Четыре дня, проведенные в Гефсимании, показали, что я могу прожить без газет, телефонов и телевизора. Могу жить и в безмолвии, хотя я немало разговаривала сама с собой. Могу прожить без мороженого и шоколада, но страсть к ним никуда не девается.
Монахи могут указать путь к Богу. Но только в объятиях моего мужа, дочери и сыновей Бог живет, и дышит, и обитает во мне. Я пришла туда искать – и осознала, что уже нашла Его. Нет на свете места лучше дома. Бог уже сотворил его в твоем сердце. Я обладала этой силой все время. Присутствие Божие уже во мне.
Мой друг отец Джим Льюис очень любит давать этот совет каждому, кого консультирует: Бог – вот ответ. Ну, и какой там у тебя вопрос?
Монахи могут указать путь к Богу. Но только в объятиях моего мужа, дочери и сыновей Бог живет, и дышит, и обитает во мне. Я пришла туда искать – и осознала, что уже нашла Его.
Я никогда не забуду простую историю о католической школе, которую один человек рассказал компании моих друзей. У Майкла выдался скверный день, и он плюнул в монахиню. В монахиню! Для католической школы это все равно что тяжкое уголовное преступление. Она отвела его к кабинету директора. Майкл сел на стул возле директорской двери и прождал, как ему показалось, несколько дней. Он все гадал, каким будет его наказание. А потом та самая монахиня подошла к нему и села рядом. Он ожидал, что она будет с ним строга. Вместо этого она сказала ему мягким голосом: «Майкл, сделай свою жизнь молитвой». Он никогда не забывал этого.
Сделай свою жизнь молитвой. Не поиском великих достижений, наград, популярности, власти, похвал, денег или славы.
Для многих молитва – это слова, которые произносишь в момент кризиса. У каждого есть свой любимый способ звонить в божественную «неотложку». Можно молиться по крохе – а можно превратить в молитву всю свою жизнь. В моем случае пришел рак – и сделал и то, и другое. Он заставил меня произносить кризисные молитвы, чтобы выжить, и помог мне увидеть всю мою жизнь как молитву, как дар другим. Каждый день я подключаюсь к Богу, к моему источнику энергии, и поэтому весь день остаюсь под высоким напряжением.
Как превратить свою жизнь в молитву? Практикой.
Каждый день я благословляю свою жизнь словами святого Августина, который призывал на помощь Святого Духа, чтобы тот преобразил его. Ты можешь обращаться к тому же аспекту Бога как к Духу, Божественной Любви, Вечному Присутствию – словом, так, как для тебя привычнее. Мне лично подходят слова Августина:
Вдохни в меня, Святой Дух, дабы все мои мысли могли быть святы.Войди в меня, Святой Дух, дабы труды мои тоже могли быть святы.Привлеки сердце мое, Святой Дух, дабы я мог любить лишь то, что свято.Укрепи меня, Святой Дух, дабы мог я защищать то, что свято.Защити меня, Святой Дух, дабы я мог всегда быть свят.
А потом я дышу. И весь день, как только мысли мои начинают идти кругом, я их останавливаю. Просто дыши, напоминаю я себе.
Иногда я делаю паузу и благословляю себя: возлагаю ладони себе на голову и прошу Бога благословить то, о чем я думаю. Затем закрываю ладонями уши и прошу Бога благословить то, что я слышу. Потом касаюсь своих глаз и прошу Бога благословить то, что я вижу. Прикладываю руку ко рту и прошу Бога благословить то, что я говорю. Кладу руку на сердце и прошу Бога благословить то, что я чувствую. Наконец, раскрываю обе ладони и прошу Бога благословить то, что я делаю.
А потом иду дальше в свой день, зная, что я под защитой – как и все те люди, с которыми я встречаюсь.
Урок 27
Верь в изобилие
Этот звонок поступил в новостную редакцию за несколько недель до Рождества. Звонок, которому суждено было навсегда распахнуть мое сердце навстречу вере в изобилие.
Рождество – такое время, когда люди чуточку больше готовы к чудесам. Это также такое время, когда газеты наводнены просьбами тех, кому нужна помощь. На свете так много нуждающихся и так много достойных дел, что просто не знаешь, с чего начать. А если и знаешь, то не понимаешь, когда надо остановиться.
Скольким людям ты можешь помочь? В какой мере ты можешь помочь каждому? Если ты журналист и будешь писать слишком много о нужде в пище, крове, одежде и игрушках, есть риск, что читатели просто «перегорят». Сколько раз можно черпать из одного и того же источника и просить людей вынуть бумажники и помочь еще кому-то еще раз?
