– Тут-то тебе и амба! Я тут каждый вершок знаю, нет тебе отсюда хода!
Иван понял, что заманил в ловушку не Стрыльникова, а самого себя. Уже стемнело, в уголок дровосека свет от фонарей не попадал, и теперь разбросанные повсюду поленья стали скорее препятствиями, чем подмогой. Гусев заметался, не зная куда бежать, и наконец рванул к избушке, но обо что-то споткнулся и кувырком полетел на землю, усыпанную осколками кирпича. Об один из камней он так сильно разбил колено, что застонал. В этот момент в образовавшуюся в заборе дыру, пьяно шатаясь, пролез Стрыльников.
– Вона чего, – прохрипел он, – поспать, что ль, решил? Ну так наспишься сейчас.
И фабрикант неожиданно тяжело рухнул прямо на Ивана, растопырив руки. Под тяжестью огромной туши у Гусева чуть кишки через рот не вылезли. А Стрыльников обхватил его горло, дыша запахом водки и больного желудка.
– Вона куда полез! Говори! Кто тебя послал? Антоха Яхонтов, что ли…
Но фразу ему закончить не удалось. Иван уже в полузабытьи нащупал левой рукой тяжелый кирпич и без размаха обрушил его на затылок нападавшего. Стрыльников захрипел, задергался и застыл. Изо рта потекли кровавые слюни, капая Ивану на лицо.
Гусеву пришлось сильно напрячься, чтобы перевалить Стрыльникова на землю. Затем он начал обыскивать тело. Шкатулки не оказалось, но древний пергамент, как понял Иван на ощупь, действительно лежал в нагрудном внутреннем кармане.
Это было не очень хорошо, ведь шкатулка могла содержать ключ к тайне. Ладно, со шкатулкой – потом. Теперь нужно было засыпать труп дровами. Иван поднял полено, но сразу застыл. Неподалеку ясно слышался приближающийся скрип и голос, что-то гнусаво бормотавший.
«Ой, как плохо, – подумал Иван, – это, наверное, везет свою тележку дровосек, или как там его».
К счастью, эфес стилета лежал совсем рядом, под ногами. Иван сунул его в свою сумку, еще раз проверил, надежно ли спрятал карту, тихонько, не привлекая внимания, вылез из дыры в заборе и, чуть покачиваясь, зашагал к себе домой. Голова у него кружилась, шея сильно болела.
Глава третья
– Ну что, Иван, чувствуешь ли ты, как возвысился над всем миром? – спросил великан.
– Нет, дяденька великан, не чувствую, – ответил маленький мальчик Ваня гигантскому человеку. Лица его Ваня не видел, потому что великан был настолько огромен, что почти целиком скрывался за облаками, и каждое его слово, как раскат грома, оглушительно падало на маленького Ваню прямо с неба. Все, что мальчик видел перед собой, – это исполинские сапоги великана, из которых, как два столпа, в черное непрозрачное небо возносились совершенно астрономической длины ноги.
– А силу целого войска чувствуешь ли в себе? – грохотал неведомый гигант, и Ване казалось, что с каждым таким раскатом он становится все меньше и меньше, а великан, наоборот, увеличивается.
– Нет, дяденька, не чувствую я в себе такой силы, – все тише отвечал мальчик.
– И землю не можешь закрутить, как тебе вздумается? – изумился великан.
– Никак не получается, дяденька великан! – хотел закричать Ваня, но из его уст вырвался только какой-то еле слышный писк.
– А где ты? Что-то я не вижу тебя, Ваня, – многотонно прогремел гигант и будто бы стал медленно опускаться на колени, чтобы разглядеть мальчика.
– Да вот он я, дяденька, прямо у вас под ногами! – изо всех сил прокричал Ваня и с ужасом увидел, что с черного неба прямо на него смотрят два огромных глаза.
– И вот эдакая букашка меня убила?! Ррррррраздавлю!!! – взревел великан, да так, что у Ивана под ногами закачалась земля, и мальчик упал и зажмурился, а громогласный гигант занес над ним свою невообразимо огромную ногу в кожаном сапоге с узорчатой замшевой отделкой.
Вдруг, совершенно неожиданно для себя, Иван понял, что он уже вовсе никакой не мальчик, а всего лишь маленький жучок вроде клопа, и резво пополз прочь от жуткого исполина.
