Если раньше я просто жаждал обладать Ольгой, как вещью, то теперь что-то изменилось во мне. Я много думал о ней в последнее время, даже больше чем раньше. Меня беспокоила её дальнейшая судьба. Вернуть ей часть её капитала и бросить на произвол судьбы будет слишком жестоко. Надолго его хватит? Оля неспособна распорядиться своим имуществом грамотно. Это всё равно, что дать ребёнку миллион и отправить его на все четыре стороны.
Я не обязан её опекать, но должен помочь ей встать на ноги, научить зарабатывать деньги, стать самостоятельной. Вряд ли она снова выйдет замуж за альфонса, учитывая то, что ей пришлось пережить с Антоном, но таких, как Бондаренко полно, а Оля слишком доверчива.
Мне должно быть плевать на неё, но мне не плевать. Я пытался убедить себя в том, что просто мщу ей за её насмешки, но ни хрена не вышло. Я врал сам себе. Я не смогу спокойно жить дальше, помня о том, что не помог Оле, когда ей это было нужно. Она сама не понимает, насколько уязвима. Я не её папочка, но Оля права — Юрий Карлович и Наталья совершенно не подготовили её к жизни.
Возможно, и у меня не получится помочь Оле, но я должен сделать всё, что в моих силах, для собственного успокоения. Пока ещё не поздно, пока Оля моя.
— Демид, извини, что я тебе нагрубила, — тихо сказала Оля, заглядывая мне в лицо. — Я стараюсь сдерживаться, но у меня пока плохо получается. Я буду скучать по тебе.
Хитрая лиса! Говорит то, что я хочу услышать. Мне хочется поверить ей, но я не могу.
Я позволил себе полежать с ней рядом ещё несколько минут перед отъездом. Мне самому это было нужно, чтобы не зачерстветь окончательно.
Она была такой красивой сейчас: румяная после секса, глаза горят, губы, припухшие от моих поцелуев. Чёрт, мне тоже не хочется оставлять её.
Оля нежно целует меня, гладит по волосам, ия почти готов простить ей её дерзость и оскорбления.
— Ты уже решил, что будешь делать с особняком?
Так вот в чём дело? Я вздыхаю и выпускаю коварную гадину из объятий.
— Ещё не решил. Продам, наверное, если предложат хорошую цену.
По лицу Оли было видно, что она огорчилась. Я ненавидел этот дом и всё, что с ним связано, а она, наоборот, была там счастлива. Я знал, как много он значит для неё, потому и сказал ей сейчас о возможной продаже. Пусть не расслабляется, сучка.
— Ты скоро вернёшься?
— Через несколько дней. Не могу сказать точнее.
— Я провожу тебя.
— Не стоит.
— Я хочу тебя проводить! — упрямо сказала она и принялась быстро одеваться.
Её бёдра были все в синяках после моей "ласки". Мне стало совестно за эти отметины. Никогда не был жестоким с женщинами, а сегодня, как с цепи сорвался. Блять, я реально, как животное!
— Подойди ко мне, Лёля! — сказал я ей, когда она оделась. Она насторожилась, но подошла. Я пугаю её? Чёрт! Положив руки ей на талию, я привлёк девушку к себе, и она обняла меня в ответ. — Не переживай ни о чём. Хорошо? Пока ты со мной, я о тебе позабочусь. Мы вместе разберёмся со всеми твоими проблемами.
Оля повеселела, и я уехал от неё со спокойным сердцем. Дома меня ждал неприятный сюрприз. Стоило мне подняться в квартиру, как зазвонил домофон. Мама приехала. Не то, чтобы я не был рад видеть её, просто планы на вечер были другие. Я надеялся поработать, а потом расслабиться со стаканчиком коньяка, но маме что-то было явно нужно, раз она заявилась без предупреждения.
— Привет, мамуль! — встретил я её у дверей, подставляя ей щёку для поцелуя. — Прекрасно выглядишь!
Это было чистой правдой — мама была редкой красоты женщиной. Ещё не старая, ухоженная, она обладала отменным вкусом в одежде и породистой грацией. Я, как и Оля, удивлялся тому, почему она так и не вышла замуж.
— Здравствуй, сынок! Ах, эта твоя ужасная борода! — поморщилась она, коснувшись губами моей щеки. — Когда ты её сбреешь?
— Когда сочту нужным, мам.
Она была довольно властной женщиной, пытающейся загнать под свой каблук даже меня. Нет, не так — меня в первую очередь. Я уделял маме достаточно времени и любви, чтобы с чистой совестью противостоять ей. Несмотря на то, что я взрослый мужик, мама до сих пор не бросает надежд манипулировать мной. Я досконально выучил её хитрые приёмчики, поэтому было смешно порой наблюдать за её безуспешными попытками сделать из меня ручного щеночка.
Вот у кого Оле стоило бы поучиться добиваться от мужчины всего, чего душа требует. Нет, уж. Пусть лучше Оля остаётся такой, какая есть, чем станет такой авторитарной, как моя мать.
— Где Бондаренко? Она у тебя? Я хочу её видеть немедленно!
Теперь ясно, почему мама прилетела без звонка, да ещё и на ночь глядя. Очень интересно, что ей понадобилось от Оли? И какого чёрта она раскомандовалась в моём доме?
— Присядем, мам? Предложить тебе чай или выпить?
Она металась по моей гостиной, будто начался пожар. Это было так не похоже на неё. Свою выдержку и самообладание я перенял от неё, но и у меня порой сдавали нервы.
— Ты позовёшь эту бесстыжую? Я знаю, что ты увёз её из особняка!
— Не говори так о ней!
— А как я должна называть женщину, прыгнувшую в койку к брату, едва закопали её мужа?
— Она мне не сестра. И это я затащил её в свою койку!
— Зачем ты оправдываешь её, сынок? Она же просто пользуется тобой! Точно так же, как её лицемерная мамаша пользовалась твоим отцом!
Знакомая с юности старая пластинка! Что ж, придётся выслушать мать, раз уж она приехала.
— Он позволял Наталье собой пользоваться. А ты позволяла ему пользоваться собой, поэтому он женился на Наталье, а не на тебе. Это закон жизни, мама, все люди пользуются друг другом.
— Господи, как ты можешь так говорить! Я не уеду отсюда, пока
