Затем Эрвин Додж рывком распахнул дверь, выскочил на обочину и коротко бросил:
– Выходите!
Президент равнодушно смотрел на револьвер в руках Эрвина Доджа. Невероятная усталость и безразличие ко всему, и к собственной судьбе тоже, охватили его. «Вот и пришла моя очередь, – будто о чем-то постороннем, подумал Президент, медленно выбираясь из маши ны. – Сколько человек погибло на моих глазах сегодня…»
– Поторопитесь! – крикнул начальник охраны. Ствол его револьвера приподнялся.
24
Тот, кто впервые попадал в квартиру Макаровых, невольно ахал от изумления: он оказывался в сказочном лесу, переполненном необычными растениями. И в то же время жилье Юрия и Ларисы, в котором они обитали с тремя ребятишками, не казалось тесным от обилия цветов и даже деревьев. В доме прекрасно сосуществовали бразильский фикус с карликовыми кедрами, выращенными Ларисой по японской методике «бонсай». Крохотные, в полметра, березки уживались с величественной китайской розой, занимавшей место у огромного, во всю стену, окна гостиной, выходящего в сад, где хозяйка дома продолжала заниматься своим благородным увлечением.
Кстати, это увлечение было профессией жены командира. Лариса окончила в свое время ландшафтный факультет архитектурного института и сейчас ведала озеленением военного городка. По совместительству она консультировала такие же работы и в городе.
Вместе с семьей замполита Шапошникова Лариса и Юрий занимали двухэтажный коттедж, состоявший из примыкавших друг к другу квартир. В каждой из них были просторная кухня с подсобными помещениями, небольшой, но довольно уютный домашний кабинет главы семейства. Из гостиной-холла поднималась изящно изогнутая деревянная лестница с резной балюстрадой. Она вела на второй этаж, где располагались спальни супругов, девочки Арины и мальчишек.
На приусадебном участке у таких домиков хватало места для сада-огорода и просторного сарая. Здесь офицеры-умельцы ладили мастерские, устраивали гаражи для автомобилей, кое-кто держал кроликов или кур, на вкус хозяек.
Как правило, в одном доме жили командир части и заместитель его по политической части. Такой порядок завел начальник гарнизона, когда несколько лет назад наряду с многоквартирными домами стали завозить в ракетные городки строительные детали и таких вот коттеджей.
– Пусть и после службы не расстаются, – сказал он. – Войска у нас особые, надоесть друг другу мы просто не имеем права.
В этот день Лариса Семеновна Макарова на работу не пошла. В два часа дня ее ждал начальник одного из отделений поликлиники, а визит к нему был ответственным, хотелось морально подготовиться, что ли, собраться с силами…
Но встала женщина сегодня рано, как обычно; а что делать? Мужа надо завтраком покормить, день у пего будет тяжелый. Потом Арину в садик отвезти, Юрашке «неприкосновенный запас» выдать – парень в таежный поход собрался с сыном Шапошниковых.
Оставшись одна, Лариса неторопливо достала электрическую кофемолку, стеклянную банку из-под бразильского кофе, в которой теперь она хранила покупаемый в магазине военторга кофе в зернах. Испытывая удовольствие от того, что сегодня не надо «гнать лошадей», как это бывало каждое утро, Лариса, тщательно соблюдая выработанные ею самой правила, сварила кофе в медной турке. Ее купил Юрий в художественном салоне Каменогорска. Работа была редкая, штучная. Хитрец Юрка сообразил, что так заставит Ларису каждый день вспоминать мужа, который угодил ей с этим приобретением.
К дорогим вещам Лариса была равнодушна. «Ты не баба вовсе, – говорила ей Светлана, ее соседка, жена Сергея Шапошникова. – Ни одной эолотинки в доме… Даже обручальных колец у вас с Юрой нет». Это верно, нет у них колец. Так уж вышло, что поженились они рано: оп курсантом был, она студенткой, откуда взять деньги на золотые колечки? Просить же у отцов – а те оба были генералами – не стали, характеры не позволяли… Не дело это – начинать семейную жизнь с выклянчивания денег у родителей. Ничего, обошлись и так. Смеялись даже: «Про нас никто не скажет, что «брак – это кольцо на руке, а потом на шее».
И свадьбы не было, такой, как сейчас еще закатывают иногда, с купеческой помпой, по принципу: «Чтоб не хуже было, нежели у других». И опять же кутят за счет родителей… Они собрались тогда как бы на вечеринку. Две бутылки шампанского разделили на всех, досталось по наперстку. Потом пили чай с вареньем u кричали «Сладко!» – ведь оно и в самом деле так… Потом с аппетитом ели студенческий винегрет и жареную треску с картошкой.
