- Добрый вечер! Я коллега Игоря по работе! Он вот... перебрал слегка на радостях, у них... у нас сегодня маленький праздник! Меня зовут Сергей Воронцов!
Женщина кивнула:
- Очень приятно! Элеонора Тимофеевна, театральный работник! А вы почему не перебрали?
"Вот те на!", - удивился Воронцов, а вслух сказал, улыбнувшись:
- Ну, когда все перебирают, должен же быть кто-то, кто доставит всех домой, а назавтра расскажет, как все было!
- Шутите! Это хорошо! - сурово покивала Пашутинская соседка: - Не угодно ли чаю?
Воронцов, в принципе, был не против чая, но на часах значилась половина двенадцатого, а он ещё решил осмотреть комнату Пашутина на предмет спецсредств, так, на всякий случай, и успеть на метро. Да и Катя волнуется, хотя он звонил ей от Коха и предупредил, что будет поздно...
С другой стороны, как обьяснить этой "театралке", что он сейчас будет "шмонаться" в комнате её соседа? Сергей подумал, и кивнул:
- Если только вас не затруднит, я с удовольствием выпил бы чашечку, и съел бублик!
Почему-то Воронцову казалось, что вот такие старые москвички всегда покупают бублики, и любят употреблять их с чаем.
- Только бублики сегодня без мака-а, в "булушную" не было завоза-а! ничуть не удивившись просьбе Сергея, с чисто "ма-асковсим прононсом" ответила соседка: - Я иду ставить чайник и жду вас на кухне!
Элеонора Тимофеевна удалилась. "Вот и славненько!", - подумал Воронцов, прикрыл дверь, скинул куртку и принялся быстро осматривать комнату Пашутина.
Бардак в ней стоял страшный! Слой пыли на шкафу, полках, книгах, подоконнике, и даже на компьютере, был такой толщины, что легко можно начинать сев картошки или даже моркови. Под кроватью валялись старые носки, бумаги, вкривь и вкось исписанные рвущимся почерком талантливого ученого Пашутина, шифонер с полуоторванной дверцой содержал в своем нутре кучу неглаженного, ладно, хоть стиранного, белья.
"Плохо, когда женщины нет в доме! Но вдвойне плохо, когда нет ни женщины, ни мужика!", - подумал Воронцов, сноровисто перетряхивая вещи Пашутина.
Везде было "чисто", вскрывать же телефон и компьютер у Сергея не было времени, и он отложил это на завтра, поправил одеяло на сладко посапывающем "талантливом специалисте", и отправился пить чай...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
"...Приятно выглядит картина:
Олигофрены у камина..."
Из рецензии на картину художника Н. Ге
"Петр 1 допрашивает царевича
Алексея Петровича в Петергофе".
На следующее утро Воронцов, доставив помятого Пашутина на работу, отправился к Урусову - все же о вчерашнем проишествии у подъезда необходимо было доложить "ОО-шникам", мало ли что.
Урусов, молча выслушавший Сергея, сделал себе какие-то пометки в блокноте, затем подсел к компьютеру:
- Воронцов, я прошу вас впредь уклоняться от участия в подобных... посиделках! Директор института предупреждал вас по поводу лояльного отношения к клиенту, но не надо его слова воспринимать вот так буквально! Побольше дисциплины, побольше контроля! И попробуйте повлиять на Пашутина, обяснить ему, что для него неформальные развлечения сейчас опасны намекните, что в его интересах прислушаться к вам!
Полковник явно был недоволен, и спустя некоторое время Сергей понял, чем - он-то сам совсем забыл про вчерашнее столкновение в коридоре с "оо-шниками", прямыми подчиненными Урусова!
- Коваль, Коваль... - полковник, двигая "мышку", что-то отслеживал на повернутом к Воронцову "спиной" мониторе. Наконец, найдя, видимо, нужную фамилию в списке, дважды щелкнул клавишей.
- Вот он, ваш Коваль Владимир Захарович! Доктор физико-математических... Лауреат... Автор... Так, работал в НПО "Айсберг"... НИИ... Что за чертовщина! Ну конечно! Я так и думал!
- В чем дело? - насторожился Воронцов.
- Коваль погиб два года назад! Провалился под лед в Хибинах во время туристической поездки на Кольский полуостров! Пашутин спьяну напутал! А раз так!..
- Раз так, значит, можно предположить, что вчера мы виделись с этим таинственным "господином Никто"? - спросил Сергей. Урусов покачал головой:
- Вряд ли! Не думаю, чтобы он действовал так прямолинейно! Но будьте начеку! Мало ли что! И поговорите с Пашутиным - вдруг он что-нибудь вспомнит! Пашутин вообще-то должен был хорошо знать этого Коваля - он же у него работал в "Айсберге". Вот что, Ворнцов - попробуйте разговорить Пашутина... А впрочем, нет, не надо! Все, я вас больше не задерживаю, до свидания!
"Вот тебе и на! Неужели Пашутин действительно перепутал?", - размышлял Воронцов, спускаясь по лестнице. Что-то подсказывало Сергею, что не все так просто, и давний червячок подозрительного предчувствия знакомо шевельнулся в душе. "Надо будет действительно с Игорем поговорить, может, он что-нибудь помнит!".
Воронцов вернулся в лабораторию, поманил Игоря пальцем - на минуту! В коридоре Пашутин первым делом попросил сигарету, дрожащими пальцами размял её, закурил.
- Голова болит? - участливо спросил Сергей, закуривая за компанию.
- Не то чтобы сильно... - поморщился Игорь, глубоко затянулся: - Я вообще-то не пью, совсем! Так, изредка, по великим праздникам... О чем ты хотел меня спросить?
- Игорь, вчера, возле подъезда... Постарайся вспомнить того человека, в шарфе!
Пашутин наморщил лоб:
- До дома мы доехали на такси... Так, потом ты вел меня, потом... Ну да! Из подъезда вышел мужик, что-то говорил! Тоже, наверное, пьяный был!
- Ты вчера назвал его Ковалем! Владимиром Захаровичем Ковалем! Почему?
- Я назвал?! Да ты что! Коваль утонул в Хибинах, года два назад, в девяносто пятом! Жалко, хороший был мужик! Я работал под его началом в "Айсберге"! Он тогда руководил отделом...
- А чем вы там занимались? - поинтересовался Воронцов.
- Извини, Сергей, я не могу тебе этого сказать - подписка о неразглашении!
"Выходит, спьяну ляпнул?", - глядя на зеленоватого Игоря, думал Воронцов: "Но почему тогда именно Коваль, а не Иванов, Петров, Сидоров?.. Нет, хоть ты и ничего не помнишь толком, но я-то помню! Одно дело - ты ошибся! Но ведь этот "псевдо-Коваль" сказал: "Мне надо поговрить с Игорем Львовичем!". Ч-черт, не спроста все это... И очень мне не нравиться!".
Докурив, Пашутин отправился назад, создавать видимость работы - ему было плохо, и он особо не скрывал этого, в конце концов, вчерашний успех оправдывал все, в том числе и сегодняшнее "балдение" с чашкой крепкого кофе.
Санька Кох, наоборот, был в отличной форме. Он хлопотал вокруг Игоря, даже сбегал в аптеку за "Алко-зельцером", улучив момент, отвел в сторонку Сергея:
- Слушай, я вчера что-то не то начал нести, ты извини, больше не повториться! Я понимаю - секретность, конспирация и все такое! Вообщем-то правильно, вдруг, не дай Бог, действительно с Игорем что-то случиться...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
