Как бы то ни было, но я потратил всю ночь, и только под самое утро оставил окраины Берлина позади, спешно удаляясь на велосипеде прочь. Сложно было, очень трудно уйти, но я смог. Именно что ночь помогла. Да уж, как непривычно-то без амулета «Глаза». Просто не передать. Иначе я бы давно город покинул. Амулет-сканер помогал, и хорошо, но у него дальность всего сто метров. Он тоже немалый вклад положил в мой выход из города, показывая засады. А так добрался до берега реки, я отметил, что все рощи и опушки лесов заняты, какие-то части стояли, в основном зенитные и инженерные, а тут густой кустарник, можно передневать. Поел, помылся влажным полотенцем, и спать, в зимнем спальнике. Холодно было. Шкура медвежья на низ, тент сверху, а то что-то тучи низкие, как бы дождём не разродились, и вот уснул.
***
Взяв амулет «Глаза», я покачал его в руке, и зло сплюнув. Две недели, как проклятый, я его искал. Больше двух тысяч немцев и итальянцев на тот свет спровадил, всех людей Скорцени тоже. А итальянцы участвовали как боевые пловцы. И что? Амулет-защиты нашёл, у одного из участников операции по моему захвату. Тот прибрал к рукам как трофей. А сколько допросов провёл, сколько поисков, но амулета второго нет и нет. И только два дня назад догадался проверить место захвата. А всё просто, мокрый лётный комбинезон с меня сняли и бросили на месте. Вот в нём и остался амулет незамеченным.
- Тьфу, - снова сплюнул я. - Столько сил потратил. Зла не хватает.
Вообще я на месте бывшей перерывы сначала на дне поискал, почти на километр ниже спустился. Мусору много, включая ценного, но нет амулета. Диверсанты сунули моё тело в гондолу, накачав её воздухом, и спускались вниз по течению, километров на пятнадцать, где их ждали. Там меня раздели, и переждав две ночи, не могли принять самолёт, всё же вывезли воздухом. Только когда из гондолы доставали, раздели и бросили комбез. В нём я и нашёл что нужное. Ну вот как так? С другой стороны, радует. Не потерял, при мне. Да, плюсов немало с этим похищением. Я добыл вожделенную мной спортивную, «Альфа-Ромео 8С», двуместную, красно-белую в комплектации кабриолета. Машина сорокового года выпуска, а пробег всего пять тысяч. Вес с полным баком тысяча триста килограмм. Стояла в гараже поместья одного из итальянских офицеров, что служил в команде боевых плавцов. Также ночами вскрывал ювелирные магазины и похищал некоторое количество драгоценных камней. Жаль, там было мало запасов. Война, не держали ничего серьёзного, чтобы не отобрали или вот так не ограбили. Хотя сотни три камней было мной добыто. Большая часть не обработаны. Да, помнится я говорил, что у меня полторы тонны свободного в хранилище. А я запас продовольствия продавал полякам. Точнее обменивал на драгоценные камни. Тоже неплохое количество набрал. Дождусь окончания войны, найду ювелира, может двух, и будут мне обрабатывать их как надо, гранить до круглого состояния. А так, ещё немного посидел, сбросил с себя негатив, а то вспышка злости была, и направился к дороге, переправы, где похищение моё состоялось, уже не было, отремонтировали мост и уже по нему движение шло. Пока темно было я вернулся на занятую немцами территорию, там по рации вышел на радиороту штаба моего фронта, сообщив что сбежал, мол, угнал самолёт, следующей ночью вернусь. Там действительно светало, так что отъехал на мотовелосипеде, устроил место для днёвки и вскоре уснул. Всё, я успокоился. Успокоился, я сказал!.. Блин, две недели псу под хвост.
Местоположение фронта уже сменилось, но я нашёл и сел на угнанном «Шторьхе» на новом аэродроме разведывательной эскадрильи. Там понятно меня взяли под белы рученьки, как покинул салон самолёта, ждали. Сразу на транспортный самолёт и в Москву. Одно смог узнать. Михайлова не было, а фронт другой командующий принял. Маршала ещё неделю назад в Москву отозвали за новым назначением. Так тасовать командиров у нас любили, редко кто больше года на одном месте просидел. Ещё Сталин был за здоровую конкуренцию между командующими фронтов, ещё и подсуживал этому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я как был в форме солдата Вермахта, так меня в Москву и привезли, сопроводили по коридорам Лубянки, на что многие офицеры оборачивались вслед, и завели в кабинет следователя, не знаю его, немолодой майор с сединой на висках. Хотя вроде тот был на фотокарточках сотрудников управления, что я просматривал. К слову, результаты до меня не доводили. Да я бы удивлён был, если бы до этого дошло, не в их правилах такое. Тот представился, фамилия Васильев, завёл лист протокола допроса, и как писарь начал работу, попросил устно описать, что со мной было.
