Она молчала и ждала… Он вздохнул:
– Открою вам секрет, ваше величество. В бою с пиратами я использовал оружие Хранителей, и лишь благодаря ему мы победили.
– Это для меня уже не секрет, – кивнула Алиса Шампанская. – Жюль мне обо всем поведал. До сих пор я и надеяться не смела, что кто‑нибудь, кроме самих немецких колдунов, в состоянии овладеть смертоносными громами. Но сегодня Господь послал мне вас, мсье Вася. Я поняла, это знамение! Благоволение Божие, от которого грешно отказываться. И я решилась…
– На что?!
– Об этом, собственно, я и хотела поговорить наедине.
Ее глаза смотрели серьезно и внимательно. «А теперь о главном», – читалось в этих глазах. Отказать им Бурцев не смог.
– Хорошо. Что именно вас интересует, ваше величество?
– Мне не важно, где и каким образом вы получили доступ к тайным знаниям Хранителей Гроба и как завладели их оружием, ибо я вижу в ваших очах и помыслах божественный свет, а не отблески адова огня. Сейчас у меня к вам только один иопрос. Один‑единственный. Согласны ли вы выступить во главе войска, которое я намерена собрать во Франции?
– Я? – Бурцев вытаращил глаза. – Во главе войска?
– Вы ведь сами сказали, что у вас тоже имеются счеты к немецким колдунам?
О, да, имеются, и еще какие. Бурцев скрипнул зубами. В принципе, он, конечно, не против заявиться под стены Иерусалима не с дружиной в десяток человек, а с армией побольше. Было бы время, действительно сгонял бы во Францию с мадам Алисой, навербовал рыцарей‑волонтеров и… Да вот с ним‑то, родимым, со временем, – напряженка. Полнолуние близится, Аделаидка томится в плену, «кляйне атоммине» ждет своего часа. М‑да… Но как бы этак поделикатнее отказать венценосной особе?
– Ваше величество, – он кашлянул. – Я не думаю, что благородные рыцари Франции согласятся подчиниться княжескому дружиннику вроде меня. Мой род не настолько знатен и…
– Согласятся, – заверила Алиса Шампанская. – Если, встав во главе войска, вы станете еще и мужем королевы.
– Му… му… му…
Оба‑на! А вот такого оборота он ну никак не ожидал! Совсем сбрендила ее величество!
– …жем?
– Да, вы не ослышались, мсье Вася.
– Но я?! Но вы?! – Язык отказывался повиноваться.
Блин! Одно дело, когда купеческая женушка, притесняемая муженьком‑тираном, виснет на шее, но королева!
Теперь деликатного отказа не получится. Но он все же попытался:
– Благодарю за столь высокую честь, ваше величество, однако…
Ее величество Алиса Шампанская поднялась со своего табурета, так мало напоминавшего трон. И ее величество Алиса Шампанская медленно опустилась на колени. Перед бывшим омоновцем Василием Бурцевым.
Глава 10
Он обалдело молчал. Она говорила – пылко, страстно:
– Я, королева без королевства, умоляю вас о помощи, мсье Вася! С тех пор как умер мой добрый супруг Гуго, я, слабая женщина, слишком долго старалась быть сильной. Но больше не могу. Мой сын погиб, мои враги торжествуют, мои силы на исходе, а мое сердце сохнет от неутоленной жажды мести. И рядом нет надежного плеча, нет достойной опоры…
Королева без королевства шуршала пышным подолом о ноги Бурцева. Глаза, полные слез и мольбы, были устремлены к нему. Последняя надежда, само отчаяние с отблеском безумного исступления смотрели на него из этих бездонных карих глубин. Бурцев совсем растерялся.
– Но можно найти более достойную кандидатуру, Ваше Величество. Тот же Жюль, например. Ваш капитан с радостью отдаст за вас жизнь и вообще…
– О, мой добрый, верный, бедный Жюль! – королева слабо улыбнулась. – Да, конечно, он не первый год смотрит на меня влюбленными глазами и уже не в состоянии скрыть этого. И не он один. Есть благородные рыцари, готовые по одному моему слову ринуться в бой хоть с самим Князем Тьмы. Но мне вовсе не нужно, чтобы за меня отдавали жизнь. Мне даже не нужна корона. Ни Кипрская, ни Иерусалимская. Я готова все отдать тому, кто отомстит за моего несчастного сына, кто смешает Хранителей и тевтонов с песком и пылью Святой земли. Увы, ни Жюлю, ни кому‑либо из моих баронов и рыцарей такой подвиг не под силу.
– Но я…
– А вы с этим справитесь, мсье Вася. И только вы. Вы владеете колдовским оружием Хранителей Гроба. Вы способны обучить этому искусству других.
