядел на Вольво.
— Официальная, значит, группа? — сказал он протяжно. — В моем доме? Да имел я вас во всех видах! Платите десять косых — и проваливайте. А иначе — придушу всех, как котят!
— Десять? — Вольво нахмурился. — Ночлег в гостинице обошелся бы всем нам всего в триста гривен. Не заставляйте меня злиться, уважаемый.
Орк захохотал. Потом вдруг молниеносно выхватил револьвер у соседа из-за пояса и собрался выстрелить, но Иланд на соседней крыше опередил его. Орк с проклятиями выронил револьвер и прижал простреленную руку к животу.
И тут началась пальба. Мотоциклисты, стоящие напротив крыльца, полегли в первые же несколько секунд. Вольво и его группа укрылись в доме; но Банник и Лазука, безжизненно глядя в никуда, остались на окровавленных досках.
Команда понесла первые потери.
Трыня из окна второго этажа саданул по толпе на дороге из металлорезки. Четыре раза подряд. Огненный смерч пронесся по улице; с десяток мотоциклов взмыли в воздух и, беспорядочно вертясь, разлетелись в стороны, калеча и убивая всех на своем пути. Раскаленный асфальт встал дыбом и искрошился смертоносным дождем. Уцелевшие двухколесники спешно отлавливали своих двухколесных монстров и спешили прочь; обезумевшие мотоциклы без седоков бесцельно метались в дыму, налетая на живых и друг на друга.
Пард выскочил в коридор; за ним Гонза. Гонза сразу же поспешил в прихожую, а Пард на миг задержался у двери в комнату Вольво. Ему показалось, что там кто-то тихо вскрикнул. Женским голосом.
Инси. Больше некому.
Он рывком отворил дверь и нырнул в проем, держа пистолет наготове. Но что-то он не рассчитал: мощный удар в лицо не дал ему выпрямиться, за первым последовал второй, третий, четвертый… Пард сбился с темпа и никак не мог обрести опору. Каждый удар отбрасывал его назад, пока его не внесли в сортир и не захлопнули дверь. Пард въехал затылком не то в стену, не то в водопроводные трубы, и последнее, что он запомнил перед тем как погрузиться во тьму, это трое в коже и джинсе, заталкивающие Инси в люк посреди комнаты. Инси брыкалась, но это не помогало. Напавшие были сильнее ее.
Хлопнула дверь, перед глазами расцвел пестрый цветок из разноцветных огоньков, и Пард отключился.
14. Тупунгато —
Охос-дель-Саладо
Кто-то упорно хлестал его по щекам, но лицу и груди почему-то было все время холодно. В голове гудело, однако звук этот казался каким-то бестелесным и далеким, и отчего-то Пард был уверен, что к окружающему миру он никак не относится.
Потом гул поутих, но совсем не исчез. Отполз куда-то в глубь сознания.
— Сотрясение мозга, — сказал кто-то голосом Иланда. Наверное, это и был Иланд.
— Когда он очнется?
Спрашивал Вольво.
— Может быть, сейчас, а может быть, и завтра. Все зависит от того, как сильно он ударился.
Пард напрягся и открыл глаза. Мир словно бы вертелся вокруг некоей произвольной точки в пространстве, а эта точка вдобавок плыла куда-то вдаль.
— А-апфф… — Пард силился сказать, что он очнулся, что он все слышит, но тело слушалось неохотно.
Впрочем, уже через минуту мир стал вращаться медленнее, и Пард с помощью Иланда сумел сесть. Голова неприятно ныла, и вдобавок ссадина на затылке болезненно пульсировала. Каждый толчок отдавался в сознании, как удар колокола: «Бумм… Бумм… Бумм…»
— Он приходит в себя, шеф, — сообщил Иланд.
— Вижу.
Пард тряхнул головой, отчего боль усилилась, но зато сознание очистилось от значительной части тумана.
— Макрель его через пролив! — пробормотал Пард, отчего-то вспомнив непонятное ругательство николаевских приятелей-яхтсменов. — Башка-то как болит!
— Что здесь произошло? — жестко спросил Вольво. — Где Инси?
Пард огляделся. Там, где недавно зиял черный квадрат открытого люка, мирно покоился цветастый ковер; в выбитом окне, головой и плечами наружу, замер труп в окровавленной джинсовой куртке и кожаных черных штанах. Похоже, один из мотоциклистов собирался удрать через окно, но его в процессе бегства пристрелили.
— Уберите ковер, — сказал Пард, удивляясь слабости собственного голоса.
— Ковер? — Брови Вольво удивленно поползли вверх. — Какой ковер? Где Инси, я спрашиваю!
Бюскермолен, не дожидаясь приказа, согнал всех с ковра и потянул за край. Когда обнажился закрытый люк, все, кто присутствовал в комнате, разом выдохнули.
— О как!
— Тьфу, зараза!
— Шахнуш тодд!
