у неё. А мелкий немного подёргался и помер. Я даже растерялся сперва — нифига на экскурсию уже не походит. Почему-то мы все ждали, что нас как в садике, за ручку будут водить. А тут, пожалуйста, не успели зайти — и такой жестяк…
— Ну да.
— А ноги, повторяю — другие, суставы непривычные, баланс тела не тот. Еле как, короче… Поковыляли мы в подлесок, где трава погуще. И тут, уже мы почти ушли, спрыгивает снова эта крыса и давай жрать. Того, сдохшего.
И вот бежишь ты между этой й-й-й-яркой зеленью, а в башке две мысли. Первая — голод. Вторая — страх. Потому что до меня дошло: в этом лесу каждый, с-с-сука, каждый готов тебя сожрать. Потому что ты самый беспонтовый. Вообще! А автоматический выход через восемь часов, вот тебе натурное выживание!
Петька невольно засмеялся.
— Ну вот. Довольно быстро обнаружилось, что для активной жизнедеятельности надо хорошо кушать. Иначе динозаврик становился медленным, вялым. Постоянно вот эта усталость, понимаешь? Бежишь-крадёшься, за кустом спрятался, смотришь: жук ползёт — хам! Какая-то мышь — хам её, короче… С лапками у меня всё было не так печально, как у тираннозавра, нормальные пропорции и хватательность такая… Терпимо после рук, в общем.
— А ты же говорил, жёлтое тоже можно есть? Растения?
— Можно. Если совсем непруха. Но их еле-еле хватает, чтоб ноги таскать. Да, с голода ты не помрёшь. Но и расти будешь медленно. А что динозаврики могут расти довольно быстро, это я назавтра понял. К вечеру я нашёл подгнившее дерево, там жуков этих было — море! Постарался нажраться от пуза. Потом думаю: выползут ночью всякие ночные — и всё, привет ромашке, начинай сначала. Нашёл в буреломе завальчик, забился поглубже. Так вот утром еле вылез оттуда, потому как размером был уже не с курицу, а, наверное, с полторы.
Я потом нашёл себе мерный камень. Нет, сперва я нашёл озеро. Ну, мне так показалось. Это я потом понял, что то озеро было, наверное, метра три на четыре. В него втекал ручей, с другой стороны вытекал, но вот в этой запруде кишела всякая живность. Амфибии древние, жуки-червяки и главное — рыба! Это была такая классная находка, учитывая, что рыба была непуганая. Потом туда прибегали мыши всякие, те которых я мог жрать. Жуки, между прочим, пока ты маленький — это просто бомба! Очень энергоёмкие. Они, правда, кусались, но так, терпимо. Мне там было где-то по плечи. Потом по брюхо. Первые дни я вдоль берегов шлёпал. И там как раз нашёл этот камень. Я к нему пришёл — с него ростом был. На следующий день смотрю — голова уже выше.
— Довольно быстро рос, получается.
— Да-а.
— А если сожрут?
— Если сожрут — штрафной откат на десять процентов назад.
— Я не понял. Так можно взрослого обратно до яйца откатить?
— Ну, нет. Есть определённые, так скажем, точки невозврата. Там по целому ряду параметров учитывается.
— Ясно.
— Ну вот, я на этом озерке хорошо так разъелся. А потом, на третий день нам подключили возможность самостоятельно выбирать время входа-выхода, и я начал по шестнадцать часов там зависать. Это был максимально допустимый предел, потом начинали всякие красные лампочки вылезать, тревожные оповещения о возможном экстренном отключении и прочее.
— Экстренно отключат — это где стоял, там и уснул?
— Ага. Поэтому я старался время контролировать. И, конечно, постоянно палишь контору — только зазевался — и ты уже не хищник, а добыча.
— И сколько раз тебя сожрали?
Дэн откинулся на стуле:
— Предположи.
Петька сощурился.
— Ни одного?
— Как догадался?
— Ты явно этим гордишься.
Дэн поёрзал:
— Есть такое. В нашей группе нас оказалось двое, не сожранных.
— Тоже спинозавр?
— Нет, велоцераптор. Мы ж все разных навыбирали. Ну во-от. У этого озерка справа кусты такие нависшие росли, я первые дни в основном там и сидел — пока влезал. Тень от листьев сеточкой, всё колышется, меня почти не видать. Оказалось, от этого скилл маскировки сильно прокачивается.
— Для охотника — самое то.