Ну как, как ей объяснить, насколько это непросто? И как дать понять, что за каждый ствол, отбитый у цайткоманды СС, придется расплачиваться десятками жизней? И как рассказать, что боеприпасы к эсэсовским автоматам и пулеметам на дорогах тринадцатого века не валяются? И еще… Как бы намекнуть Алисе Шампанской, что ему нужно срочно спасать близкого человека? Гораздо более близкого, чем королева Кипра.
– Что? Почему же вы молчите? От вас ведь зависит… – она осеклась, всхлипнула.
– А может, все‑таки не только от меня, ваше величество? В моей дружине есть мудрый китаец и сообразительная полячка. Они тоже немного разбираются в оружии Хранителей Гроба. Они могли бы…
Бурцев прикусил язык. Да что он несет, в конце концов?! Не могли бы, ни хрена не могли! Все это отмазки гнилые. Речь‑то идет о браке с королевой. Он представил старика Сыма Цзяна в качестве супруга Алисы Шампанской. Вот уж славная получилась бы парочка – хоть плачь, хоть смейся. Не‑е, Сема не вариант. Вряд ли синьору с такой бусурманской физиономией присягнет на верность хотя бы один рыцарь‑христианин. И Ядвига тут ну никаким боком.
– Вы отказываете мне, мсье? – Королева выглядела удивленной и уязвленной.
– Мне необходимо попасть в Святую землю прежде, чем взойдет полная луна, – виновато развел руками Бурцев.
– Господи, да при чем тут это?! Вы попадете туда после полнолуния. С целой армией попадете. Вступите как король Кипра и Иерусалима! Разбейте немцев, и я… я буду вашей женой, служанкой, рабой…
Снова всхлип. Еще…
Н‑да… Соблазнительное, конечно, предложение – иметь в рабынях королеву. Но… Он покачал головой. Отрезал:
– Нет. Рабы мне не нужны. А после полнолуния будет поздно. Слишком поздно. Простите меня, ваше величество.
Она все еще смотрела на него снизу вверх. Она все еще плакала. Очень хотелось утешить, успокоить Алису. Бурцев протянул руку, погладил несчастную изгнанницу по волосам, которых касалась корона. Понял, что сморозил глупость, что позволил себе неслыханную дерзость. Отдернул руку. Но ничего страшного не произошло. Все было по‑прежнему. От него еще ждали ответа. Другого ответа. Того, дать который он никак не мог.
– И потом, ваше величество, у меня ведь уже есть супруга. Аделаида. Агделайда. Краковская.
Она поняла его неправильно.
– Это не важно! Совсем не важно! – в отчаянии шептала королева. И все сильнее прижималась к ногам Бурцева. – Брак можно расторгнуть. Я знаю! Я дойду до Святого Рима! Его Святейшество не откажет мне!
– Но я вовсе не хочу расторгать брак. Я люблю жену. И должен разыскать ее в Святой земле, пока не случилось непоправимое. Агделаиду похитили Хранители и…
– Любите жену… – задумчиво перебила Алиса Шампанская. – Похитили Хранители…
Королева улыбнулась – невесело, через силу. Только одной половинкой рта улыбнулась – вымученной, нервной улыбкой.
– Любите жену… – Кажется, этот довод задел ее величество больше всего. – Я так и знала, что здесь замешана женщина. Но я ведь не прошу у вас взаимной любви, мсье Вася, я не выдвигаю никаких требований, я не связываю вас обязательствами. У нас будет всего лишь политический марьяж. Считайте его, если хотите, временным союзом.
– Извините, ваше величество, но марьяжа не будет.
Тишина…
– Мне нужно попасть в Святую землю до полнолуния, – упрямо повторил Бурцев.
Королева порывисто поднялась. Встала сама, отведя его руку. Сейчас в помощи она не нуждалась. Алиса Шампанская стояла прямо и гордо. Такая несгибаемая, сильная, преисполненная строгого величия и прирожденного монаршего достоинства.
Глаза отверженной королевы были холодны и смотрели поверх головы Бурцева. Только блестевшая под ресницами влага напоминала о недавней минутной слабости ее величества.
– Хорошо, мсье.
Тихий хрип… Говорить ей сейчас было трудно, очень трудно.
– Забудьте о нашей беседе. Все забудьте. Нам с вами следует расстаться. Желательно поскорее. Вы помогли мне, я помогу вам. Возьмете пиратский когг. С вами отправятся помощник Жюля и два десятка опытных моряков из его команды. Хабибулла тоже изъявил желание сопровождать вас, и я не вправе его задерживать. Да поможет вам Бог. О ревуар, мсье Вася…
Она отвернулась.
С тяжелым сердцем Бурцев оставлял в убогой каюте одинокую несчастную женщину. Королеву без королевства, без надежды. И к тому же теряющую от горя рассудок. Ее Величество едва сдерживала вновь подступавшие слезы и изо всех сил старалась казаться снежной, ледяной, стальной королевой. Только вот плохая была из Алисы Шампанской актриса. Бурцев поплотнее прикрыл дверь. Это было то немногое, что он мог сейчас для нее сделать.
