Но было и то, о чем поведало первое Око, и что новое еще не прозрело: для царя титанов существовал способ избежать своей участи.
Женщина с полночными крыльями, которая прежде состояла в организации его врагов, но жаждала присоединиться к рядам его союзников, была его спасением.
Эта женщина была Сиенна. Все в ней соответствовало описанию Ока, от ее внешнего вида, до сопутствующих обстоятельств.
А значит, ей предстояло исполнить предсказание Око. Править рядом с Галеном, вопреки желанию помочь повелителям.
Только она сможет завладеть вниманием Галена, хотя еще не знает как или почему, а Крон не рассказывал ей. Только она в состоянии противостоять Рее, в случае, если его жене удастся освободиться.
Только Сиенна сможет удержать повелителей от нападения на Галена, ведь убийство хранителя Надежды не остановит действие пророчества. Его место займет другой, и этот кто-то станет белокрылым убийцей царя титанов.
– Знаешь, а я ведь сбегу, – заявила Рея с уверенностью.
Будет ли эта уверенность проистекать из ее способностей или капитуляции, он не был уверен. Плевать. Он потер пальцем бровь, пренебрежительным жестом. – Нет, я не знаю. Я никогда не видел настолько слабой, богини.
Только он мог открыть ее цепи, и он никогда не собирался делать этого. Среди ее последних преступлений, было то, как она убедила, свою сестру, чтобы та стала его любовницей, и шпионила за ним. Еще одна причина для Кроноса настаивать, что бы Сиенна сделала то же самое с Галеном.
– Однажды… – проговорила богиня сквозь стиснутые зубы.
Он двинулся в сторону кровати, подальше от мертвого тела и ближе к его ненавистной жене. – Ты уничтожишь меня. Ты заключишь меня в тюрьму. Ты... Как ещё ты мне можешь угрожать, а?
– Я сдеру с тебя кожу. Наплюю на твои кости, и станцую в лужи твоей крови.
– Похоже, намечается воистину зрелищная вечеринка. Ну а пока я хочу немного позабавиться сам.
И взмахом руки Крон призвал одну из бесчисленных женщин, ныне пребывающих в его гареме. Перед ним появилась рыжеволосая наложница со смуглой кожей и румянцем на щеках. В отличие от некоторых других принадлежащих ему девушек, она и вправду наслаждалась заботой о его нуждах.
Сегодня на ней были прозрачные одежды из шелка и кружев, драгоценности, некогда принадлежавшие Рее, и улыбка, ярче самого солнца. Увидев беспомощно распростертую на кровати царицу титанов и прекрасно понимая, что сама ходит у Крона в фаворитках, рыжеволосая горделиво выпрямилась, перекинула волосы на одно плечо и самодовольно помахала рукой.
Рея зашипела.
"И именно поэтому я выбрал ее", подумал он, усмехаясь про себя.
Узнав бриллианты, обвивающие шею девушки, Рея разразилась проклятиями.
– Ваше Величество. – Девушка, источая цитрусовый аромат и демонстративно не обращая ни малейшего внимания на царицу, словно та вообще ничего не значила, присела в реверансе перед Кроном. – Что я могу для вас сделать?
– Покажи этой женщине на кровати, какое удовольствие доставляет тебе твой мужчина.
Он поставил наложницу перед собой, наклонив вперед так, что она оказалась нос к носу с Реей.
– Неужели она тебя не удовлетворяет? – поинтересовалась девушка.
Царица титанов снова зашипела и попыталась укусить ее.
– Хватит об этом. – Не отводя взгляда от жены, Крон расстегнул свои кожаные штаны. Он терпеть не мог натягивать на себя столь тесный предмет одежды, но Рея находила одежду из кожи эротичной, а жажда отмщения царя титанов далеко превосходила любое стремление к удобству.
– Ты знаешь, что должна сказать, чтобы предотвратить это, – напомнил он богине. Рее нужно лишь признать свое поражение, дав обет вечного повиновения.
– Я скорее умру.
– Очень хорошо.
Он взял наложницу, и испытал небывалое наслаждение – но никогда бы не признал, что ощутил такое сильное удовлетворение, лишь потому, что не сводил глаз со своей жены. Та, в свою очередь, зажмурилась, пытаясь отрешиться от происходящего. Не важно. Она прочувствовала вместе с ним каждую крупицу удовольствия, и этого было вполне достаточно. Пока.
Когда всё закончилось, он поправил свою одежду дрожащими руками от сильного оргазма, которое было унизительно, ведь царь должен восстанавливаться быстро, и отослал прочь ухмыляющуюся слугу.
– Ублюдок, – выдохнула Рея прерывающимся голосом. – Ненавижу тебя. Всем своим существом, ненавижу!
– Как и я ненавижу тебя.
– Знаешь, Крон, дорогой, ты не вкусил от своей шлюхи и половины того наслаждения, которое я получаю от моих любовников.
Слова были тщательно подобраны и били точно в цель по мужскому самолюбию. Но Крон был осторожен в проявлении чувств и удержал на лице не менее радостное выражение. – Знаешь, дорогая, – парировал он. – Может ты и наслаждалась своими мужчинами, но лишь единожды, пока я не нашел и не поубивал их. А с другой стороны, я уже с нетерпением жду встречу с рыженькой завтра.
Глава 10
Клыки вонзились в руки Париса.
В ноги вонзились когти. В живот толкнулись рога... по крайней мере, Парис всерьёз надеялся, что именно они упираются ему в живот.
Ведь поначалу несколько горгулий, пока их друзья пытались его заковать, тёрлись о него, как сучки во время течки. Да не вышло. Парис позволил бы себя задержать... если бы не увидел Сиенну. Она в замке. Жива и невредима.
Сиенна посмотрела на него, встретилась с его взглядом и её окутала печаль. Печаль, сожаление и даже ужас.
На ней не было очков в роговой оправе, которые она когда-то носила. Вероятно, в загробной жизни зрение Сиенны значительно улучшилось. А вот черты лица остались прежними.
Большие карие глаза, пухлые красные губы. Каскад локонов цвета красного дерева теперь спадал до талии.
Его женщина. Его собственность. Друзья Париса один за одним влюблялись, и он так им завидовал. А теперь появилась женщина, которая пленила его, как ни одна другая.
"Я должен до неё добраться... должен избавить от ужаса..." – подумал Парис.
"Должен поиметь её", – подумал демон Разврата.
Сейчас демон, как трус, забился в глубину сознания, пока Парис боролся с горгульями, чтобы освободиться и ринуться за Сиенной.
В одно мгновение горгульи с большим пылом столпились вокруг него. Парис отпихнул одну, затем другую, впечатывая твёрдокаменные тела в стены.
Горгульи мгновенно восстанавливались и снова нападали на него: ещё больше царапая, больше пихая рогами.
Они замедлили его, но не остановили.
Парис был слаб и становился ещё слабее с каждой минутой, потому что не занимался сексом весь день.
