- Как это "что", тетушка. Давай-ка сыграем, глядишь - и найдется комнатка, а то и две...
- Ишь ты! - всплеснула руками женщина. - Да ты скорее у меня выиграешь, чем я при такой-то теснотище две комнаты сыщу! Во что играть будем?
Бон задумался, потом решительно швырнул на стойку свою шапочку:
- В фишки!
- Это ты зря, парень, - заявил один из трех мужчин, с интересом прислушивающихся к разговору. - Матушку Бесс в фишки обыграть труднее, чем тигропарда на бегу расцеловать.
- Насчет тигропарда не знаю - не целовался, - весело ответил наш игрок, сноровисто расставляя фишки на трехцветной шестиугольной доске, материализовавшейся из-под стойки, - а там поглядим. Ходи, тетушка.
- Ишь, вежливый какой, - хмыкнула хозяйка. - Не боишься мне так вот сразу право первого хода уступать? Ну, тогда держись, "племянничек"!
Меня пару раз пытались научить играть в полные фишки, но без толку. Уж больно правила мудреные. Какая фишка на каком поле, да сколько их по количеству в настоящий момент, да еще восьмиугольные кости, плюс поправки всякие... Нет, упрощенная версия мне больше по душе. И правила понятные, и поле поменьше, и никаких костей не нужно. Самое же главное, все партии одинаковые, а не то, что в полном варианте: одну можно целый день играть, а другая за десять минут закончится.
Как раз второй расклад все присутствующие могли наблюдать в этот раз. На восьмом ходу Бон сначала пригорюнился, вызвав у зрителей довольные ухмылки, потом вдруг передвинул на три клетки вперед сразу четыре свои фишки и развел руками:
- Ты уж прости, тетушка...
Зал потонул в восхищенных криках, свисте и аплодисментах. Почти каждый посетитель счел своим долгом угостить победителя, а заодно с ним - и нас с Глори, или, по крайней мере, хлопнуть его по плечу, пожать руку и так далее. Второе, к счастью, на нас не распространялось.
Больше всех восхищалась Боном его соперница.
- Что за парень! - восклицала она, награждая соперника очередным полновесным поцелуем. - На восьмом ходу, а! Меня! Да такого и правда не грех в племянники записать! Сразу видно - наша кровь, геймская!
Радуясь вместе со всеми, я почему-то обратил внимание на то, как какой-то длинноносый человек за крайним справа столиком вежливо, но не с жаром, как все прочие, поаплодировал Бону, мазнул взглядом по нам с Глори и выскользнул за дверь, оставив на столе практически нетронутую кружку...
Само собой разумеется, комната для нас нашлась. Одна, зато большая и с отдельной кроватью для каждого. Красота!
Пока парень раскланивался с земляками, под предлогом голода вежливо отказываясь сыграть еще и с сожалением отклоняя приглашения "послезавтра на пироги" и "на той неделе на свадьбу", мы изучили меню и сделали заказы. Причем, не вняв предложению Матушки Бесс накормить нас бесплатно, расплатились, приняв-таки дармовой эль для нас с Боном и апельсиновый сок для Глори.
Наконец, взбудораженные посетители "Приюта" немного угомонились, вернулись к недопитым кружкам и недоигранным партиям, и мы смогли воздать должное весьма и весьма приличной стряпне.
- И что, у вас тут все такие? - спросила у Бона Глори, принимаясь за яблочный пудинг.
- Ну, вообще-то в фишки мы с пяти лет играть начинаем.
- Да нет, я не о том. Что, все в Геймсе такие заядлые игроки?
Парень прожевал свой кусок и положил на тарелку еще один.
- Знаешь, вообще-то есть одна древняя легенда. Говорят, что в те времена, когда на землю еще частенько боги спускались, один из них Ссуф-Игрок, - в ненастную ночь постучался в дом к некому Лью Геймсу. Пусти, дескать, хозяин на ночлег. А Лью этот азартен был просто до умопомрачения и игру пуще жизни любил. Настолько, что себя так прямо и величал: Лью-Игрок, хоть соседи и посмеивались: "Смотри, возгордишься сверх меры - Ссуф пожалует".
Ну, так вот, Лью Ссуфу в ответ: "Пущу, но только с уговором. Сыграем с тобой во что хочешь. Выиграешь - так и быть, оставайся, а нет - не обессудь". "Ладно, - отвечает Ссуф, - играем в фишки". А сам, хитрец, руки потирает, ведь фишки-то он самолично и придумал. Сели играть и, разумеется, Лью проиграл. "Давай, - говорит, - еще раз!" - "А на что играем?" - "На золотой!" - "Изволь".
В общем, какой тут ужин, какой сон! Играли человек с богом ночь напролет. Проиграл Лью-Игрок все свои деньги, скот, дом, а все не унимается: "Еще играем!" Ссуф усмехается: "А на что же ты играть собрался? На штаны последние?". "На себя! - кричит Лью. - На себя играю! Кто бы ты ни был, но если выиграешь и в этот раз - и я, и все мои потомки, коли боги детей пошлют, будем твоими рабами навечно!"
- Проиграл? - улыбнулась Глори.
- Проиграл. Посмотрел на него Ссуф и говорит: "Ну что ж, Лью-Игрок, уговор дороже денег. Как ты сказал - так пусть и будет". И исчез. Вот этот-то Лью и был родоначальником рода графов Геймсов. И люди говорят: чем дальше, тем больше страсть к игре у его потомков. Один жену в кости проиграл, другой - титул графский...
- А третий мостовую? - напомнил я.
- Ага, это еще лет сорок назад было, - оживился Бон, безумно любящий рассказывать всякие небылицы. - Заказал граф Ундо Геймс у заезжих гномов три дюжины телег желтого кирпича с доставкой - мостовую ладить. Заказать-то заказал, да вот незадача: на полдороги между Княжеством и дорогой на Геймс пропасть. Через пропасть - перекидной мост. А у моста, в крохотном домишке, спокон веков тролль Гэл живет, который мост и подъемный механизм в порядке содержит, но за это со всех проезжающих налог берет - по два роблора за телегу. Ну, вы гномов знаете, им проще с куском собственной шкуры расстаться, чем с монетой, а тут больше полусотни выходит. Ну и решили они Гэла охмурить. Подсунули ему "ведьмино серебро", кирпич графу доставили, получили, что причитается - и обратно, рады-радешеньки. А Гэл как-то ночью решил деньги посчитать, упал на гномьи монеты лунный свет - они и растаяли. Смекнул тогда тролль, что ему всучили, заблокировал лебедку у моста и потопал в Геймс возмещения требовать. К тому времени работники аккурат последнюю телегу кирпича домостили. Ундо тролля выслушал, но денег платить не стал. Не я, говорит, тебя обманул, с гномов и спрашивай. Кирпич тот, может быть, я бы тебе и отдал, только и кирпича у меня давно нету, вон он, у тебя под ногами. Посмеяться, короче, решил.
Тогда Гэл и говорит: "Хорошо, Ундо Геймс, коли добром не отдашь, так давай хоть сыграем". Услышал граф заветное слово и аж затрясся. Шутка ли сам Гэл-тролль, который еще прапрадеда его помнит, ему сыграть предлагает. А Гэл еще подначивает: "Или испугался? Выиграешь - сто лет от тебя и к тебе через мой мост беспошлинно ездить, а проиграешь - сам свою дорогу разберешь, на телеги нагрузишь и ко мне доставишь".
- Проиграл? - на этот раз Глори открыто смеялась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