— Ещё бы! Но это я всё потом узнал, до самого конца этой первой практики всё было как в жизни — интуитивно и наощупь. И ещё — ты никогда не знаешь: опасное перед тобой или нет. Вроде маленькая тварь, а вдруг? Или смотришь на жука, и вроде вкусно, но что-то он ж-ж-жёлто-красный такой, и не на запах, а именно на цвет. И думаешь: ну, нафиг, сильно яркий… В жопу ему пинка — тыц, и вокруг сразу облачко вонючее-вонючее, фу-у-у. Ла-адно, запомним тебя на будущее. Через неделю я был примерно метр в высоту. Казалось бы — неплохо, но в масштабах локации… — Дэн скорбно покачал головой, — А ещё я начал грузиться вот чем: каждая холера хочет тебя сожрать. Ответить я пока почти не могу. Думаю: надо хотя бы скорость наработать, что ли? Хоть убежать, если что. Ходил я вполне уверенно, даже ловкость кой-какая подросла на этой рыбалке. А вот по части бега, надо сказать, спинозавр не самый мастер. И выдыхался — ну о-о-очень быстро. Но я пацан упорный. Тем более, озеро стало мне мелковато. Вторую неделю — ещё куда ни шло, но потом я решил идти вдоль ручья, вниз по течению, и поискать новое место.
— Запруду побольше?
— Ты знаешь, нет. Я, скорее, искал место, где всякая мелочь может удобно подходить к воде.
— Водопой?
— Да. Две недели наблюдения за собой привели меня к неутешительному выводу: рыба не давала… мощи, что ли? С неё шло насыщение и рост, это без вопросов. Но вот взрывную энергию и возможность быстро бежать давало только мясо. То, что светилось кр-р-расным. И это было вкусно. Я говорил, что восприятие меняется? Там эти сырые мелкие млекопитающие и ящерицы на вкус — как стейк. Свежее, хорошее мясо. Иногда идёшь по лесу, — Дэн хищно потянул носом, — Запах-х-х! — красное с примесью коричневого — раненая тварь! И по следу за ним — тык-тык-тык. Успеть! И главное — успеть сожрать! Конкуренты — они мгновенно появляются. То такие же как ты. А то многоножка какая-нибудь трёхметровая. И, вроде, она лично тебе ничего сделать не может, потому что она — падальщик. И, главное, ты ей ничего сделать не можешь — броня же на ней! Но она стоит и жрёт от твоего куска! В сторону мясо оттащишь — следом ползёт. Обидно. Стратегия одна: есть быстрее. Благо, жевать не надо.
— Получается худшие конкуренты — эти насекомоподобные?
— Нет, брат. Худшие конкуренты — велоцерапторы. К счастью, в той части леса они встречались крайне редко. Я видел их всего два раза. Оба раза бросил добычу и убежал. По ходу дела, это всё были мобы, потому что увидели мясо, даже смотреть на меня не стали.
— Да, неприятные парни, — согласился Петька.
— Ещё как! Велоцераптор — это скорость. При мозгах человека в велоцерапторе я тираннозавра зажую! Да, долго, но сделаю. Если внутри, конечно, будет не человек — тогда тут сложнее. Я когда тип выбирал, он был второй главной кандидатурой. Но потом я подумал: да, он быстрый, бесшумный убийца и так далее. Но это — потолок. А вот так, чтобы ты шёл по лесу, и каждый понимал: ну всё, вот теперь мне капец. И понял — хочу. Чтоб каждый диплодок знал, кто тут наверху пищевой цепочки, — Дэн засмеялся, — И всё-таки, ты понимаешь, остался азарт. Я тут парней подбил, со своей подгруппы, зайти одним гнездом. Чтоб раскачаться и дальше иметь возможность группой работать. А то тут некоторые геймеры часто стали хвастаться, что стаю великов завалили. Мода, понимаешь. Мобов-то что не убивать, ну, пусть с нами попробуют.
— Это, получается, второй динозавр у тебя?
— Третий уже. Вторым попросили стегозавра взять. Типа у меня спинозавр раскачан уже, не в ущерб. Качаю его помаленьку. Тоже неплохая тварюшка, хоть и травоядная. Шипы эти на хвосте. Красивый, опять же. Но спинозавр всё же — моя любовь.
— Сколько ты уже в габаритах?
— Шесть в длину, три в высоту, и почти три тонны — ну, это в примерном приближении.
— Силён!
Дэн довольно расплылся:
— Планирую за ближайшие три-четыре года раскачать его до максимума и стать доминирующим самцом в локации.
— Ой, мальчишки, привет! — около стола остановились две девушки. Те, что фотографировались с ним после зомбятни. Петька пытался припомнить имена и никак не мог. Что ж, сгодится опыт Андреа.
