Я плохо помню, кто тогда был, но точно помню, что я с папой и братом, а Николай Кузьмич (начальник почтамта) был то ли с дочкой, то ли с женой, и, конечно, с нами был Шурик, а иначе зачем бы мне это вспоминать?! Так как в этот раз мы поехали не только своей семьёй, то посчитали, что Шурик должен остаться в машине, дабы не испортить тихую охоту нам всем. Тем более мы решили выскочить ненадолго, буквально проверить, есть ли рыжики, а если нет, то ехать дальше. Если бы выпустили Шурика, то было бы тяжело посадить его обратно…
До этого его никогда не оставляли в машине! А как мы знаем, Шурик с детства не любил любой тип техники с двигателем внутреннего сгорания. Мало того, что мы все ушли, но ещё оставили Шурика в ловушке железного зверя! Мы с Женей не успели далеко отойти от машины, как увидели, что Шурик уже бегает рядом с нами! Мы были рады его видеть, подумали, что его кто-то выпустил. Когда мы пришли обратно к машине, все увидели, что Шурик с нами.
– Зачем вы его выпустили? – спросил папа.
– Мы думали, кто-то из вас выпустил Шурика, – ответил брат.
– Так значит, никто не выпускал?! – подытожил папа, и все удивились, затем посмотрели на машину и увидели, что оставили открытой маленькую ветровую форточку, которая была чуть больше размера головы Шурика!
– Значит, ты через него вылез?! Как ты смог пролезть?! Это не реально! – обратился папа к Шурику, гладя его по голове. Шурик стоял с открытой «улыбающейся» пастью, висящим языком набок от жары и довольно вилял хвостом…
Глава XXII. Рыбалка и время со мной
В 2002 году брат окончил школу и поступил в Суводский лесхоз-техникум. С осени этого года пути Шурика и Жени разошлись. Конечно, пути их разошлись не только по этой причине. Брат приезжал домой почти каждые выходные, а Шурик, как и раньше, верно его встречал. Женя с Шуриком уже давно отдалились друг от друга. Женя стал взрослым и уже не тратил своё время на игру с Шуриком. Он давно перестал «таскать» Шурика за собой. Брат часто уходил и не брал его. Шурик оставался тосковать под дверью.
Первое время Шурик делал попытки «навязываться» в компанию Жени. Он вырывался из дома вслед за братом, нагонял его, но Женя давал понять Шурику, что он лишний в его компании. Шурику ничего не оставалось, кроме как смириться. Уезд брата из посёлка стал последним этапом окончания беспрерывной дружбы.
Они по-прежнему сильно любили друг друга и были одной семьёй. Но с этого времени я в жизни Шурика стал приобретать большее значение и он в моей, соответственно.
Я уже учился в средней школе. Теперь Шурик каждое утро провожал меня в школу и каждый день встречал у дома. Поначалу он сильно тосковал по брату. Шурик не понимал, куда Женя исчез. В момент, когда я заходил в школу и оставлял Шурика одного, его переполняло тоской. Он опускал хвост и ложился перед крыльцом школы, кладя нос на передние лапы. Я не мог оставаться в школе с мыслями, что Шурик в таком положении будет лежать и верно ждать, когда я отучусь. И первое время я каждый день прогонял его домой до тех пор, пока не убеждался, что Шурик убежал. Спустя некоторое время Шурик привык и провожал меня до крыльца школы, а после убегал обратно.
Теперь я стал повсюду за собой «таскать» Шурика. Не важно, куда бы я ни отправился (на рыбалку, за грибами, на природу, на прогулку или в магазин), Шурик повсюду был со мной! Мы были вместе с утра до ночи и расставались ну разве что только тогда, когда я находился в школе или заходил в магазин.
Я часто после школы отправлялся на рыбалку. Весной и осенью я брал необходимые снасти, садился на велосипед и отправлялся за добычей. Зимой я приходил с учёбы, брал ящик со снастями, одевался потеплее и с нетерпением отправлялся на рыбалку. В такие дни Шурик особо радовался. Как только он видел, что я начинаю брать удочки либо одеваться теплее, его переполняло радостью. Шурик начинал скакать и прыгать, метаться по всему дому, счастливо виляя хвостом. Он был вне терпения, что сейчас отправится на приключения со мной. И своим поведением, всем своим видом он пытался поторопить меня, – Ну давай уже собирайся! Что так долго?! Давай быстрее! – невербально произносил Шурик.
Со временем у Шурика выработался рефлекс. Стоило мне или папе начать перебирать удочки или снасти, как Шурик начинал бегать по дому, проявляя вышеописанные эмоции в предвкушении прогулки. Этот момент также стал объектом забавы. Подобных объектов было достаточно. Стоило пошелестеть каким-нибудь пакетом на кухне, как Шурик с Кешей уже наперегонки неслись в ожидании не упустить что-нибудь вкусненькое.
Брат с отцом часто ездили на рыбалку. А когда в нашей семье появился Кеша, частота их поездок многократно увеличилась. Я тогда был ещё маловат, и меня не брали на рыбалку ни отец, ни брат. Хорошо помню, как Кешка бросался на пакет с рыбой. Будучи ещё совсем маленьким, он, впервые почувствовав запах рыбы, инстинктивно набросился на неё с такой дикой свирепостью, что несколько времени мы не могли отойти от оцепенения! Такой дикости и свирепости от такого маленького безобидного комка шерсти никто не ожидал. После того как мы отошли от шока, нас разил дикий смех! Когда Шурик попытался подойти, Кеша заурчал и зафыркал как взрослый кот, от чего Шурик испугался и моментально отпрянул назад, а мы только сильнее рассмеялись!
Так как Кеша в нашей семье появился летом, то рыбой его кормили в излишке, но как бы он ей не объедался – всё равно было мало! Кеша ел рыбу до того, пока не превращался буквально в осла, у которого по бокам свисают до верха набитые сумки. Он становился круглым и едва мог стоять на ногах, но всё равно жадно урчал, лежа рядом с оставшейся рыбой. Нам, конечно, было не жалко рыбы для Кеши, но нам стало жалко Кешу, и мы стали немного ограничивать его.
В первую Кешину осень, в связи с началом учебного года, поездки брата на рыбалку стали заметно реже. Как сейчас помню первое возвращение брата с рыбалки после небольшого перерыва! Рыбы он поймал совсем немного, так как съездил буквально на пару часов после школы. Но как его встретил Кеша! Женя ещё