- Устно? - потёр я шею. Форма была тяжёлая, жарко в ней, вот и расстегнул пуговицы, и сказал. - Началось всё с переправы. Грузовик снося всё на своём пути нёсся на нас, и столкнул в воду. Я тоже выпал из машины, последнее что помню, меня схватили за ногу и тянут на дно, и укол в бедро. Ещё вроде маску на лицо одевали. Там сознание потерял. Очнулся в больнице. Тюремной, судя по решёткам. Состояние плохое было, явно долго под лекарствами находился. Во время осмотра, убил врача и солдат охраны, да сбежал. Покинул Берлин, угнал самолёт и вот добрался до наших. Это если кратко.
- Кратко, - согласился майор, чиркнув раз пять спичкой, всё же прикурил папиросу. - Только вот не сходится с тем, что немцы сообщили. Переговорщик от них был. Очень просили забрать тебя от них. Мы тогда и узнали, что ты жив, до этого думали, что погиб в том покушении на переправе. Тело только не нашли. Вот только немцы сообщили, что ты сбежал сразу, как привезли в больницу Гестапо, набив изрядно людей. И где ты был эти две недели?
- Вот блин. Не немцы, а сволочи такие.
- И всё же?
- У меня в комбинезоне был мешочек. С драгоценными камнями, полсотни брильянтов. Я был уверен, что он у немцев, к чьим-то рукам прилипли как трофеи. Искал.
- И для этого тысячу солдат и офицеров перебил, многие после пыток?
- Чё это тысячу? Две, помнится. Один раз ночью огнемётом в казарме больше трёхсот заживо сжёг. Там же на базе и Скорцени погиб.
- И что, нашёл? Уверен, что нашёл, если вернулся. Где были-то? У кого?
- Да эти… - экспрессивно начал я. - Эти дебилы комбез мой стянули и не осмотрели карманы. Где бросили на берегу реки, как меня раздели, там и нашёл.
Майор захохотал. Я мрачно смотрел на него, потом отвернулся.
- Представляю лица тех, кого ты допрашивал, и как злился на их не понимание, - майор ещё больше захохотал, увидев, как я надул губы. - Да, забавно. Значит, ты незаметно перелетел на нашу территорию, нашёл камешки, вернулся на их территорию, а дальше уже вышел на штаб фронта и официально прилетел на угнанном самолет. Так проще, чем объяснять, как на свою территорию вернулся.
Я лишь молча кивнул. Чёртовы немцы, всё слили. Явно подставить меня хотели. Ну вот как тут против них воевать, если все секреты выбалтывают?
- Значит, камни у тебя. Придётся сдать.
Я молча показал майору кулак левой руки, и стал справа от него правой рукой крутить, как будто ручку шарманки, и кулак медленно трансформировался в кукиш. Я в шоке посмотрел на него, и приложив правую руку к груди, сказал с искренностью в голосе:
- Товарищ майор, клянусь, я не знал как эта штука работает.
- Не отдашь значит?
- Нет у меня ничего.
- Конечно нет, тебя всего обыскали, каждый шов прощупали. Чуть позже к нашему врачу сопроводят, на промывание, он в этом ас, большой опыт, думаю в желудке носишь.
- Кроме богатого внутреннего мира у меня там ничего нет.
- Ладно, теперь давай уже нормально составлять рапорт.
Пять часов убили, но всё легло на бумагу. На промывание меня всё-таки не водили. Решили не рисковать. А просто вызвали майора в кабинет непосредственного начальника его отдела, меня в столовой в это время кормили, перерыв был, я подслушал через форточку с помощью «Глаза». Так вот, там сам Берия был, тот велел вопрос с брильянтами закрыть. Мол, если я за них две тысячи немцев уничтожил, причём очень непростых подразделений, элитных, то что я своим за это сделаю, даже думать не хочется. Кстати, правильное решение, наконец-то благоразумие проявили. Так что к теме брильянтов мы больше не возвращались. А так закончили и меня отвезли в одну из служебных гостиниц управления РККА. Никаких претензий ко мне не было, более того, ещё и наградить обещали за разгром элитных подразделений Гитлера и Муссолини. Эти два кадра объявили меня личным врагом номер один. Ну Гитлер в третий раз, а вот Муссолини впервые. Тьфу на них. А так ещё пока шли допросы, мне принесли форму майора. Новую, пусть и полевую. Хотели парадную, но я сообщил, что сохранил свою, со всеми наградами. Цена за парадку и полевую форму разная. Последняя куда дешевле. Так что, чтобы не ходил в форме солдата Вермахта, мне и выдали форму, с сапогами, зимним нательным бельём, шинель, шапку-ушанку. Холодно, минус десять где-то. Вот трофейная форма куда-то испарилась, не успел прибрать. Так что я в гостиницу ехал в офицерской форме. Кстати, свои документы, офицера, выдал. На них нанесли новые специальные метки, и мне выдали письменное разрешение находится в столице. Трёхдневное. Надо будет отдел кадров управления Красной Армии посетить. Меня же погибшим признали, из списков личного состава Первого Прибалтийского фронта исключили. Так-то уже восстановили в рядах Красной армии, по запросу от НКВД, но назначение новое надо получить. Узнаю куда Михайлова отправили, и я туда. Пока не знаю где он, на Лубянке не смог выяснить. Или врали, или действительно не знают где он.
