Пилот резко послал все рычаги вперед. Обычно он просто сидел и наблюдал на мониторах, как происходит приземление, но сейчас все было иначе. На этой забытой богом и чертом планете все было не так, как везде. Теперь жизнь всех пассажиров была в его руках и зависела, как обычно, от слаженности работы электронных систем.
Риддик почувствовал, как его прижало к задней стене импровизированной тюремной камеры, — они вошли в атмосферу.
Внизу, на фоне унылого ландшафта что-то двигалось, но это не были живые существа. Между обсидиановыми горами и равнинами остывшего и растрескавшегося стекла, на безопасном удалении от вулканов, чья лава стекала в противоположном направлении, открылись механические двери, изготовленные из специального сплава титана и керамики. Они вели в подземный ангар, который заканчивался взлетной полосой.
Высокая каменная башня указывала, где находится ангар. Именно туда пилот и направил корабль, жалея, что не может воспользоваться автоматикой. Корабль снижался, но, как вскоре выяснилось, недостаточно быстро.
Над линией горизонта появились первые солнечные лучи. Моментально отреагировавшая атмосфера ударила по кораблю. На нем не было специальных стабилизаторов, которым оснащались все приходящие на Крематорию корабли, и поэтому он резко взмыл вверх.
Пилот с трудом удерживал его в своих руках. Позади него кто-то из экипажа стал ругаться.
Ангар приближался слишком быстро, но снижать скорость было нельзя — они попали бы под прямые солнечные лучи. Не дожидаясь команды, второй пилот раскрытой ладонью ударила по большой красной кнопке, на которой кто-то нацарапал: «Катапульта на вечеринку». В то же мгновение на корабле заработали два аварийных атмосферных двигателя. Они втягивали в себя воздух и, смешивая его с топливом, выбрасывали в противоположном движению корабля направлении. Скорость корабля резко упала, они начали опускаться.
Двигатели отключились в ту секунду, когда корабль коснулся посадочной полосы и замедлил движение в глубине ангара. Клубы дыма и испарившейся защиты корпуса поднимались с той стороны корабля, где его коснулись солнечные лучи.
Тяжело вздохнув, пилот снял солнечные очки и протер глаза.
— Чертовски ненавижу такие вот поездки!
Один из охотников спросил:
— А что случилось бы, если бы ты не вписался с первого захода и тебе пришлось бы заходить на второй круг?
Второй пилот, прищурившись, посмотрела на любопытствующего:
— Ты любишь жареное?
Никто не вышел их встречать. Ни одному живому существу, в организме которого имелась жидкость, не было смысла выходить на взлетную полосу. Когда большие двери ангара закрылись, они выбрались из корабля и направились к небольшому подземному терминалу. На других планетах подобные места украшали живописью, видеоизображениями и разнообразными видами флоры. На Крематории все выглядело куда как прозаично: стены тоннеля были прорублены в камне. Ожидавшее их транспортное средство оказалось обычной металлической платформой, вернее двумя: передняя для людей, а задняя, поменьше — для груза. Инженеры не стали придумывать излишества: импорт рабочей силы на Крематорию обходился дороже, чем обработка материала.
— Залезай, мясо! — Охотник толкнул крепко связанного Риддика к грузовой платформе. В другой ситуации он получил бы в ответ убийственный взгляд или проклятие, но сейчас Риддик не произнес ни слова. Он промолчал и тогда, когда громила рухнул ему на грудь. Остальные члены экипажа сели на большую платформу.
Платформы были упрощены до минимума — ни крыш, ни дверей — и использовались для перевозки как людей, так и груза. Повинуясь пилоту, платформа начала движение и, постепенно ускоряя его, помчалась со скоростью триста километров в час. Подвесные фонари освещали окружающее пространство.
Все внимание Риддика было приковано к этим фонарям, равномерное мигание которых действовало на него гипнотически. Наверняка они так же действуют и на охотника, который взгромоздился ему на грудь. Ему стало уже скучно, и он решил, что человек, на котором он сидит, будет вести себя тихо. Да и что он может сделать, наглухо прикованный к платформе цепями?
Риддик резко выгнул тело в мощном мускульном усилии. Испуганный охотник взлетел в воздух. Невысоко, но и этого оказалось достаточно. Очередной фонарь пришелся как раз на затылок изумленного бандита, успевшего издать лишь сдавленный крик, и снес его, отшвырнув обезглавленное тело на землю.
