Кьятви отмахнулся от нее, закашлялся. Вытерев губы, он продолжил:
— Ты не понимаешь. Рагнар не собирался драться. Он всего лишь показал свою силу, унизив варгов. Когда они вышли из крепости, чтобы принять бой, Рагнар погрузился на корабли и ушел.
Кьятви вздохнул, будто размышляя, стоит ли рассказывать дальше.
— И что?.. — поторопила Айша.
— Мы остались, — нерешительно начал Кьятви.
— Из-за меня?! — вскрикнула болотница.
Кьятви печально покачал головой.
— Драккар не был готов, Латья не успел заделать щель. Был бой. Потом Бьерн увидел, что варги спускают на воду лодки, и приказал убивать всех… Чтобы никто не ушел и не позвал помощь с береговых деревень. Никто…
Кьятви все бормотал и бормотал, его голова клонилась ниже и ниже, голос слабел.
— Где Бьерн? — Айша обхватила его за плечи, не позволяя упасть, но старик не заметил ее прикосновения.
— Где Бьерн?!
— Песни валькирий. Они кричат… Нет, это варги. Они проклинают нас. Как много проклятий! Смотрите, смотрите — они кружат над нами! Черные, как вороны Одина. Прочь! Прочь, крылатые твари! — Он бредил, то и дело путая слова и заходясь кашлем. От кашля из раны на его груди толчками плескала кровь. Кьятви прикрывал рану рукой, кровь сочилась у него меж пальцев, стекала под рукав.
Глотая дождевые капли, Айша озиралась по сторонам, надеясь увидеть хоть кого-нибудь из хирдманнов. Однако тянущаяся из ворот усадьбы дорога была пустынна, а из-за холма поднимались в небо серые клубы дыма.
— Погоди, полежи пока. — Болотница осторожно уложила ослабевшего воина на траву лицом вверх, подоткнула полы шубы ему под колени, чтоб не разворачивались. Потом наскребла земли вперемешку с жухлой травой, сунула земляной комок старику под голову. Стоя на коленях, поглядела на его заострившийся нос, резко очерченные скулы, впалые глазницы. Кьятви еще дышал, но в глазах уже металось беспокойство обреченного.
— Слушай мой голос, — склоняясь над ним, прошептала Айша. — Нет ничего, только мой голос.
Хирдманн закрыл глаза, слабо кивнул.
На седой скале соколик поет, —
стараясь сдержать дрожь в голосе, запела заклинание Айша.
Соколик поет, соколицу зовет.А под той скалой голубок живет,Голубок живет, дом с голубкой вьет.У скалы у той человек стоит,Человек стоит, на гнездо глядит.Кабы он умел соколом летать,Кабы он умел соколицу звать,Кабы мог пойти он к себе домой,Кабы мог пожить с молодой женой.Да коня его серый дым унес,Да жену его старый князь увез,Да и дом его злой огонь спалил,Да не взять ему ни тепла, ни крыл.Так теперь ему целый век стоять,Целый век стоять, свою долю ждать.Так и ты, душа, не лети, легка,Так и ты, душа, подожди пока.Чтоб тебя, душа, в теле запереть,Я тебе, душе, стану песню петь,На засов запру соколиный путь,Чтоб тебе, душе, крылом не взмахнуть.Предо мной тебе той скалой стоять,Той скалой стоять, моей воли ждать…
— Я не понимаю, что ты говоришь, — перебил ее песню тихий шепот хирдманна. Кьятви перевалился на бок, закрыл глаза. — Прости.
Какой-то миг Айша колебалась, затем, решительно выдохнув, вскочила на ноги и побежала прочь от умирающего, вверх, на холм. Через десяток шагов она обернулась, на ходу выкрикнула:
— Жди!
Кьятви ее уже не слышал.
На вершине холма Айша остановилась. Отсюда она видела капище, расположенное прямо посреди лядины, и крепость рядом с ним, в перелеске.
Крепость была небольшой, — сам замок да пяток низких домов, — но хорошо укрепленной. Высокая насыпь огораживала ее со всех сторон, оставляя лишь узкий проход к воротам. Одни ворота, нынче распахнутые настежь, вели к капищу, другие выходили в лес и на дорогу к усадьбе. Чтобы добраться до них, враг должен был бы пройти вдоль стены, сооруженной из камней и подпирающих их столбов. Любого незваного гостя, идущего к главным воротам крепости, ожидал рой стрел или кипящая смола. Но нынче нападение было слишком внезапным, — главные ворота даже не пострадали. Зато сторожевая башня возле них полыхала вовсю, дым тянулся в затянутое серыми облаками небо. В дыму Айша заметила распластавшееся на маленькой площадке башни тело стражника, в спине которого торчали две стрелы. Одна, с темным опереньем, принадлежала Рюрику, владельца другой, длинной, с полосатым древком, Айша не знала. Возле горящей башни скучились жители ближней усадьбы, испуганно озирались на окруживших их воинов, жались друг к другу, ища спасения. Бабы прятали за спины детишек, прикрывали им лица подолами юбок. Даже издали, сквозь вой и треск пламени, болотница слышала заунывный детский плач.
По крепости сновали хирдманны, ныряли в дома, выволакивали оттуда добычу, перекликались, хвастаясь ею друг перед другом. Кое-где подле входов лежали мертвяки. Кольчуги и оружие выдавали в них воинов. Трупы усеивали и дорогу, ведущую в огороженное рвом и кольями капище. Ряды кольев замыкались, образуя круг. Внутри круга на четырех столбах покоилась крыша храма — ярко-красная, издали похожая на шляпку большого мухомора без пятнышек.
Перескакивая через торчащие из земли камни, Айша побежала к капищу. Звуки разбоя приближались, накатывали, ноздри защипал дымный запах. Обогнув ров и ограду, болотница выскочила на мощенную булыжниками дорогу. Ей навстречу попался кто-то из хирдманнов Харека — лохматый, с грязными полосами на красном лице и мечом, с которого стекала кровь. У пояса воина болталась набитая добычей котомка. Из ее развязанной горловины высовывалась резная рукоять медного ковша, скомканный клок пурпурной ткани и сапог из бычьей кожи.
Зыркнув на болотницу, воин вскинул было меч, округлил губы для победного крика, однако в последний миг признал и отшагнул, позволяя пройти.
— Где Бьерн? — спросила Айша.
Не расслышав, воин нахмурился.
— Где Бьерн?! — выкрикнула Айша. Не получила ответа, изменила вопрос: — Где твой ярл?!
Хирдманн неопределенно махнул мечом в сторону капища. С лезвия сорвались несколько темных капель попали на щеку Айше. Она вытерла их ладонью, схватила уже собравшегося продолжить путь воина за рукав.
— Там Кьятви! — тыча пальцем в сторону холма закричала она. — Там, за холмом!
То ли не слыша, то ли не желая слышать ее воплей хирдманн вырвался, зло фыркнул. От резкого движения из его котомки вывалился сапог, шлепнулся в дорожную слякоть. Оттолкнув болотницу, воин склонился, подхватил его, принялся запихивать обратно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
