На этот вопрос Леоне ответил непоколебимым молчанием, к которому он уже прибегал в двух случаях: в первый раз, когда в деревне Оледжо герцогиня расспрашивала его о родителях и происхождении, второй раз в Генуе, когда
Эммануил пытался узнать, почему он отказался принять алмаз от Карла V.
Тем не менее он собирался настаивать на ответе, но тут услышал шаги. Это вошел в церковь один из слуг его отца, прибежавший сообщить, что
герцог Карл желает его немедленно видеть.
Из Франции были получены очень важные новости.
— Видишь, Леоне, — сказал Эммануил мальчику, — я должен уйти. Вечером я зайду к тебе, и, если ты будешь упорствовать в своем решении, Леоне, ты свободен, мой мальчик. Ты уедешь завтра или сегодня вечером, если не считаешь себя обязанным остаться долее со мной.
Леоне не ответил; с глухим стоном он упал на колени, как будто у него разрывалось сердце.
Эммануил ушел, но, уходя, он раза два-три обернулся, чтобы узнать, так ли тяжело Леоне расставаться с ним, как ему с Леоне.
Оставшись один, Леоне молился еще около часа; потом, успокоившись, он вернулся к себе в комнату. В отсутствие Эммануила его поколебленная было решимость вернулась, ведомая ангелом с ледяным сердцем, что зовется разумом.
Но когда он оказался в своей комнате и понял, что Эммануил придет с минуты на минуту и попробует еще раз отговорить его, он снова почувствовал смятение духа.
Он вздрагивал, слыша шум на лестницах, а шаги в коридоре отдавались у него в сердце.
Прошло два часа. На этот раз раздались шаги, которые Леоне тут же узнал.
Открылась дверь, и вошел Эммануил.
Он был печален, но в глазах его сверкала искра радости, которую ничто не могло погасить.
— Ну что, Леоне, — спросил он, затворяя дверь, — ты решил?
— Монсеньер, — ответил Леоне, — когда вы ушли, мое решение было уже принято.
— И ты настаиваешь на том, чтобы оставить меня?
У Леоне не было сил ответить: он просто утвердительно кивнул.
— Это потому, — продолжал Эммануил с грустной улыбкой, — что я стану великим государем и у меня будет блестящий двор?
Леоне снова утвердительно кивнул.
— Ну что же, — сказал Эммануил с горечью, — на этот счет ты можешь быть спокоен, Леоне. Сегодня я беднее и слабее, чем когда-либо.
Леоне поднял голову, и Эммануил увидел, что сквозь слезы, стоявшие в его прекрасных глазах, блеснуло удивление.
— Второй сын французского короля, герцог Орлеанский, умер, — сказал Эммануил, — таким образом, Крепийский договор разорван.
— И… и?.. — произнес Леоне, выспрашивая Эммануила каждой черточкой своего лица.
— И, — отвечал Эммануил, — поскольку мой дядя император Карл Пятый не отдает Миланское герцогство моему кузену Франциску Первому, мой кузен Франциск Первый не возвращает моему отцу наши земли.
— Но, — спросил Леоне с невыразимой тоской, — брак с дочерью короля Фердинанда, который император сам предлагал… Этот брак все же состоится?
— Ах, бедный мой Леоне, — сказал молодой человек, — император Карл Пятый хотел выдать свою племянницу за графа Бресского, принца Пьемонтского, герцога Савойского. Он хотел для нее коронованного мужа, а не бедного Эммануила Филиберта, у кого из всех его земель остались только город Ницца, долина Аосты да три-четыре ничтожные крепости в разных местах Савойи и Пьемонта.
— О! — воскликнул Леоне с радостью, которую он не сумел скрыть.
Но, мгновенно обретя снова власть над собой, он сказал:
— Это не важно и ничего не должно менять в моем решении, монсеньер!
— Значит, — сказал Эммануил более опечаленный решением мальчика, чем известием о потере своих земель, — ты все же меня покидаешь, Леоне?
— Это так же необходимо сегодня, как было необходимо вчера, Эммануил.
— Вчера, Леоне, я был богат, могуществен, у меня на голове была герцогская корона. Сегодня я беден, лишен всего, у меня осталась в руках только шпага. Покинув меня вчера, Леоне, ты был бы просто жесток, а сегодня — ты неблагодарен!.. Прощай, Леоне!
— Неблагодарен! — воскликнул Леоне. — Господи, ты слышишь: он говорит, что я неблагодарен!
И, видя, что Эммануил, мрачный и нахмуренный, собрался выйти из комнаты, он закричал:
— О Эммануил, Эммануил, не уходи так, я умру! Эммануил обернулся и увидел, что мальчик, бледный, шатающийся, почти без сознания, протягивает к нему руки.
Он бросился к нему, обнял, чтобы поддержать, и невольно, сам не понимая, что он делает, прижался губами к его губам.
Леоне душераздирающе вскрикнул, как будто его коснулось раскаленное железо, потерял сознание и упал навзничь.
Эммануил расстегнул застежку на вороте его камзола, разорвал накрахмаленные брыжи, в которых ребенок задыхался, и, чтобы дать ему воздуха, одним движением расстегнул все пуговицы на жилете.
И тут он закричал, но не от боли, а от удивления и радости!
Леоне оказался женщиной!
Придя в себя, Леоне больше не существовал, однако Леона стала любовницей Эммануила Филиберта.
С этой минуты для бедной девочки и речи не могло быть о том, чтобы покинуть своего возлюбленного, кому без всяких объяснений все сразу стало понятно: тоска, склонность к уединению, желание убежать. Поняв, что она любит Эммануила Филиберта, Леона хотела уехать от него; но с того времени, как молодой человек похитил ее любовь, Леона отдала ему свою жизнь.
Для всех паж остался красивым юношей по имени Леоне.
И только для Эммануила Филиберта паж стал прекрасной девушкой по имени Леона.
Как государь Эммануил потерял Брес, Пьемонт и Савойю, за исключением Ниццы, долины Аосты и долины Верчелли.
Но как человек он не потерял ничего, потому что Бог послал ему Шанка-Ферро и Леону, то есть два величайших дара, какие Господь в своей небесной щедрости может ниспослать своему избраннику на земле, — преданность и любовь!
X. ТРИ ВЕСТИ
Расскажем теперь в немногих словах, что произошло за время, истекшее с того памятного дня до момента, с которого мы начали свое повествование.
Эммануил Филиберт сказал в тот день Леоне, что у него осталась только его шпага.
Восстание лиги протестантов в Германии, начавшееся под руководством Иоганна Фридриха, курфюрста Саксонского, которого беспокоили постоянные посягательства
Империи на его права, дало возможность Эммануилу Филиберту предложить шпагу императору.
На этот раз Карл V принял предложение.
Протестантские князья восстали под тем предлогом, что Фердинанд, брат императора, при жизни последнего не мог стать королем римлян.
Лига образовалась в городке Шмалькальден, располагавшемся в графстве Хеннеберг и принадлежавшем ландграфу Гессенскому, а потому и получила название Шмалькальденской, под которым она и вошла в историю.
