«Гольфстрим» совершил посадку несколькими минутами позже намеченного времени. Райана, который спал на диване в зале для особо важных гостей на южной стороне комплекса базы Эндрюз, разбудили. Рядом сидел Мюррей. Он не спал. К самолету подъехали три надежных вездехода ФБР. Кларк, Чавез, Куати и Госн разместились в них, и вереница машин направилась в Вашингтон.
— Что мы будем делать с ними? — спросил Мюррей.
— У меня есть одна мысль, но сначала нам нужно еще кое-что.
— Что именно?
— У вас в здании Гувера есть камера для допросов?
— Нет, только в Баззардс-Пойнт, вашингтонском отделении ФБР, — ответил Мюррей. — Твой человек зачитал им инструкцию об их правах в соответствии с решением Верховного суда о «Миранде против народа»?
— Да, я напомнил ему об этом; прежде чем начать кромсать им яйца, он должен был предупредить, что они могут молчать, но если заговорят, то полученные показания могут быть использованы в качестве доказательства против них.
Услышав громкий рев турбодвигателей, Райан обернулся. ЛКП совершил посадку на той же полосе, с которой взлетел около десяти часов назад. Видимо, боевая готовность сил стратегического назначения кончилась раньше, чем предполагалось, подумал он.
* * *
«Адмирал Лунин» всплыл на поверхность среди ракет и дымовых шашек, сброшенных самолетом Р-3. Место гибели американской подводной лодки находилось слишком далеко от берега, и спасательный самолет не мог сюда прилететь, по крайней мере не в такую погоду. Волны не уменьшились, освещение было плохим, но подлодка Дубинина оказалась единственным кораблем в этом районе, и он приложил все усилия, чтобы начать спасательные операции.
* * *
Камера для допросов была размером десять на десять футов, с дешевым столом и пятью такими же дешевыми стульями. Здесь не было зеркала, с помощью которого можно было наблюдать за происходящим снаружи, оставаясь невидимым. Этот прием использовался слишком долго. Теперь зеркало заменили два световода, которые шли из камеры к видеорекордерам. Объектив одного прятался в электрической розетке, а другого — в отверстии от гвоздя в дверной коробке.
Обоих террористов усадили на стулья. Выглядели они измученными. Их сломанные пальцы оскорбили профессиональную этику сотрудников ФБР, но Мюррей решил не обращать на это внимания. Кларк и Чавез отправились выпить кофе.
— Как видите, — сказал им Райан, — вы потерпели неудачу. Вашингтон все еще на месте.
— А Денвер? — спросил Госн. — Я знаю о Денвере.
— Это верно, вам удалось там натворить бед, но виновник уже наказан.
— Что вы имеете в виду? — поднял голову Куати.
— Я хочу сообщить вам, что Кума больше не существует. Ваш приятель Дарейи сейчас оправдывается в своих грехах перед Аллахом.
Они слишком устали, подумал Райан. Изнеможение — самое тяжелое испытание, даже хуже, чем тупая боль в сломанных пальцах. Лицо Куати не отразило ужаса, он только произнес слова, которые еще четче объяснили его позицию;
— Теперь вы стали врагами всего ислама. Из-за этого все, что вы делали в этом регионе, пойдет прахом!
— Значит, вашей целью было именно это? — удивился Райан — ему все же удалось поспать целых два часа. — Именно к этому вы стремились? О, милосердный Бог!
— Ваш Бог? — презрительно плюнул Куати.
— А почему вы убили Марвина Расселла? — спросил Мюррей.
— Он был всего лишь язычником, — ответил Куати.
Мюррей взглянул на Госна.
— Только из-за этого? Разве он не был гостем в вашем лагере?
— Да, Расселл провел с нами несколько месяцев. Помощь этого дурака оказалась неоценимой.
— И все-таки вы убили его?
— Да, вместе с двумя сотнями тысяч других.
— Скажите мне, — вступил в разговор Джек, — разве в Коране нет слов, гласящих примерно следующее: «Если в твое жилище войдет человек и будет есть твой хлеб с солью, даже если он неверный, ты станешь защищать его?»
— Вы неточно цитируете — да и какое вам дело до Корана?
— Вас это может удивить.
44. Вечерний ветерок
Райан позвонил Арни ван Дамму и объяснил, что ему удалось выяснить.
— Боже мой! Они хотели…
— Да, и это им почти удалось, — хрипло произнес Райан. — Хитро задумано, ничего не скажешь.
— Я передам ему об этом.
