— Так ясен пень, это был не проект, а дерьмо, — буркнул бородатый хам, но больше вопросов не задавал. Наверное, убедился в том, что я загубила все, не успев и начать.
— Не обращайте на него внимания, — из-за плеча посоветовал Дезмонд, когда попечители отвлеклись на какого-то мужика, вломившегося к Лилиан с посторонним вопросом. — Мигу Асу из Го-Бойе, он отлично говорит по-андорски с точки зрения беглости речи и грамматики, только, к сожалению, за столько лет так и не выучил правильные слова.
— Вы о чем? — прошептала я.
— В их языке только такие грубые слова. Вот он и переводит как знает. Просто имейте это в виду, он не ругается, он так разговаривает.
— У нас тоже иностранцы есть и бывает «витч вотч», — обиделась я, — но этот экземпляр в голову ест или все же ей иногда думает?
Теперь Дезмонд меня не понял, но Лилиан выпихнула непрошеного мужика вон, попечители вернулись ко мне, и в общем и целом меня спас язык цифр. И качество постройки, к которому, как я поняла, претензий не оказалось. Я снова была на коне, только — надолго ли.
Амари меня взглядом еще посверлила, но видимо, сказать что-то против было нелогично, так что мы остались при своих. Явно же я нарушила чьи-то планы.
Глава семнадцатая
Что я хотела особенно и даже сделала в этом направлении несколько шагов — так это поймать Дезмонду птичку. Нет, ну правда, это бы повысило мою самооценку до небес, а еще, честно, хотелось приятное сделать заместителю. Все-таки без него мне было бы сложно. Я, конечно, в бумажках хорошо разбиралась, но Дезмонд знал, кого, куда и как.
Я засекла птицу еще раз на своем окне и после этого стала немного приоткрывать створку и оставлять ей корм. Кормом меня снабдил Лу. Увы, птичка не только не проявляла благодарности, если я подходила к окну, когда она точила угощение, она даже ухом не вела! Если у нее, конечно, были уши. А стоило мне сунуть руку в щель между окном и рамой, как она моментально сматывалась. Птичка была независимой и гордой, я — терпеливой. И не таких собак и кошек я приучала к лотку и ошейнику!
Портила мне настроение только Вианна. Остальные хотя бы стучаться перед тем, как войти, научились. Она же считала себя вправе явиться ко мне в любое время с претензиями, причем касательно тех вещей, которые никак меня не касались. Поставщик прислал не тот препарат, пусть даже он оказался дороже и лучше? Плевать! Поставщик долго недоумевал, в чем проблема, а я чувствовала себя полной дурой. Вышивица никак не может разродиться? Опять надо прийти ко мне и сказать, что мне стоит отметить, возможно, минус одно животное, а так как самцы вышивиц не могут жить без своей единственной самки, то минус целая стая… Дезмонд, застав меня после такого визита однажды чуть ли не в слезах, долго пыхтел, глядя в стену, а потом, то и дело вздыхая и осторожно подбирая слова, рассказал историю этого зверя.
— Понимаете, Виктория… вышивицы… оказались на грани истребления… — сдавленный вздох, такое ощущение, что Дезмонду было очень неловко говорить. — После того, как миссионеры были вынуждены дать аборигенам Новой Попо-Гайи оружие. — И еще один вздох. — Потому что вышивицы приносят столько приплода, с такой регулярностью и столько раз в год, что если бы не оружие… В общем, что я хочу сказать, что за всю историю нашего мира в родах не скончалась ни одна самка. Особенно под присмотром человека.
— А они не выживут всех зверей из заповедника? — испугалась я, тут же забыв о Вианне. А то будет как с кроликами в Австралии, самим придется выходить и отстреливать.
— Их оплодотворяют искусственно, потому что самка должна регулярно вынашивать потомство. Регулярно — это значит постоянно. И наше вмешательство ограничивает плодовитость, у нее всего три-пять плодов вместо сорока.
