Отец в последнее время, с тех пор как стал членом Торговой палаты, не любит распространяться о своих убеждениях. Но Эбби знала: несмотря на все свои чудачества, он твердо стоит на земле. И, не будь он уверен, что заниматься изучением и распространением трав намного удобнее на правовой основе, никогда бы не занялся бизнесом всерьез.
Отец прекрасно понимал, что мог позволить себе уйти в хиппи именно благодаря родительским деньгам, заработанным тяжелым трудом. И обеты бедности не мешали ему играть на гитаре за пятьсот фунтов и носить марокканские сандалии ручной работы из буйволиной кожи. Эбби давно подозревала, что в тайных закоулках его бунтарской души всегда таились, лишь поджидая своего часа, семена буржуазности.
Однако надо отдать отцу должное: из коммуны детей-цветов он переметнулся в лагерь капиталистов с удивительной легкостью, умудрившись почти не поступиться свободой духа. Для седеющего, лысеющего мужчины средних лет он выглядел на редкость эффектно — в белом парусиновом костюме, домотканой рубашке и с ниткой бус, изготовленных африканскими умельцами.
Интересно, каково мнение отца о Генри? А что бы он сказал о Поле? Хотя какого черта ей это интересно?! — одернула себя Эбби. Ничего интересного тут нет.
Мама почти совсем не изменилась. Глядя на нее, Эбби неизменно изумлялась: неужели она выросла в строгом доме бабушки и когда-то, как и все девочки, носила накрахмаленные нарядные платьица, лакированные туфельки и белые носочки?
Мама всегда была и до сих пор остается большой оригиналкой. Она сама придумывает и создает себе одежду, еду, музыку — словом, сама придумывает себе жизнь. Порой Эбби казалось, будто мама сама ребенок, а не ее мать. Однако сейчас ей как никогда хотелось, чтобы мама была именно мамой. И могла бы дать ей накануне свадьбы дельные советы как настоящая мать и женщина. Эбби покосилась на мать и усомнилась, подойдут ли ей советы этого «цветка».
Родители перенесли багаж из фургона в гостевую комнату: тут были и фирменный чемодан, и целый набор потрепанных рюкзаков и домотканых индейских сумок. Эбби опустила шторы и принялась стелить постели.
— Вентилятор в шкафу на полке. Будет душно, включите.
— Детка, неужели ты пользуешься этой штукой? — ужаснулась мать. — Разве ты не чувствуешь, что он создает крайне неблагоприятную ауру? А это так разрушительно для…
— Папа, хочешь перед сном выпить чаю? — предложила Эбби, сделав вид, что не слышит слов матери. — Твоими заботами у меня полный набор фирменных чаев Морганов.
— Спасибо, дочь! А как тебе понравилась моя новинка? Успокаивающий сбор с хмелем, розмарином и кошачьей мятой? Не слишком горчит?
— Чай прекрасный! Папа, ванная в коридоре направо, свежие полотенца я уже повесила…
— А по-моему, он какой-то пресный, — продолжала вещать мать. — Да, пожалуй, именно так. Пресный, к тому же аура у него разреженная.
— У чая? — спросили в один голос Эбби и отец.
Мама моргнула густыми русыми ресницами. В свои сорок девять, с такими же, как у Эбби, веснушками и пепельными волосами, она вполне могла сойти за ее старшую сестру.
— Какой еще чай? Я говорю об ауре Генри. Солнце мое, а ведь он тебе совершенно не подходит! Когда он родился? Я набросаю солнечную карту, а потом сравню с твоей, хочешь? Но одно могу сразу сказать: в нем слишком много Козерога. Согласна? — Не дожидаясь ответа, затараторила: — Конечно же рожденные под знаком Козерога не лишены достоинств, но, солнце мое, он не сделает тебя счастливой. Даже если у него Луна в созвездии Рака. Понимаешь? Ничуть не удивлюсь, если его Сатурн одной ногой прямо на твоей главной четверти. Вот если бы ты вышла замуж за красивого Скорпиона, то…
— Мама! — повысив голос, прервала ее диалог Эбби. — Мы с Генри прекрасно подходим друг другу! В нем есть все, о чем только можно мечтать. И мне очень повезло, что он выбрал меня!
Подвижная физиономия матери болезненно сморщилась, и она протянула к дочери руки.
— Солнце мое, ты совсем запуталась, да? Бедной девочке не с кем было посоветоваться. Но теперь все будет хорошо: ведь я с тобой. Пойми, мы должны следовать инстинктам и тогда все устроится само собой. Поверь мне, я никогда не ошибаюсь в таких вещах, особенно в том, что касается любви. Верно, Джон?
Эбби благоразумно промолчала. Когда Мэри Морган входит в образ Матери-Земли, с ней лучше не спорить.
Наконец родители устроились. Эбби уединилась в своей постели, мысленно перебирая события вечера. Ну что ж, все не так плохо. Во всяком случае, пока. Правда, Мей вела себя довольно вызывающе и постоянно провоцировала Генри и Пола. Но такая уж у нее манера общения. Мей у них известная задира, лентяйка и кокетка, но при всем при том такая добродушная и хорошенькая, что сердиться на нее невозможно, даже когда ее шалости заходят слишком далеко.
Леди Фэрфакс изо всех сил старалась поддерживать светскую беседу, что было нелегко. Мама распиналась про карму и ауру, отец исподволь рекламировал семейный чай, а Джун гасила остроту момента рассуждениями о вреде мяса. Надо думать, завтра, учитывая жару, ополчится на меховую одежду, а может, на озоновую дыру…
Бедняга Генри вряд ли поймет, как относиться к таким заскокам. Может, стоило подготовить его к встрече с ее родными заранее, но теперь поезд ушел. А может, оно и к лучшему? Пусть учится принимать Морганов такими, какие они есть. Эбби любит свою семью, но не смогла бы объяснить ни Генри, ни тем паче миссис Фэрфакс, чем именно они ей дороги.
Ну что скажешь о матери, которая воспринимает мир как огромные подмостки, а во всех людях видит актеров? Или об отце, который до сих пор балуется травкой? А что можно сказать о юной сестрице, воинствующей вегетарианке, или о другой, которая сама величает себя музыкальной стриптизершей и зарабатывает этим сомнительным занятием на жизнь, потому что для этого не нужен диплом, а самое главное — по утрам не надо рано вставать?!
Хорошо, что Флоренс нашла общий язык с Эйприл на почве бракоразводного процесса. Эбби заметила, как они упоенно поливают своих бывших мужей, сопоставляют условия развода и обсуждают плюсы и минусы адвокатов-мужчин. Интересно, о чем говорили хозяева, когда она с родственниками ушла к себе?
Эбби представила себе картину: просыпается она завтра утром и узнает, что Генри разорвал помолвку. После чего ее выдворяют из дома, запихивают вместе с родичами в фургон с радугой и отправляют с глаз долой в сопровождении парочки полицейских машин.
Когда она уже почти погрузилась в сон, промелькнула мысль, а как бы у нее все сложилось с Полом. Вдруг он и есть тот самый прекрасный Скорпион?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
