— Да, — настаивал он мрачно. — И ты знала, что имеешь право жить здесь только до тех пор, пока не вырастет Джино. Неудивительно, что ты ухватилась за мое предложение пожениться. Будучи моей женой, ты окажешься материально обеспеченной на всю жизнь.
— Это неправда, — быстро возразила Либби. — У меня не было никаких тайных мотивов принять твое предложение. Мы оба сделали это ради Джино, чтобы он жил с обоими родителями.
Рауль пронзил ее чрезвычайно презрительным взглядом:
— Ты действительно рассчитываешь, что я поверю, будто большие деньги не повлияли на твое решение? Ты получила возможность выйти замуж за миллиардера, и ты ею воспользовалась.
Он проигнорировал страдальческий взгляд Либби и покинул балкон, не желая дышать с ней одним воздухом. «Забавно, но история повторяется, — думал он с горечью. — Жаль, что мне не хочется смеяться». В бизнесе Рауль имел репутацию безжалостного противника, но вот уже во второй раз позволил себе поддаться чарам охотницы за богатством. Дана и Либби оказались одинаковыми, а Рауль стал самым большим дураком на планете.
Он натянул рубашку, повернулся и увидел бледную Либби, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Я считал, что мой первый брак был недолгим. Он продлился всего год. Однако второй брак разрушился за рекордно короткий срок — двенадцать часов, — безжалостно произнес Рауль.
Либби, дрожа, обхватила себя руками и уставилась в безжалостное лицо Рауля.
— Ч-что ты имеешь в виду? И куда ты идешь? — спросила она дрожащим голосом, когда он направился к двери.
— Я имею в виду, что развожусь с тобой, дорогая. — От его язвительного тона Либби съежилась. — Что же касается того, куда я иду… Мне кажется, в аду намного лучше, чем в одной комнате с тобой.
Паника охватила Либби, она в отчаянии покачала головой:
— Нет, ты не можешь требовать развода. А как же Джино? Мы хотели обеспечить ему стабильное детство…
— И я непременно обеспечу ему все. Для мальчика будет лучше, если я воспитаю его один, без бесстыжей лгуньи матери. Ни один суд в мире не отдаст тебе ребенка после того, что ты натворила, — сурово сказал Рауль.
Либби ахнула и закрыла глаза на несколько секунд, ибо ей вдруг показалось, что комната покачнулась. Неужели он говорит всерьез?
Рауль выходил из двери, когда Либби схватила его за руку, пытаясь остановить:
— Рауль… пожалуйста…
Напоследок он бросил на Либби горький взгляд, от которого разбилось ее сердце, и захлопнул дверь прежде, чем она успела что-либо сказать. Либби стояла, дрожа и надеясь, что Рауль вернется. Но он ушел. Упав на колени, она разрыдалась. Такова оказалась первая брачная ночь. Благодаря ее собственной глупости медовый месяц закончился не начавшись.
* * *
Рауль быстро проследовал по тихому дому, вышел через парадную дверь, и ноги машинально понесли его туда, куда он обычно уходил, желая остаться в одиночестве. Водная гладь озера отливала серебром в лунном свете, отражая темные тени деревьев, которые росли вдоль берега. Где-то заухал филин. Рауль направился на пристань. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы отвязать швартовы и прыгнуть в парусную лодку.
Ветерок создавал рябь на поверхности воды, движущаяся лодка образовывала небольшие волны. Он сосредоточил внимание на снастях и направил лодку на середину озера. Легкое колыхание паруса, биение волны о борт успокаивали взбудораженные эмоции Рауля.
Либби не была матерью Джино. Она обманула его и выставила дураком. Его ноздри раздувались, пока он старался контролировать свой гнев. Рауль поплыл дальше — через бархатную темноту ночи, его путь освещали луна и мириады звезд.
Несомненно, Либби согласилась выйти за него замуж только из-за денег. Она лгала ему так же, как Дана, когда уверяла, что хочет детей. Дана, будучи изворотливой стервой, вышла за него замуж, чтобы прибрать к рукам состояние семьи Кардуччи, и Либби оказалась ничуть не лучше ее.
«Хотя это не совсем так», — размышлял Рауль. Либби вела себя по-другому. Она не пыталась опустошить его банковский счет, не покупала огромное количество одежды. Либби нисколько не стремилась посещать ночные клубы, хотя однажды Рауль предложил ей туда сходить, пока они находились в Риме. Она предпочитала проводить время на вилле с Джино.
Ее преданность ребенку была бесспорной, она абсолютно искренне его любила, Рауль не сомневался в этом. Он нахмурился, вспоминая мрачную, сырую квартиру в Корнуолле, где нашел Либби. Она, должно быть, шла на огромные жертвы, как материальные, так и личного плана, ради маленького брата. Как матери-одиночке, ей пришлось столкнуться с множеством трудностей. Либби пыталась работать и сохранить крышу над головой, при этом воспитывая ребенка. Она — красивая молодая женщина, которая добровольно отказалась от всего, что было у ее сверстников: от модной одежды, вечеринок, общения с друзьями, знакомств. Она решила посвятить свою жизнь Джино.
«Может ли женщина любить ребенка столь самоотверженно, если он не ее собственный?» — скептически спрашивал себя Рауль. Дана, несомненно, так не поступила бы… Правда, он знал одну женщину, которая решилась на подобный шаг. Его приемная мать взяла в дом необузданного и эмоционально неустойчивого мальчика и полюбила его. Элеонора Кардуччи любила Рауля безоговорочно, а он ее обожал. Но после отвратительного развода с Даной Рауль цинично предположил, что все женщины корыстны. Когда он узнал, что Либби ему лгала, то пришел в ярость, но теперь его гнев смягчился. Пожалуй, он судил Либби слишком строго. Рауль снова и снова вспоминал ее слова о том, как сильно она желает благополучия для Джино.
Кроме того, и он кое в чем виноват. Он женился на ней, чтобы получить контроль над «Кардуччи косметикс», к тому же обманул Либби, ибо не сообщил ей об одном пункте в завещании Пьетро.
И еще одна коварная мысль тревожила его. Либби не была любовницей Пьетро. Она и его отец никогда не были близки. Рауль стал ее первым мужчиной. По какой-то необъяснимой причине он ощутил пьянящий триумф. Он всегда считал себя современным парнем и не имел никаких предубеждений относительно женщин, имеющих множество любовников. Но Либби принадлежит только ему! Рауль испытал шок от примитивного чувства собственника, которое охватило его. Ему захотелось запереть Либби в высокой башне, подальше от мужских глаз.
Занимался бледный рассвет, когда Рауль наконец направился обратно к берегу, чувствуя себя спокойнее. Он сумел взять эмоции под контроль, но так и не решил, какого черта собирается делать дальше.
Рауль вздрогнул, увидев человеческую фигуру на пристани. Он узнал огненно-рыжие волосы Либби. Подведя лодку ближе, он заметил, что она одета в джинсы и мягкий серебристо-серый свитер. Она выглядела очень молодой и болезненно-уязвимой. У Рауля сжалось сердце.