К тому времени как тетя пятилетней Стейси Каллиган позвонила мне накануне Рождества, мое сердце уже несколько устало от всей этой нужды. Ей нужен был репортер, который написал бы о Стейси, жившей в палате интенсивной терапии в детской больнице Акрона. У девочки было настолько слабое здоровье, что она никогда не смогла бы покинуть стены больницы и переехать домой, если бы кто-нибудь не превратил ее дом в настоящий медицинский центр.
Жизнь малышки поддерживал аппарат искусственного дыхания. Врачи позволили бы ей уехать из больницы только в том случае, если бы она получила новую спальню со специальным кондиционированием воздуха, с обогревателем, оборудованным фильтром, и с достаточным пространством для аппарата искусственного дыхания, мониторов и кресла-каталки, которое могло бы въехать в любое помещение дома. Потребовался бы пандус для каталки и новая комната, соответствующая всем потребностям Стейси. Даже электропроводку пришлось бы менять, чтобы она справлялась со всеми подключенными медицинскими аппаратами. Родители девочки не могли себе такого позволить.
Ее мать Лили ушла с работы, чтобы быть со Стейси. А отец зарабатывал меньше 25 тысяч долларов в год. К тому времени как тетя Стейси закончила читать список всего, что было нужно девочке, я потеряла дар речи.
Я едва не отказала ей. Их нужда была настолько велика, что даже если бы я написала о ситуации Стейси, кто смог бы откликнуться? Кто смог бы пожертвовать необходимые тысячи долларов? Я пыталась объяснить этой женщине, что не могу помочь. Стейси в любом случае должна была умереть, и это был вопрос недель или месяцев. Я не хотела давать обманчивую надежду. Было бы слишком ужасно написать о ней – и не получить ни одного отклика.
Просто поезжайте к ней, умоляла тетя. Просто поезжайте и посмотрите, умоляла она. Для нее я была воплощением средств массовой информации. Последним прибежищем, единственной надеждой. Я не могла представить себе человека, который пожелал бы помочь этой семье, но крохотная искра веры внутри меня твердила: «Никогда не знаешь…»
Доктора советовали родителям позволить маленькой девочке умереть, из-за чего просьба тети казалась еще более ужасной. Все, что я могла увидеть, – это сколько денег потребуется для того, чтобы осуществить в доме перемены. Но я не знала, как сильно сестра девочки Рейчел хотела, чтобы Стейси была дома. И как родители любили свою спящую красавицу.
У девочки было настолько слабое здоровье, что она никогда не смогла бы покинуть стены больницы и переехать домой, если бы кто-нибудь не превратил ее дом в настоящий медицинский центр.
Когда я увидела Стейси, она была похожа на куклу ростом с ребенка. В ее каштановых шелковистых волосах сияла звездочками блестящая заколка. У нее были длиннейшие, темные как ночь ресницы. На ней было небесно-голубое платьице с белой шнуровкой и блестящие лакированные туфельки. Рядом с ней в кроватке сидел игрушечный Санта, на мониторе примостилась маленькая рождественская елочка, и по радио звучала песня «Тихая ночь». Стейси спала и ничего этого не видела. Мать называла ее спящей красавицей. Церебральный паралич, воспаление легких, судороги, проблемы с дыханием – все это истощило ее крохотное тело. Прозрачные пластиковые трубки опутывали ее. Она должна была сидеть на коленях у Санты, играть с куклами, спрашивать, могут ли северные олени летать. Вместо этого она боролась за свою жизнь.
Невролог сказал, что Стейси в любом случае не доживет до 10 лет. Лили знала об этом, но она хотела, чтобы дочь прожила остаток дней дома.
– Ей не суждено прожить долго, но она пришла в этот мир не случайно, – сказала ее мать. – Она как ангел небесный.
Разве я могла сказать «нет» ангелу в Рождество?
И я написала статью, подробно изложив в ней все, что нужно было маленькой девочке. Какая-то часть меня чувствовала себя ужасно из-за того, что я дарю семье ложную надежду и прошу читателей столь о многом в те дни, когда семейные бюджеты истощены до последней степени. Я сомневалась, что эта статья поможет собрать достаточно денег хотя бы на кресло-каталку.
Звонок раздался в новостной редакции на следующий день после выхода газеты. Владелец строительной компании прочел статью в Beacon Journal и хотел помочь. Пол Теста из P. J. Testa Builders Inc. уже поговорил с Каллиганами.
– Я это построю, – сказал он мне.
В смысле – пандус для коляски?
– Все, что нужно, – ответил он.
Он уже переговорил со своими поставщиками, субподрядчиками и рабочими. Все согласились пожертвовать свое время, снаряжение, материалы и навыки. Он собрал команду, чтобы пристроить эту дополнительную комнату и осуществить все обновления в доме. Бесплатно.
