и книгой, — не повелся на провокацию Джеральд, — Беата слишком ленива, чтобы искать себе приключений в ночи. Мужчина должен будет прийти к ней сам, с цветами, подарками, едой, и постараться развлечь ее достаточно хорошо, чтобы она вообще обратила на него внимание. В Хисшире не найдется никого, кто мог бы стать ее любовником. А если найдется, я его по запаху отыщу и яйца откушу. Он и отвалится.
Джеральд обернулся серым ирландским волкодавом и бесшумно сгинул в ночи. Голди вздохнула и направилась к дому. Она бы тоже с удовольствием никуда не лезла, но это была привилегия главной жрицы Калунны. Простым ведьмам приходилось соваться в самое пекло.
***
Голди обошла весь дом, на этот раз рисуя правильные руны защиты от нежити. Неудивительно, что с прошлыми неупокоенный мертвец смог справиться: они были рассчитаны не на него. Потом взялась за создание оберегов для всех членов семьи. Пришлось позвонить Александру и попросить принести нужные ингредиенты. Тот все принес, но в дом не вошел и долго уговаривал Голди уйти вместе. Защищать еретиков, оскорбивших Калунну, он наотрез отказался, а с выскочившей к нему Силвер даже не поздоровался. Обычно добродушный, здесь он проявил неожиданную для Голди жесткость. Все ее попытки смягчить его пропали втуне.
— За что он меня ненавидит? — всхлипнула Силвер, когда он ушел. — Я же не оскорбляла его, это все отец!
— Для Александра вы теперь все враги и еретики, — спокойно ответила Голди, — он никогда не простит отступников. А вот меня как любил, так и любит. Думай скорее, Силвер. А то я и сама могу передумать, оставшись с ним.
— Мне нужно еще время! — огрызнулась та, вытирая слезы. — Я не понимаю, как я буду жить в твоем теле!
— Легко и весело. Каждую ночь будешь проводить в объятиях любимого мужчины, а днем — на службе в мэрии. Впрочем, если она тебе надоест, ты всегда сможешь уволиться и стать актрисой. Внешность-то у нас одинаковая, — заметила Голди.
— А я смогу летать на метле? Стану ведьмой?
— Конечно, — презрительно солгала Голди.
Ведьмой она стать желает вдобавок к обретению великой любви! Торгуется, капризная паршивка! Голди за колдовской дар, считай, душу продала, а эта хочет получить в качестве приятного бонуса! Еще и мнется, как испуганная овца!
— Я должна подумать, — промямлила Силвер, — я еще не готова принять решение.
— Думай, — равнодушно ответила Голди, — только не выходи ночью во двор, чтобы мертвец не утащил.
Силвер побледнела и поспешила вернуться в дом.
Опал сторожила семью Стоун, и Денни с Крисом вроде бы успокоились. Среди старших же не затихали скандалы: Тереза и Руперт бесконечно ругались, Чарли Бэнкс изредка поддакивал, предлагая отправить из дома хотя бы детей, но Руперт Стоун наотрез отказался. На его месте Голди уже неслась бы прочь, сверкая пятками, Руперт Стоун же цеплялся за какую-то нелепую гордость, твердя, что мужчины в их семье никогда не избегали трудностей.
— Я — внук Закарии Стоуна, я не привык отступать! Мой дед бы руки не подал внуку-трусу, — твердил он, — у меня все под контролем, ясно? Госпожа Смит сделает правильные обереги, и нападения мертвеца прекратятся! И тот жуткий пес исчез с ее появлением, так что ведьма в доме — гарант нашей безопасности!
— И что, она вечно с нами будет жить?! — сердилась Тереза Стоун. — Сколько это будет продолжаться? Я хочу уехать отсюда! Сначала притащил нас в эту дыру, а теперь еще…
— Не смей так говорить о моем родовом гнезде! Чарли, уведи ее, пока я не начал задумываться о разводе! И учти, в этом случае дети останутся со мной, а ты ни пенса не получишь!
— Тереза, пойдем, — мягко попросил Чарли Бэнкс, — ну-ну, не плачь, дорогая. Все будет хорошо.
Та давилась злыми слезами, а Руперт Стоун ушел в кабинет, хлопнув дверью. Чарли Бэнкс продолжал изображать из себя жилетку для слез. Голди покачала головой. И этого человека Джеральд полагал убийцей? Да он не способен дать малейший отпор, даже когда обижали его обожаемую «сестру»-любовницу. Тюфяк.
Среди колдовских предметов, из которых Голди мастерила обереги, неожиданно обнаружилось простенькое медное колечко с гравировкой. Три птицы летели, раскинув крылья, с трех сторон кольца, а на четвертой снизу располагалась буква «Г». Голди несколько секунд пыталась вспомнить, что это и откуда взялось, а потом окаменела.
Это было кольцо, пожалованное ей Калунной, за то, что она привела Александра в их культ.
— Носи при себе, если хочешь узнать, когда враг задумает тебя убить. Оно лишь предупреждает, но не защищает. Иногда смерть дышит в спину, но вы не замечаете этого. Кольцо поможет заметить. Будь внимательна.
Все, что было связано с вересковой богиней, пугало Голди (кроме ее праздников), и кольцо она, хоть и приняла с благодарностями, но никогда не носила. Да и зачем? Ей же не грозила опасность. Однако сейчас оно могло пригодиться, если мертвец решит убить и ее. Голди надела его и вернулась к созданию оберегов. О том, что кольцо физически не могло из шкатулки с украшениями попасть в кучку колдовских ингредиентов, она решила не думать.
Способов справиться с неупокоенным мертвецом было несколько, но самым простым и безопасным являлся спиритический сеанс с разговором по душам. Пожалуется мертвый бедолага на несправедливую смерть, выдаст задание (правильно похоронить, передать весточку живой возлюбленной, цветочки на могилку принести), а после спокойно отправится в рай. Именно этим способом Голди и собиралась его упокоить, но для этого ей нужно было знать о нем хоть что-то. Она вспомнила обещание Джеральда и позвонила ему, но трубку никто не брал. Следующий звонок достался Валери: та единственная осталась в Хисшире, рядом с Беатой, и была в курсе, кто где есть.
— Беата умотала в те три деревеньки, окучивать местных, — сообщила ей Валери, — а Джеральд, прикинь, в музей Морланда почапал! Сказал, что по делу, и велел передать, если ты будешь звонить, что найдешь его там. Что у вас происходит? Что-то интересное?
— Безумно. Хочешь поучаствовать в спасении целой семьи от неупокоенного мертвеца?
— Спрашиваешь? Конечно, хочу! Чего раньше-то не позвала? Наконец-то движуха! — возликовала Валери. — Встречаемся у музея, как долетим?
— Да.
На
