возбужденный Глеб хриплым голосом.
Впервые не хочу мужа!
Такое грубое животное отношение явно не для меня.
— Мы можем обсудить этот вопрос в другой раз? — спрашиваю, пытаясь из последних сил сохранить спокойствие.
— Я. Хочу. Сегодня.
Опускаю взгляд, считаю до пяти. И в этот момент улавливаю новые вибрации, возникшие в моем теле.
Если раньше я бы среагировала на прикосновения своего мужчины возросшим желанием, то сейчас хочу лишь одного — зарядить ему в его наглую рожу. Схожу с ума от желания врезать. А главное, от невозможности осуществить его.
Руки супруга скользят по моим плечам, сжимают их.
Мои мысли лихорадочно мечутся в поисках зацепки для спасения от секса. Прекрасно понимаю, что Глеб мечтает не о простом супружеском исполнении долга, а о каких-то непотребствах, о которых он мне давно не намекал.
Видимо, Инесса выполняла все требования, а теперь он решил предложить ее обязанности на меня. Под предлогом, что я требую с него верности.
Большей глупости не слышала!
Мой взгляд спотыкается о школьную форму Лизы, и я тут же выпаливаю:
— Мне еще нужно собрать рюкзак Лизы и выполнить домашнее задание для неё!
— Врёшь!
— Нет. Уже прислали задание на почту. Не хочу, чтобы она завтра краснела перед одноклассниками. Ты же знаешь, как важно первое впечатление, оказанное на новых людей! — стараюсь быть убедительной и бить в самую болючую точку.
— Серьезно? Променяешь секс со мной на заботу о моем ребенке? — неприятно удивляется супруг.
Молчу, кусаю губы, сжимаю руки в кулаки.
Глеб отстраняется и смотрит на меня с сожалением.
Неожиданно снова прижимается ко мне и резко дергает меня на себя.
— Классная задница! Аля, ты уверена, что не хочешь меня?
— Я так не говорила, — вру, видя, что он взбешен. — У меня двое детей и оба завтра идут в школу. Я еще поделку для Саши не сделала!
— Что? — муж отстраняется, вмиг забывает о сексе и грязных притязаниях на мое тело. Рявкает гневно: Зачем? Ты делаешь за него поделки! Мы договаривались с тобой, какой бы трудной не была задача, мой сын должен выполнить ее сам! Пусть двойку получит, но сделает гребаную поделку собственными руками.
— Глеб! Так не принято в обществе! Родители делают поделки вместе с первоклашками. Так заведено, понимаешь? Дело не в оценке! — защищаю свою позицию.
Ну вот. О сексе забываем вмиг. Мы нашли еще одну животрепещущую тему для ссоры. Не совпадаем в выборе методов воспитания.
— Я сказал, чтобы это было в последний раз! — рычит тихо и уходит прочь.
***
Остаюсь одна, наедине с собой.
— Ай! — вскрикиваю, отталкиваю от себя утюг, дую на обожженный палец. Слезы катятся из глаз. Одно понимаю наверняка, нужно срочно вернуть свое имущество и выгнать Глеба из дома или сбежать самим. Вместе нам точно не жить.
Только вот не понимаю, как мы разделим детей?
Что делать со вторым ребенком?
Неужели, аборт? Только он остановит Глеба от притязаний на дочь (я всегда мечтала о втором ребенке — о доченьке).
Греховные мысли разъедают меня. Как я могу, как смею думать об убийстве живого существа. Крохотного человечка.
Страшное слово как нож врезается мне в живот, и я сгибаюсь от резкой боли внизу живота пополам…
Глава 32
Алевтина
Сегодняшний день можно было бы назвать худшим днем за всю мою жизнь. Но месячные, пришедшие в двенадцать ночи, раскрасили его гранатовыми красками радости и спазмами внизу живота.
Нет. Я не дрянь. Очень хочу родить доченьку, но явно не от мужа. И, точно не сейчас. Вспоминаю дочь мужа, как мучилась с ней целый день.
Тут же мои мысли перескакивают на мужчин, с которыми пришлось сегодня общаться. Ёжусь.
***
Подъезжаем к двухэтажному зданию школы, и Лиза гундосит себе под нос:
— Мне не нравится школа! Фу.
— Почему «фу»?
Выталкиваю девчонку из машины.
— Здесь всего два этажа, — говорит так буднично, будто в ее маленьком мозгу уже сложилась точная картинка ее прекрасной жизни — элитной школы в элитном здании.
— А ты ожидала увидеть башню как Москва-сити? — подначиваю ее.
— Да! — отвечает спокойно. Чем злит меня. Ума не приложу, что у этой крохи на уме, и как ее воспитывали родители.
Я росла в состоятельной семье, и то относилась к окружающему миру проще.
Сейчас она напоминает мне моего мужа. Он тоже никогда не довольствуется тем, что имеет, всегда хочет чего-то большего, лучшего.
Идет на всё, чтобы получить это и ему плевать на последствия.
Иногда они бывают чудовищными, но как правило, для других людей.
Я пыталась раньше объяснить Глебу, что так нельзя поступать с людьми. Небеса могут наказать. Но на все возражения получала грубый отпор.
— Аля! Сиди дома и помалкивай! Ты не понимаешь, что по-другому с этими людьми нельзя.
— Попробуй им объяснить, не лишай их бизнеса и единственного жилья. (Глеб сносил три ветхих дома в небольшой деревушке, чтобы построить на том месте большую ферму для заказчика).
— Женщина, не лезь в это!
— Меня тошнит…
— Тошнит, когда люди плюют на других людей, чтобы достичь своей цели. Так вспомни своего отца, он же ради прибыли, целые жилые кварталы снес.
Тону в отчаянье, вспоминая, как папа взял заказ на застройку большого жилого квартала в южном городе. А люди не пошли на его условия, не захотели покинуть частные дома. Спустя месяц кто-то поджег весь квартал и деревянные дома сгорели «заживо». Хорошо хоть люди спаслись. Оставшись без крова, они вмиг согласились на его условия.
Спустя два часа, уладив все дела со школой, мы покинули ее стены и направились к машине.
— Если бы ты была гордая, то не купила бы папу! — Лиза снова давит на больную мозоль, едва мы садимся в машину.
— Если бы ты не была такой занозой, то могла бы получить от меня намного больше, чем от своего отца или от своей матери! — парирую в ответ.
— Типа познакомиться с твой подругой?
— Типа, да. И не только.
— Мама приедет сегодня! — неожиданно сообщает малышка.
— Что?.. — схожу с ума от услышанной информации. — Зачем? Куда?
— Она будет жить со мной, в моей комнате! Мы так давно мечтали перебраться в Москву. К папе. А он всё сваливал на тебя. Говорил, что ты не даешь разрешение. Вредная!
Меня снова штормит и ощущение такое, будто я во сне. Понимаю, что настала пора проснуться.
Набираю супруга, шиплю в трубку:
— Виктория сообщила дочери, что сегодня прилетает в Москву! Останови это. Немедленно!
— Я не знал. Честно, — отвечает растерянно.
Но я уже бросаю трубку.
