нет. Хотя всякое бывает, сам понимаешь. А насчет стола... С чего бы вдруг у меня отняли право выпить пару рюмок в компании хорошего человека? Да и кому под силу, если я здесь хозяин, а значит и правила могу сам устанавливать, — ответил ему Георгий Константинович.
— Понятно, — кивнул Верховцев. — Хотя могли бы и в ресторане потрещать, раз уж такое желание возникло.
— Да ну его, — махнул рукой Бестужев. — Вот на это у меня точно времени нет. Пока приедешь, пока заказ принесут, туда-сюда и вот уже уезжать пора. Здесь мне как-то спокойнее. К тому же целый день сегодня трапезничаю — устал водку лакать.
— Тут я с тобой согласен, — усмехнулся Леонид Александрович. — Целый день водку лакать — оно не просто, здесь без подготовки никак. Что за повод так день проводить?
— Так день рождения у меня сегодня, — пожал плечами Георгий. — Целый день кабинет как проходной двор. Все лезут с подарками, как будто им здесь медом намазано. Со всеми нужно пару минут поговорить, рюмочку под шоколадную конфету выпить... Вон, смотри сколько всего натаскали.
Верховцев обернулся и посмотрел в ту сторону, куда указал его приятель. Позади его рабочего стола и в самом деле громоздились целые ряды фирменных коробок с дорогими винами и коньяками, а также множество разнообразных упаковок, перевязанных разноцветными ленточками.
— Солидно, — одобрил Верховцев. — С днем рождения тебя, дружище. Ты извини, я вот без подарка прикатил.
— Брось, что за ерунда? Выпить пару рюмок со старым приятелем — это уже сам по себе отличный подарок.
Тем временем Бестужев разлил водку по рюмкам.
— Давай, пей и закусывай чем Бог послал, — сказал он.
— Вообще-то я за рулем...
— Не бери в голову всяких глупостей, дам тебе в помощь кого-нибудь из дежурных ребят, так что доставят тебя в самом лучшем виде — не переживай.
— Ну, в таком случае, будь здоров Георгий.
— Вот это уже ближе к делу.
Мужчины чокнулись, затем выпили и принялись закусывать. Проглотив бутерброд с черной икрой и еще один с истекающей слезой свежей семгой, Леонид Александрович бросил взгляд на приятеля — не может быть, чтобы тот лишь за этим его позвал. На него это не похоже.
— Только за этим звал? — спросил он, прожевав бутерброд.
— Давай еще по одной, — предложил вместо ответа Бестужев и наполнил рюмки.
Приятели повторили процедуру и вновь закусили. Затем Георгий Константинович откинулся в кресле и спросил:
— Как у тебя дела вообще?
— Да вроде бы нормально все. В штатном режиме, как говорится. Враги множатся, мы с ними боремся — все как обычно, ничего нового.
— Ну и как боретесь, успешно?
— Пока справляюсь, а наперед я заглядывать не люблю. Только начнешь думать, что все хорошо и сразу какая-нибудь новая гадость на горизонте появляется. Так что лучше решать проблемы по мере их поступления.
— Правильный подход, — одобрил Бестужев. — Ни к чему заранее нервную систему портить.
— Ты почему спрашиваешь? Не томи, Георгий, говори уж что сказать хочешь.
— Да вот как раз о делах ваших поговорить и хочу, чтобы неприятных сюрпризов избежать в ближайшем будущем. Ну и государству нашему на пользу пойдет.
— Даже так?
— Ага, — кивнул глава тайной канцелярии. — Так что можешь считать тебе крупно повезло — в решении этого вопроса ваши интересы с имперскими совпадают. Тебе что-то говорит фамилия Юрьевский?
— Разумеется, — ответил Верховцев. — Я ведь тоже на своем месте не просто так сижу, работу знаю. Юрьевский Борис Сергеевич, один из совладельцев «Транснефть-Эрго». Мы сейчас как раз за решение этой проблемы взялись — хотим выкинуть из учредителей всех чертей. Как там говорится: всех убью один останусь? Вот что-то типа того.
— Много работы всех оттуда вышвырнуть, — задумчиво проговорил Бестужев.
— Есть такое, народу к нефтяной сиське присосалось порядочно. Юрьевский этот, затем Морозов с Болотовым, ну еще и немцы какие-то...
— Какие-то, — хмыкнул глава тайной канцелярии. — Фридрих фон Аренстоф, а не просто какие-то. Между прочим, один из самых влиятельных родов Германии, так что я бы на твоем месте посерьезнее к этому делу относился.
— Спасибо за совет, Георгий Константинович, только вот мне он не особо к делу — все равно выкидывать их как-то придется, — ответил Верховцев и бросил в рот большую коричневую маслину. — Ты мне лучше скажи, что этот влиятельный род вообще в учредителях этой компании делает? С каких это пор немцы у нас нефть качают?
— Так ведь компания частная, сам понимаешь, — пожал плечами Бестужев. — Да и сам знаешь как раньше к этим вопросам относились — проще намного. Тогда ведь многие друзьями империи казались. Это сейчас за них всех плотно взялись, а тогда... В общем не мне тебе объяснять, сам лучше моего все знаешь и понимаешь.
— Да уж...
Георгий Константинович налил по третьей.
— Давай за империю и Николая Александровича Романова, который взялся за метлу наконец-то, — предложил он тост.
— За это с удовольствием, — благодушно согласился Леонид Александрович.
Прожевали очередные бутерброды и вообще в комнате стало как-то теплее. Оседавшая в желудках водка понемногу давала о себе знать. Бестужев немного ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу на белоснежной рубашке.
— Давай вернемся к нашему князю. В общем, Юрьевский нам давно глаза мозолит своими наглыми действиями. Никак мерзавец не хочет понять, что правила игры за последние годы немного изменились. Точнее не так — понимает он это прекрасно, вот только принимать их не спешит, — Георгий Константинович бросил в рот тончайший кусок бастурмы, прожевал его и продолжил. — Дело не только в вашей «Транснефть-Эрго», здесь все намного интереснее. Этот засранец еще и недовольство среди прочих родов сеет. Недовольных рядом с собой собирает... Так, глядишь, и больших бед наворотить может.
— Интересный мужчина, — усмехнулся Верховцев. — С Романовым в такие игры играть уже давно не стоит.
— Тут уж ничего не поделаешь, — развел руками Бестужев. — Есть такая категория людей, из которых старые привычки дубиной не выбьешь. Вот он как раз из таких. Ну а что ты хотел? Род очень древний, богатый, да к тому же очень большое влияние в империи имеет...
— Не побольше Романовых.
— Не побольше, — кивнул глава тайной