Вольво наконец прозрел:
— Вот оно что…
Бюскермолен уже открывал люк.
— Подвал, шеф! — сообщил он, заглянув внутрь.
Из люка бил слабенький свет — наверное, где-то далеко светила лампа.
— Пард, расскажи все, что видел, — велел Вольво.
— Я услышал крик Инси, когда выскочил в коридор, — отозвался Пард. — Слабый такой, словно ей рот зажимали. Сунулся сюда, елы-палы, даже пикнуть не успел — дали по роже раз десять и приземлился я в сортире. Головой, кажется, приложился… Дальше не помню. Инси вроде в люк заталкивали.
— Понятно, шеф, — вмешался Иланд, указывая на прикорнувшего на подоконнике мотоциклиста. — Этот прикрыл люк ковром и хотел в окно свалить, да не успел.
Медлить Вольво не собирался. Не в его правилах было медлить: когда перестаешь успевать за событиями, теряешь над ними контроль.
— Шевелись!
Вольво вытащил пистолет и исчез в подвале. Иланд, Вахмистр, Бюскермолен, Роелофсен и Зеппелин последовали за ним.
К Парду подошел Гонза. Он был хмур и раздосадован.
— Не везет нам, друже… Аж злость разбирает.
Пард поморщился и осторожно потрогал горячий затылок.
— Болит? — сочувственно спросил Гонза.
— А ты думал? — грустно ответил Пард. — Как я так лоханулся, сам не пойму…
Гонза некоторое время изучал физиономию Парда.
— М-да. Ну и рожа у тебя, братец! Ты точно помнишь, что кулаком били, а не кувалдой?
Пард ощупал онемевшее лицо и понял, что вместо лица у него сплошной опухший синяк.
— Тьфу ты… Долго я валялся-то?
— А когда ты вырубился?
— Как сверху из металлорезки палить начали. Через минуту примерно…
— Через минуту? Тогда минут десять.
— А чего было-то? — спросил Пард, морщась. Лицо не слушалось.
Гонза пожал плечами:
— А чего тут могло быть? Постреляли малость. Кого положили, кто разбежался. Наших двоих убили…
— Кого?
— Рулей. Лазуку и Банника…
— Жаль. — Пард вздохнул. — Я их и не узнал толком…
В комнату заглянул половинчик Трыня. Волосы над правым ухом у него были опалены.
— Шеф где? — осведомился он.
— Там. — Гонза кивнул на зияющий квадрат люка.
Половинчик, встав на четвереньки, заглянул в подвал.
— Девицу туда утащили, так, что ли?
— Наверное. Куда же еще?
— И чего теперь?
— Ждать, наверное, — пожал плечами Гонза. — А, тля, как все неудачно…
Вольво, эльфы, гномы и Зеппелин вернулись спустя четверть часа. Вирг выглядел взбешенным.
«Ну, вот, — подумал Пард уныло. — Минус трое. Убитые… и девчонка. Жалко как… Всех жалко».
— Ушли, гады, — угрюмо сказал Бюскермолен. — На выходе у них мотоциклы были, верно. Ищи-свищи теперь…
Вольво сел в низкое кресло и крепко задумался, стиснув пальцами виски.
— Роел, собери всех. Пусть пошарят вокруг дома, вдруг кто-нибудь из мерзавцев не убит, а только ранен. Такого сразу же ко мне. Оружие тоже подберите. И в темпе. Трыня, поможешь ему.
— Понял, — кивнул гном и обернулся к половинчику: — Пошли…
Они торопливо покинули комнату.
Вольво барабанил пальцами по кожаному подлокотнику. В свирепом настроении вирги выглядели вдвойне свирепо. Из-за клыков…
— Зеппелин, ты сможешь понять, из какой они шайки?
— Надо взглянуть, шеф. Я не присматривался.
Он подошел к убитому, что висел поперек подоконника. В разбитое окно вламывался прохладный ветер, шевеля занавески. Некоторое время Зеппелин вглядывался в рисунок на спине убитого, хотя из-за крови разобрать что-либо было трудно.
— Написано «Полночный гурт», шеф. Я еще во дворе гляну…
Зеппелин выпрыгнул прямо в разбитое окно.
Некоторое время в комнате было тихо, только шуршали занавеси на ветру.
— Что дальше, шеф? — спросил наконец Гонза. — Время не терпит.
— Время потерпит, — жестко сказал Вольво. — Пока не отыщем и не отобьем Инси, забудьте об острове Крым.
Пард опасливо покосился на эльфов, но Вольво, похоже, не имел от них секретов. Бюскермолен угрюмо глядел в пол.
— Девчонка вам важнее нашей цели? — с максимальной вежливостью спросил Гонза. — Вы твердо уверены, шеф?
— Я уверен, Гонза. Как никогда уверен. И вам советую увериться, иначе… иначе вся наша затея гроша ломаного не стоит.
Гонза задумчиво пошевелил ушами и снял кепочку.
