же сориентировались: размножили Любскую по всей Польше под названием «Лотивка», пятнадцать обработок за лето — и весь наш рынок завален их соком и заморозкой.
И что, у нас нет устойчивых сортов? Есть, давно и достаточно. Но они в основном не самоплодны — требуют определённых опылителей. На практике это нетрудно: сажай два–три нужных сорта, и всё. Но представьте, их сортоиспытание часто проводили без учёта опылителей! А уж агрономы и подавно этим не заморачиваются. Ну кто будет смотреть, чем опыляются эти ряды в пёстрых испытательных посадках? Сортоучасток даёт высокую урожайность, сорт закупают, сажают отдельным кварталом, потом получают мизер — и под корень! Это — во–вторых.
В-третьих — самое правдивое: в наши дни достижения науки реализуют только редчайшие, самые упёртые, самые мудрые хозяева.
Что руководит человеком, который работает за деньги? Правило Ю. И. Мухина: «любой человек на любой должности, независимо от убеждений, стремится получить как можно больше выгоды и как можно меньше наказаний». Выгода — это и деньги, и уважение, и самоутверждение. Наказания — потери всего означенного. Главное тут — деньги: они дают всё остальное. Я называю это правило законом реального стимула. Здесь, в обществе с денежной экономикой, он объективен. Это не плохо, не хорошо — это есть.
Вот капнули директору бедного НИИ солидные деньги: фирма–производитель заказала испытание своей новой продукции. Уже всё ясно. Или свалился на директора совхоза комплект химикатов: перечисляй деньги! И часть этих денег — уже в дипломате, прямо в кабинет.
То же и в садоводстве. Упали на голову директору хозяйства деньги «на закладку сада». Директор тут же зовёт учёных: давайте проект надёжного сада! Учёные дают: вот сорта, вот технология. «Спасибо, ребята, выручили! Что бы я без вас делал!» — сияет директор, провожая их за дверь. И назавтра закупает дешёвые польские саженцы. И сажает самым дешёвым способом. На фиг ему сад через пять лет — у него семья сегодня! К тому же, сад даст дуба не сразу, а спихнуть всё можно на учёных.
И вот вам, братцы, правда: против этого по–человечески не попрёшь. Вы уже привыкли покупать голландские цветы и растения? И молодцы: дешевле и качественнее просто нету, без вариантов. Так вот, точно так же российский рынок завален польскими и венгерскими саженцами для промышленных садов. Здоровые, выровненные, в контейнерах. И это загляденье вдвое дешевле наших сомнительных! И сами привезут, и откат выложат, и любые бумаги подпишут. Купишь в полцены, а оформишь по полной. Или продашь вдвое — так и так навар. Только идиот может отказаться. А что сорта для нас не зимостойкие — так при чём тут сорта!?
Продажа саженцев, как любая торговля — бизнес, не имеющий к будущим садам никакого отношения. Вся выгода торговли — в момент сделки. Вот почему наши рынки и садовые центры завалены саженцами, которые не приживутся или вымерзнут за первые годы. Вот почему Сибирь завалена саженцами из Средней Азии, которые дадут дуба в первую же зиму: вы покупаете их не для сада, а чтобы тут же получить выгоду — «деньги сэкономить».
Задумались? Вот и славно.
Осталось не ошибиться при посадке, и с трудоемкими работами покончено! Аж до следующего лета…
Как поддержать хороший саженец правильной посадкой
— Я пришёл ругаться. Томаты отлично растут!
Почему ВСЁ так сажать не сказали?!
Истории «Сияния»
Что грозит хорошему саженцу при посадке?
Где — что.
На сухих суглинках южных степей и предгорий, вообще на тяжёлых и бедных почвах (глина, щебень, бедные супеси) будет ошибкой не готовить хороших посадочных ям. Ткнёте под лопату — скорее всего, засохнет уже в июле, не успев пробить корнями «бетонную» глину.
Север и Сибирь, особенно сырые места, наоборот, ям не любят. Здесь самая большая беда — выпревание корневой шейки[48]. Не выносит кора застоя воды, долгого обледенения — задыхается. Не переносит весеннего промораживания и оттаивания в воде — гибнет. Тут один правильный способ: сажать в холмы.
Страшная, летальная ошибка в любой зоне — посадить в ямы косточковые на затопляемом, сыром месте. И корневые шейки преют, и корни задыхаются — ранняя гибель сада обеспечена. Если сажать больше негде, спасут только высокие холмы. Но гораздо разумнее в таких местах вообще ничего не сажать: толку не будет.
Подвой вносит свои корректуры. Если северному сеянцу–дичку органика и удобрения только повредят — изнежат, украдут морозостойкость и выносливость, то южному карлику на сухом тяжёлом суглинке как раз не выжить без перегноя и хорошей мульчи.
В общем, если не приготовить для саженца умное место сразу, его придётся готовить через год, уже чертыхаясь. Для другого саженца.
Умное место — это две составляющих: ёмкость с хорошей землёй и мульча. А на тесной даче полезны ещё и бордюры вокруг деревьев.
Начнём с сухого бесснежного юга и бедных почв.
ЁМКОСТЬ тут — яма, огромный «горшок для цветка». В ней должно быть всё, что нужно саженцу на первые два–три года. Кубанские суглинки в основном плодородны, тут достаточно ямки полуметровой глубины и ширины. Копая ямку, верхнюю половину почвы — более плодородный слой — сбрасываем в одну сторону, а нижний в другую. Теперь кидаем на дно охапку гнилушек, стебли бурьяна, несколько ржавых железок. На них сбрасываем верхний дерновый слой. На него — смесь из перегноя, травы и земли, ведра 3-4, конусом. Вершина конуса — почти на уровне почвы. По конусу распределяем корни саженца. Засыпая, каждые несколько лопат тромбуем ногой.
Корневая шейка должна быть на воздухе, на ладонь выше уровня почвы: яма ещё осядет. Остальную почву распределяем «тарелкой», чтобы первое время удобнее было поливать. Но никакого застоя воды! К осени все «тарелки» разгребаем и делаем канавки для отвода воды (рис. 21). Сверху — мульча, но не вплотную к стволу.
Рис. 21
Вся литература уже сто лет пишет: «нельзя заглублять корневую шейку». В снежную зиму с оттепелями корневые шейки у деревьев выпревают — в основании ствола гибнет кора. Долго не придавал этому значения: на Кубани с февраля снега нет, и выпревшие шейки я видел только раз за двадцать лет, после неимоверно снежной зимы. Или в откровенных лужах, где и корни задыхаются. Но в Нечерноземье и Сибири эта беда — главная после мороза. Оказывается, чуть не