Ни копейки не взяли молодые у отца с матерью на торжество, как ни настаивали те, особенно мамы. Генералы только головами крутили от удивления, по перечить не пытались – зауважали жениха и невесту.
Да разве в золоте счастье? Лариса так и не завела его в доме, золото, а вот счастье как будто навсегда – тьфу-тьфу! – поселилось у них…
Тут Лариса вспомнила, куда собралась после обеда, и доброе настроение враз улетучилось. И чтобы отвлечься, нашла в ящике кухонного стола письмо от старшего брата, полковника Полухина. Вчера она его уже прочитала, а вот за чашкой кофе перечтет снова, не торопясь, вдумываясь в каждую строчку. Он писал ей из Вашингтона, куда полгода назад был назначен военным атташе.
Сейчас Юрий Семенович с юмором описывал, как привыкает к американскому образу жизни: прежде он бывал в Штатах только в командировках. Рассказывал, что попал недавно впросак, пригласив гостей – новых вашингтонских знакомых – после ужина прогуляться за город. Пригласил, а в ответ услышал громкий хохот. В чем дело? И тут выяснилось, что это невинное приглашение на жаргоне американских гангстеров означает ни больше ни меньше как «похищение жертвы» и к тому же «с последующим убийством за городом». «Смеяться-то они смеялись, но мне показалось: смотреть на меня стали не без опаски… Поэтому, если будешь в этой земле обетованной в качестве туристки и некий джентльмен предложит тебе прогуляться за город, беги от него как черт от ладана. Или стреляй в физиономию из газового пистолета, тут их носят в сумочках ихние мадамы…»
Лариса, улыбаясь, дважды перечитала письмо – оно развлекло ее на несколько минут. Но тут она подумала о том, про что старалась забыть до урочного часа, и, не в силах больше сдерживаться, постучала медным пестиком в стенку. В ответ раздался звук ударов по водопроводной трубе – это отзывалась Светлана Шапошникова. Она была вольным теперь казаком по случаю каникул в школе, где преподавала историю.
Вскоре появилась и соседка, красивая и стройная блондинка, любившая нарядно и даже эффектно одеваться, чем иногда приводила в смущение Сергея. Он считал, что жене надо выглядеть поскромнее. Но, при знанная законодательница мод в городке, Светлана говорила Шапошникову с обезоруживающей улыбкой:
– Дорогой мой комиссар! Миновало время красных галифе и военных тужурок. Ну зачем же мне казаться в глазах людей хуже, чем я есть на самом деле? Ты хочешь, чтобы я одевалась как баба-яга? Ara, ты этого не хочешь! Кстати, моя агентура донесла, что в магазин военторга поступили кожаные пальто, турецкие вроде, с воротником из меха ламы. Ты не против, если я сбегаю примерить?
Замполит сокрушенно разводил руками и конечно же был не против. Он и сам хороший транжира, но по другой части: свободные деньги тратил на книги, вел переписку с десятками книголюбов в других гарнизонах, добывая нужный ему экземпляр.
– Гуляешь сегодня, подружка? – спросила соседка, появившись в гостиной Макаровых. – Что, или заболела? Тогда давай выясним истоки, или, как говорит наш завуч, этиологию, болезни. Она думает, что быть женой врача – значит переносить в педагогику жаргон эскулапов. Ну так что же стряслось? Выкладывай! Или просто пригласила на кофе? Тогда ставь воду на огонь и неси-ка мои сигареты.
Светлана изредка покуривала, но делала это украдкой от мужа. Лариса по ее просьбе и держала у себя в доме пачку сигарет, пряча в укромном уголке.
– Так что с тобою, милая? – снова спросила Шапошникова, устроившись у открытого окна.
– Договорилась о встрече с гинекологом…
– Так-так-так… Подзалетела, значит, голубушка? И сколько времени уже?
– Недель шесть будет. А может быть, и больше.
– И ты на предмет… Назначение хочешь получить? Лариса опустила голову.
Куда же еще? – тихо проговорила она. – Ведь и так трое. Хватит.
А кто определил, когда хватит? – неожиданно зло спросила Светлана. – Что это еще за разговоры тоже? «Хватит», «достаточно», «нечего нищету плодить»… Тьфу! Да у нас еще ни один ребенок или взрослый с голоду не умер! Все только и носятся с диетами, квохчут: «Ах, как бы мне похудеть!» Разъелись! И про долг перед человечеством, перед народом своим забыли. Ведь вырождаемся, Лариска, черт бы нас побрал! А ты: «хватит»…