Но это оказалось не так-то просто. Великан был сразу везде, во всех частях этого странного мира, и клоп Иван отчетливо понимал, что от страшного сапожища все равно не уйти. Настигнет и раздавит как пить дать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Ты за это заплатишь! Когда заплатишь? Надо платить куда следует! – доносился до клопа рев великана, а жучок все полз и полз прочь, обреченный, но не желающий сдаваться.
– А ну вставай! Сообщу! – исполин нес уже какую-то совершеннейшую околесицу.
«Как вставать, зачем вставать? Я не могу встать, я могу только ползти, быстро-быстро», – думал про себя клоп Ваня, продолжая шустро перебирать всеми шестью лапками.
Вдруг Ваня понял, что ползет прямо под сапог страшного великана, еще секунда – и все будет кончено. Так и получилось. Прямо на Ивана обрушилась чудовищная тяжесть, и сразу наступила темнота. Но Иван почему-то не умер, а продолжал слышать голос великана. Голос между тем с каждым словом делался все выше, а слова врезались в мозг острыми кольями.
– Вставай, вставай! Ты когда за комнату заплатишь, Ваня? Ты смотри, я сообщу куда следует, – вдруг проговорил великан неприятным женским голосом, и Иван проснулся.
Шея вообще не шевелилась, но это не волновало фрау Кош. Самое неприятное, что деньги у Ивана были, просто он постоянно забывал их отдать. В результате домовладелица сама к нему пришла. Иван, стыдливо сгорбясь, полез под кровать, где стоял его чемоданчик с самыми ценными вещами, и вынул из конфетной коробки червонец. Фрау Кош, ворча, удалилась, а Иван крепко задумался, не приснился ли ему весь этот кошмар? Но боль в шее и в колене говорила о том, что это был не сон. И уголок древней карты, выглядывавший из-под сплющенной подушки, – тоже.
Вне себя от возбуждения Иван схватил карту, но потом решил, что такие волнения недостойны серьезного ученого. Он умылся, поел, переоделся, почистил костюм Чудова, отнес его хозяину, убрал со стола все книжки, тетрадки, две ржавые сабли и походные шахматы и только затем благоговейно развернул карту.
Да, карта была в самом деле древняя. Иван долго смотрел на нее через лупу и с радостью определил время, когда она была составлена, – конец XVII века. Да, примерно тогда, по легендам, прадед Ахмет‑бея Гази-Гирей II составил секретную карту местонахождения древней фамильной сокровищницы. Фактура пергамента была примерно такой, как пользовались в Османской империи и Крымском ханстве.
А вот с самым главным вышла заминка: во‑первых, местности, которую изображала карта, не существовало в природе. Во всяком случае, ни в древних, ни в современных атласах ничего даже отдаленно напоминающего ее Иван не нашел. Опять же, контур гор на карте был совсем не похож на Чертовы скалы, а уж их-то Иван знал прекрасно. Получалась какая-то полная околесица. Ну и, во‑вторых, никакого креста, черепа, точки или какой другой метки, обозначавшей место, где спрятан клад, на карте не было. Сетка параллелей и меридианов была, даже лозунг «Щит Аллаха» – и тот был, а значка, говорящего: «Вот они, сокровища, десять шагов на север и пять шагов на восток, приди и возьми», – не было! Так же, как и инструкции, только красивый традиционный орнамент по периметру карты. Таким образом, добытая столькими трудами карта пока представлялась не более чем бессмысленным артефактом. Значит, все предпринятые Иваном шаги ради ее получения оказались пустой тратой времени и сил.
Выходит, секрет и в самом деле в шкатулке, которую проклятый Стрыльников оставил дома или вообще потерял. А без секрета, являвшего собой третий требуемый ключ, сокровищ было не отыскать.
В состоянии, близком к отчаянью, Иван решил отнести карту своему опекуну. Кто, как не он, ведущий специалист по истории Крымского ханства, мог помочь расшифровать загадочный пергамент? Только как показать ему карту? Что говорить? Ведь он сразу узнает ее и все поймет… Нужно придумать какую-то правдоподобную историю. Мол, зашел в лавку к Исакову, а там среди прочего хлама – такой вот интересный экземпляр. А что? Вполне. Ведь после… после нападения на Стрыльникова «грабитель» вполне мог малопонятную бумажонку снести в букинистическую лавку. Вроде складно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