— Арни, я обязан сообщить про эти показания вице-президенту.
— Понимаю.
— Вот еще что.
— Слушаю.
С просьбой Райана согласились главным образом потому, что никто не мог предложить ничего разумнее. После перевязки террористов разместили в отдельных камерах ФБР.
— Что ты скажешь, Дэн?
— Это — Господи, Джек, разве есть слова, которыми можно описать нечто подобное?
— Куати болен раком, — заметил Кларк. — По его мнению, раз он все равно умрет — почему не прихватить с собой и всех остальных? Этот мерзавец предан своему делу.
— Что вы собираетесь предпринять дальше? — спросил Мюррей.
— У нас ведь нет смертной казни за федеральные преступления, верно?
— Нет, и в штате Колорадо смертная казнь тоже отменена.
Мюррей посмотрел на Райана, пытаясь понять, что у него на уме.
— О-о!
* * *
Головко пришлось немало потрудиться, прежде чем ему удалось связаться по телефону с Райаном. Доктор Моисеев представил ему свое заключение, и сначала оно вызвало у первого заместителя председателя КГБ недоумение, но, когда он узнал о планах Райана, договориться о месте встречи оказалось нетрудно.
* * *
Наверно, единственной хорошей новостью за всю неделю было сообщение о спасательной операции. На рассвете в гавань острова Кодиак вошла советская подлодка «Адмирал Лунин» и ошвартовалась у пирса. С нее выпустили спасенных моряков «Мэна». Из команды ракетоносца, состоявшей из ста пятидесяти семи человек, удалось спасти восемьдесят одного человека и поднять на борт одиннадцать тел, среди них был и капитан первого ранга Гарри Рикс. По мнению профессиональных моряков, спасение такого количества людей являлось неслыханным событием и свидетельствовало о высоком мастерстве советских подводников, хотя средства массовой информации не успели сообщить об этом до того, как советская подлодка скрылась в море. Среди первых, кто позвонил домой, был младший лейтенант Кен Шоу.
* * *
В рейсе, вылетающем с базы Эндрюз, их спутником стал доктор Вудроу Лоуэлл из Лаборатории Лоуренса в Ливерморе, бородатый, похожий на медведя человек, которого друзья называли «Рыжим» из-за цвета волос. Он провел шесть часов в Денвере, оценивая размеры нанесенного ущерба.
— У меня к вам вопрос, — обратился к нему Джек. — Почему первоначальная оценка мощности взрыва намного превысила фактическую? Мы едва не сочли виновными русских.
— Все дело в покрытии автостоянки, — объяснил Лоуэлл. — Она сделана из щебеночного покрытия, смеси гравия и асфальта. Энергия взрыва высвободила различные гидроуглероды из поверхностного слоя покрытия и воспламенила их — получилось нечто вроде гигантской зажигательной бомбы с зарядом, который смешался с воздухом. Водные пары из мгновенно испарившегося снега привели к другой реакции, в результате которой высвободилась дополнительная энергия. Таким образом образовался огненный фронт, диаметром вдвое превышающий размеры огненного шара, появляющегося при ядерном взрыве. Прибавьте к этому то, что снежный покров отразил огромное количество энергии. В результате создалось впечатление, что энергия, высвобожденная при взрыве, намного больше фактической. Это могло бы ввести в заблуждение кого угодно. А после этого покрытие автомобильной стоянки действовало по-другому. Оно очень быстро излучало остаточное тепло. Короче говоря, создалось впечатление ядерного взрыва, намного превышающего по своей энергии мощность самой бомбы. А теперь, если хотите, я могу сообщить вам по-настоящему страшную вещь.
— Давайте.
— Бомба оказалась шипучкой.
— Что это значит?
— Это значит, что ее мощность должна была быть во много раз больше, — а мы не знаем, почему так произошло. Проектный тротиловый эквивалент был по крайней мере в десять раз больше, чем высвобожденная энергия бомбы.
— Вы хотите сказать…
— Да, если бы это устройство сработало по-настоящему…
— Значит, нам все-таки повезло?
— Если это можно назвать везением.
Странно, но почти все время перелета Джек проспал.
На следующее утро самолет совершил посадку в Беершебе. Израильская военная группа встретила самолет и привезла его пассажиров в Иерусалим. Пресса сумела кое-что пронюхать о происходящем, но не сумела причинить никаких неприятностей — по крайней мере не на строго охраняемой базе ВВС Израиля. Это наступит позже. Принц Али бин Шейк ждал их у входа в здание для почетных гостей.