Вианна умело пользовалась моей неосведомленностью, путала меня и, возможно, даже этим наслаждалась. А что, отличное развлечение как по мне, лучше телевизора! И я поняла, что бороться с этим могу только одним способом. Так к моим ежедневным делам добавились книги — энциклопедии и просто справочники с картинками. Мне пока не нужны были углубленные знания, Вианна подлавливала меня в основном на чем-то общеизвестном.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Идите сюда! — выловила она меня, когда я, ничего не подозревая, возвращалась с инвентаризации на складе. И даже удивиться я не успела — почему именно я. — Идите и держите его! Быстро!
Все-таки моя работа — как в приюте. Хоть ты и номинально руководишь, а ловить кота, который залез на дерево, будешь вместе со всеми. Потому что пока МЧС к нам приедет, да и если приедет вообще…
— Держите ему хвост.
Э-э… я несколько растерялась.
— А где он?
— Слева. Держите.
Правый хвост держал один из так же неудачно пойманных волонтеров.
Я осторожно приблизилась. Волонтеру хотя бы достались грубые строительные перчатки.
— А оно… меня не укусит?
— Главное — чтобы меня не укусило, — фыркнула Вианна. — Держите хвост.
Окей. Хвост так хвост, хотя я была уверена, что это запасная голова. Глаз на ней не было, зато пасть — ого-го. И такие же ого-го зубы.
— Вот тут придерживайте, — посоветовал волонтер. Кажется, его звали Монти.
— Тут это где?
— Вот там, где держу я.
Окей. Если это у него шея — на хвосте — ну допустим. Но похоже на шею больше всего. Я выбрала момент и схватила зубастый хвост за шею, после чего поняла, что мои познания в биологии потерпели окончательный переворот. Огромное крокодилообразное равнодушно зыркало на Вианну с аппаратом УЗИ шестью глазками навыкате и деликатно демонстрировало когти на двенадцати коротеньких пухлых лапках.
Я во все глаза смотрела на экран аппарата. Ну не на зубы же на хвосте мне смотреть, это жутко. И ничего, конечно, не понимала. Какие-то пятна и что-то шевелится.
— Опять сожрал, — ругалась Вианна. — Как ты это достал, чучело?
— Что сожрал? — перепугалась я. Не хватало еще, чтобы мне предъявили претензии, что звери у нас жрут что ни попадя!
Все было еще хуже, чем я предполагала. Но разжимать руки было нельзя — Вианна как раз водила визором по крокодильему пузу, и крокодилу это не то чтобы нравилось.
— Рурбанский варан, — негромко просветил меня Монти. — Отличается крайней неразборчивостью в еде.
— Он ест людей? — ужаснулась я.
— Нет, — фыркнула Вианна с таким видом, мол, и вот эта невежа еще и руководитель. — Он ест то, что принимает за еду. Например, часть системы орошения. Он заглотил поливочный шланг.
Я критически осмотрела хвост, который держала за шею. О господи, шея у хвоста?
— Пасть у него не здесь, — подсказал Монти. — А на хвосте яйцеклад. Зубы — для защиты потомства.
— Что теперь делать? — спросила я чуть не плача, и даже то, что хвост у зверя служил частью половой системы, приняла довольно спокойно на фоне того, что внутри крокодила содержалась абсолютно несъедобная вещь.
— Чинить систему и заказывать новый шланг, — отрезала Вианна, а я в этот момент расслабилась и пошевелила рукой, которой держала зверю шею.
— А операция?
— Зачем? Полежит пару дней, переварит…
— Ага, — растерянно ответила я, и варан, воспользовавшись тем, что я ослабила бдительность, в тот же момент цапнул визор УЗИ.
Конечно, тут все было без проводов. Так что тянуть было не за что!
— Отдай немедленно! — взвыла я, цепляясь за торчащий из яйцеклада визор. Пальцы скользили, хватка у варана была железной. — Выплюнь! Сию же секунду!
— По голове его только не бейте, — озабоченно сказал Монти, все так же держа свой хвост.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Если бы я еще знала, где у него голова! Там, где глаза?
— Там, где пасть.
— А где пасть?
— Пасть на пузе. Но жрет он не только ей.
Вианна веселилась. Вроде бы лицо у нее было спокойным, но пренебрежение и то, что я попала в дурную ситуацию, ее радовало бесспорно. Мне удалось подцепить визор, но и варан сдаваться не собирался. И ведь шланг внутри ему не мешал.