К тому времени, когда члены экипажа заметили отсутствие своего товарища, платформы отъехали от этого места на многие километры. Второй пилот оглянулась назад и, увидев Риддика, сидящего на платформе в одиночестве, подняла тревогу.
— Где Далвен?
Остальные члены экипажа принялись искать своего пропавшего коллегу и вскоре убедились, что на платформе его нет. Тумбс буравил Риддика тяжелым взглядом. Из-за этих чертовых очков невозможно было понять, на чем сосредоточен взгляд Риддика. Тот только пожал плечами: ничего, мол, не попишешь!
Тумбс помолчал, а потом вдруг разразился хохотом:
— Я ведь говорил вам, что он безбашенный!
Тумбс недолюбливал Далвена: тупая скотина, у которой руки реагировали гораздо быстрее головы. Тумбс не знал точных подробностей случившегося, но примерно мог их восстановить.
Платформы сильно затрясло — это старинный амортизатор поглощал остатки их двигательного импульса. Тумбс вскочил на ноги и направился к герметичным дверям, которые вели, если ему не изменяла память, к центру управления тюрьмой. Там их уже встречал начальник тюрьмы Дуруба. Он грубо заругался на гостей, увидев, что за груз они привезли.
— И это все? Ради одного человека приперлись на край света? Всего один?
Он профессиональным взглядом осматривал пленника, прикидывал его размеры и силу. Тумбс к такой реакции был готов.
— Один, зато стоит десятка. У тебя найдется для него место?
Глубоко внизу, под центром управления, раздался жуткий вой. Дуруба пожал плечами.
— Место у нас всегда найдется. Наше существование стараются не замечать, но без нас не обойтись. Без Крематории никуда не денешься.
Дуруба повел гостей в центр управления.
— Как бизнес? — спросил Тумбс.
— Неплохо, — ответил Дуруба. — Заключенных достаточно для того, чтобы дела шли ровно, и слишком мало для того, чтобы чинить неприятности. Все уравновешено. — Он посмотрел на Тумбса. — Твой красавчик не сможет один ничего изменить.
— Сначала посмотри его в деле, а потом подумай. Может, придешь к другому мнению, — ухмыльнулся Тумбс.
Начальник тюрьмы оттопырил верхнюю губу:
— Быть того не может.
И без того неприятная ухмылка Тумбса стала еще кривее.
— Подождем, увидим.
Природа любезно предоставила для постройки тюрьмы глубокое жерло бывшего вулкана, от которого отвернуло подземное русло лавы. По его периметру были вырублены многочисленные уровни. От центрального провала во все стороны разбегались тоннели и ходы, камеры и кладовые, образуя в плане огромное колесо со спицами. Одну сторону вулкана разорил как-то небольшой поток лавы, которому удалось прорваться сквозь каменную толщу и пролиться в глубь тюрьмы. Когда она застыла, под затвердевшим каменным слоем оказалось замуровано столько заключенных, что охранники так и не смогли их сосчитать. Но это случилось уже давно.
Управление тюрьмой располагалось как раз над центральным провалом. Охранники и заключенные заметили, что сверху к ним что-то спускается. Никто не знал, что прибыло на этот раз. Для смены караула еще рано, лебедка могла спустить вниз пищу, инструменты или новичка. Десятки глаз с интересом наблюдали за ней. На Крематории любая новость могла оказаться жизненно важной.
Сверху опускалась одинокая фигура. Необычным было то, что она не стояла на платформе, а висела на связанных руках. Необычным, но не удивительным. Такое здесь бывало. Заключенного могли наказать за какие-нибудь провинности либо обращаться с ним с удвоенной осторожностью.
Фигура спустилась лишь наполовину, как вдруг ее движение прервал неожиданный рывок. Это Тумбс в центре управления остановил лебедку. Охотник был очень и очень недоволен. За ним стояли его озадаченные товарищи.
— Что ты, черт возьми, несешь? Семьсот тысяч? Откуда ты взял эту цифру?
Стоявший возле пульта управления Дуруба взглядом обратился к своему помощнику:
— Объясни ему.
Не переставая жевать какой-то зеленый орех, тот начал объяснять.
— Тумбс, ты и сам все прекрасно знаешь. Гильдия переводит нам фиксированную сумму на содержание каждого заключенного. Мы платим охотникам двадцать процентов от общей суммы, которая зависит от предполагаемой продолжительности жизни заключенного и его работоспособности. Из этой суммы вычитаются всевозможные дополнительные расходы…
