С этой мыслью Сашенька вошла в комнату, дверь в которую открыл перед ней слуга, и, откинув вуаль, бросила на Оленина взгляд полный ненависти.
— Сашенька? — Он начал медленно подниматься с дивана, на котором возлежал в полной праздности.
Белая рубашка его была почти полностью расстегнута, обнажая грудь, а густые волосы слегка взлохмачены. Саша взглянула на него и отвела взгляд.
— Я пришла просить вас отказаться от дуэли с Орловым, — выпалила она, опасаясь, что забудет и эти слова.
— С вашим женихом, — процедил Дмитрий сквозь зубы.
Набрав в грудь воздуха, Саша заставила себя признаться:
— Он мне не жених. Я выдумала это, только чтобы позлить вас.
— Я не верю! — выкрикнул Оленин. — Вы пытаетесь выгородить его, надеясь, что я отменю дуэль. Но ваше письмо говорит о том, что вы отдались этому негодяю! Вы стали его любовницей!
Бросив на него взгляд, полный изумления, Сашенька невинно спросила:
— Какое письмо вы имеете в виду?
— То, которое… — Дмитрий замолчал на полуслове и в бессильной ярости стиснул кулаки.
— Так что за письмо?
Ей вдруг стало весело, ведь она знала, что никакого письма уже не существует. Он сам сжег единственную улику, свидетельствующую против нее, и теперь ему нечего было предоставить в качестве доказательства своих слов.
— Разве вы не писали ему? — пробормотал Дмитрий.
«Вот это совсем уж глупо», — едва не рассмеялась Саша ему в лицо. Но она ответила все с тем же невинным выражением:
— Да о чем же мне писать ему? И с какой стати? Я ведь уже сказала вам, что на самом деле он мне вовсе не жених. Бедный Михаил Антонович сейчас, наверное, ломает голову, пытаясь понять, чем же не угодил вам. Вы что же, собираетесь убить человека безо всякой причины? Так это просто бесчеловечно! Воображаю, что будут говорить о вас в свете.
Последнее она добавила намеренно, прекрасно зная, как щепетилен Оленин в делах, касающихся его репутации. Ему нравилось слыть благородным, пусть чуточку испорченным, но не подлым. А убийство без повода, да еще и человека, который чуть ли не вдвое старше его, относилось к разряду деяний, которые общество не прощает. Сашино письмо, которое еще как-то могло оправдать его, было сожжено им же самим. Дмитрий понял, что загнал себя в ловушку.
Несколько минут Оленин обдумывал все это, опустив голову, потом пробормотал:
— Кому еще известно о дуэли?
— Никому, кроме Орлова и нас, — торопливо произнесла Сашенька, почувствовав, что победа близка. — Даже слуги ничего не знают.
В этом она слукавила, ведь Клава успела услышать главное. Однако Сашенька уже попросила свою служанку никому не говорить ни слова, и верила, что та не выдаст тайны.
— Если только вы сами все не рассказали вашему секунданту.
— Я еще не выбрал секунданта. Я сам отправил Орлову вызов, подписав письмо чужим именем. Саша с жаром воскликнула:
— Тогда клянусь вам, что ни одна душа не узнает, как все было, если вы откажетесь от своей затеи.
— Хорошо, — медленно произнес он. — Возможно, я пойду вам навстречу, хотя вы и лжете мне в глаза. Вам-то отлично известно, что письмо существовало! И в нем вы упрекали Орлова в том, что он отверг вас, прежде соблазнив и воспользовавшись вашей слабостью… Почему вы не хотите, чтобы я отомстил за вас?
— Ах, вы же все неправильно поняли! — воскликнула Сашенька и закрыла лицо руками. Ей было невыносимо стыдно.
— Так объясните же мне, чего я не понял.
Чуть отвернувшись, она проговорила в сторону:
— Михаил Антонович вовсе не соблазнял меня. Это я пыталась его соблазнить.
— Зачем? — тихо произнес Оленин. — Вы так любите его? Или это опять было сделано мне назло?
— Молчите! — Бросившись к Дмитрию, Саша прижала руку в перчатке к его губам. — Не смейте говорить мне этого.
Мотнув головой, Дмитрий освободил рот.
— Потому что это правда? Вы боитесь признаться себе, что на самом деле вам хотелось оказаться в постели со мной, а не с этим стариком!
— Не смейте называть его так! Он — благородный человек! Он не воспользовался моей минутной слабостью.
— А вы не задумывались над тем, что, может, он просто не смог ею воспользоваться? Оказался не в силах!
Саша смотрела на него, изумленно моргая. Такая мысль, безусловно, не приходила ей в голову. Она, конечно, слышала о бессилии стариков, но полагала, что Михаилу Антоновичу до этого плачевного состояния еще далеко.
Растерявшись, Сашенька не знала, что и сказать. А лицо Дмитрия было так близко… Такое красивое, еще недавно любимое ею лицо. Да полно! Неужели она уже перестала любить его? Как можно не любить эти чудные глаза, которые смотрят прямо в сердце, эти горячие крупные руки, эти губы…
Оленин был выше ростом, и его губы находились сейчас прямо возле ее глаз. Саша смотрела на них, Не отрываясь, и почти не понимала того, что он говорит. Только следила, как зачарованная, за их движениями. А они манили своим теплом, своим вкусом, который помнился ей до сих пор. Девушке уже казалось, что они снова стоят в притихшем саду возле чужого дома и сейчас случится их первый поцелуй. Голова шла кругом от ночных ароматов. Или от запаха этого мужчины, такого незнакомого, но желанного…
Заметив, наконец, Сашино состояние, Дмитрий замолчал и осторожно потянулся к ее губам. Она зажмурилась, но не от страха, а от счастья, которое он мог так легко распознать в ее взгляде. Легко подхватив ее на руки, Дмитрий закружился с ней по комнате. В его негромком смехе Сашеньке слышалась музыка, и она даже не задумывалась, над чем он смеется.
А Дмитрий уже отнес ее в спальню и уложил на широкую кровать с балдахином. Замерев от восторга, Саша смотрела на слегка покачивающиеся над ее головой тряпичные кисти, и ей казалось, будто она попала в рай и над ней трепещут крылышки маленьких ангелов. Она блаженно улыбнулась и закрыла глаза, чтобы не смущать Дмитрия, который торопливо раздевал ее, и самой не смущаться. Еще не стянув с девушки перчаток, он первым делом обнажил ее грудь и жадно впился в нее. Саша даже вскрикнула от боли, но вытерпела, хотя и подумала, что Орлов это делал намного нежнее.
Но не время было вспоминать о нем… Сашеньке еще не верилось, что сейчас произойдет то, о Чем она мечтала так долго.
— Сейчас я стану вашей женой, — прошептала она, обнимая Дмитрия.
Он слегка отпрянул.
— Что? Да… может быть…
У нее сами собой распахнулись глаза.
— Что значит ваше «может быть»?
Его улыбка вышла недоброй.
— Да то и значит… Я читал ваше письмо! И хоть я ничего не могу доказать, но думаете, я поверю в то, что Орлов действительно отказался от возможности овладеть вами? Нет! Он наверняка уже познал вас, так почему бы и мне не последовать его примеру? А жениться на вас… Да не смешите меня! Жениться на падшей девушке? И Орлов на вас не женится! Только не рассказывайте мне, какой он благородный рыцарь. Не поверю. Ни один мужчина не остановился бы в самый последний момент…
