Аделаида спокойно повернулась к нему лицом и показала на стул.
— Будьте любезны сесть. Мы промоем рану, нанесем бальзам и наложим свежую повязку.
— Слушаюсь, мэм. — Гриффин послушно сел. — Но не забывайте о моем предупреждении, миссис Пайн. Если окажется, что меня снова неожиданно сморил сон, то, когда я проснусь, я рассержусь не на шутку!
— Но как же боль… — неуверенно возразила Аделаида.
— С болью я справлюсь менее радикальным методом, — заверил Гриффин. — Приступайте, делайте перевязку.
— У меня есть настойка, которая может помочь.
— Миссис Пайн, смените мне повязку.
— Очень хорошо.
Процесс перевязки прошел довольно гладко. Гриффин несколько раз стискивал зубы, но ему было совсем не так больно, как он ожидал. Аделаида делала свое дело быстро, ловко и очень бережно. Она нанесла на рану бальзам, наложила на плечо свежую повязку и закрепила ее полосками ткани.
— Мэм, вам еще нужна моя помощь? — спросил Делберт. — А то, если мы тут закончили, я бы, с вашего разрешения, спустился в кухню. Миссис Тревельян только что достала из печи лимонный кекс и заваривает свежий кофе.
Гриффин вдруг понял, что страшно проголодался.
— Звучит аппетитно.
Делберт задержался на пороге.
— Не волнуйтесь, босс, для вас миссис Тревельян сварила еще бульона. Я принесу его сюда.
— К дьяволу бульон! — заявил Гриффин. — Попросите миссис Тревельян прислать в библиотеку настоящей еды. Я спущусь через несколько минут.
Аделаида нахмурилась.
— Сэр, вам еще некоторое время нужна легкая пища. — Она повернулась к Делберту. — Попросите миссис Тревельян приготовить для мистера Уинтерса тосты и яичницу-болтунью.
— Да, мэм.
— Предупреждаю, Делберт, — сказал Гриффин, — если я не увижу на подносе вместе с тостами и яичницей тот лимонный кекс, тебе скоро придется искать нового работодателя.
— Да, босс.
Делберт поспешил выйти в коридор и закрыть за собой дверь. Аделаида посмотрела на Гриффина с упреком.
— Нельзя так разговаривать с Делбертом. Он вам очень предан, это видно, и он совершенно искренне заботится о вашем благополучии. Мне казалось, что при вашем специфическом положении вы как работодатель должны ценить такие качества в подчиненных.
Гриффин вскинул брови.
— При моем специфическом положении?
Аделаида смущенно кашлянула.
— Я всего лишь имела в виду, что вам, учитывая вашу профессию, несомненно, нужна полная преданность тех, кто работает в этом доме.
— Ах да. — Гриффин опустил закатанный рукав поверх повязки и затянул пояс халата. — При моей необычной профессии.
— Ну… вы же криминальный лорд. Можно было бы ожидать, что именно вы более чем кто-либо другой должны быть рады иметь в услужении такого человека, как Делберт. С такими ценными работниками следует обращаться уважительно и цивилизованно в любом доме, а уж в этом — особенно.
— Достаточно, миссис Пайн! — Гриффин встал на ноги и двинулся к Аделаиде. — Боже праведный, еще и часа не прошло, как я, раненный, встал с постели, и мне уже приходится выслушивать лекцию. Интересно, социальные реформаторы когда-нибудь прекращают указывать другим, как им следует себя вести?
Аделаида заморгала и попятилась. Гриффин продолжал наступать на нее.
— Ваши лекции влияют на меня опасным для вас образом! — Он сознавал, что говорит резче, чем обычно. — Всякий раз, когда вы начинаете меня отчитывать, делать мне замечания или отдавать мне приказы, у меня возникает непреодолимая потребность поцеловать вас и целовать до тех пор, пока вы не замолчите.
Она вздернула подбородок.
— Должна вам сказать, что никогда еще ни один мужчина не говорил мне такие возмутительные вещи.
— По-видимому, вы встречали на своем пути не слишком много криминальных лордов. — Гриффин остановился почти вплотную к ней и положил ладонь на дверцу гардероба позади нее. — Мы, криминальные лорды, вообще склонны к возмутительному поведению.
— Ни минуты в этом не сомневаюсь, — парировала Аделаида. — Но если вы рассчитываете таким образом меня запугать, то вы ошибаетесь.
— В действительности я бы лучше вас поцеловал, — сказал он.
От ее аромата у него туманилось сознание. Хотя, с другой стороны, возможно, это просто от недостатка твердой пищи. Он придвинулся еще немного ближе, проверяя свои ощущения.
— Понятно, — сказала Аделаида. — Что ж, боюсь, что при данных обстоятельствах ваша реакция всего лишь естественна.
Он чуть выпрямился.
— О чем это вы, черт возьми?
— Позвольте вам объяснить. — Аделаида заговорила бесстрастно, ее голос стал похож на голос ученого. — Вы испытываете ко мне признательность, потому что последние три дня я сидела у вашей постели и занималась вашей раной. Я уже замечала, что раненые или больные мужчины склонны воспринимать женщину, которая за ними ухаживает, как ангела. По крайней мере в течение короткого времени. Но вам не о чем беспокоиться, мистер Уинтерс. После того как мужчина выздоравливает, это впечатление обычно быстро проходит.
— Поверьте, миссис Пайн, за все время, сколько я с вами знаком, мне ни разу, ни на секунду не приходило в голову увидеть в вас ангела. То, что я испытываю, — это простое желание целовать вас до тех пор, пока вы не прекратите читать мне лекции. И если вы прямо сейчас не броситесь к двери, именно это я и сделаю.
Она замерла неподвижно, глядя на него широко раскрытыми глазами. В атмосфере между ними бурлили горячие токи. Не нужно было обладать паранормальными способностями, чтобы почувствовать повисшее в воздухе напряжение. Такое состояние возникает между двумя людьми, испытывающими друг к другу чувственное влечение, когда они силой обстоятельств оказались в очень тесной близости. Напряжение сродни тому, что возникает при грозе.
Сознание, что она тоже возбуждена, доставило Гриффину удовлетворение. Это очень воодушевляло и прибавляло сил. «Прямо-таки тоник, — подумал Гриффин, — бодрит лучше любого питательного бульона».
— Не могу не заметить, что вы не бросились к двери, — заявил он.
— Нет, — тихо сказала Аделаида, казалось, у нее перехватило дыхание. — Не бросилась.
— Позвольте спросить — почему?
— Сама точно не знаю, — призналась она. — Может быть, из любопытства.
— Вам любопытно, каково будет поцеловаться с мужчиной моей специфической профессии?
— Столь необычная возможность предоставляется не так уж часто.
Слабо завуалированный вызов лишь подстегнул его желание.
— Небось думаете, что если результаты эксперимента вас не удовлетворят, вы всегда можете снова меня усыпить?
