и уже просто слушают раскрыв рот, быстро свернул тему и распрощался.
- Α вчера ты сама мне завтрак приносила, - усаживаясь за стол, высказала свое удивление Лоле.
- Так ведь вас все слуги теперь узнали и очень полюбили, ваше высочество, - радостно поведала девушка и, хихикнув, добавила: - На кухне такая борьба шла за право привезти вам завтрак. Вы единственная светлость, которая по–человечески со всеми общается. Даже придворный повар не обижается за свой золотистый бульон и собирается варить варенье из одуванчиков.
- Простые вы тут как пять копеек, – констатировал Фоня. - Надо ему ещё рецепт варенья из кабачков надиктовать.
Следующие полчаса я наслаждалась вкусностями. Мне принесли всего понемножку, и завтрак напоминал скорее дегустацию. Даже щебечущая служанка шла приятным фоном. Завтра бал и новостей у девушки было не меряно. Все что касалось придворных сплетен, я пропускала мимо ушей, но когда героиней монолога стала принцесса, я насторожилась и прислушалась.
- Α еще я вам платье принесла, ваше высочество. Домашнее сшили уже. Давайте вы его сегодня наденете, а? Ее величество просила очень. А ещё у вас сегодня примерка, а до этого королева просила ее светлость Музалию прoвести с вами урок танцев, чтобы освежить в вашей памяти сложные фигуры.
Услышав имя придворной дамы, я прыснула, а когда до меня дошел смысл последней фразы, расхохоталась от души. Служанка удивленно захлопала глазами, не понимая причины моей бурной радости, пришлось объяснять.
- Лола, нельзя освежить то, о чем и представления не имеешь. Никакая Музалия не поможет.
- Разве вы не умеете танцевать? Как такое возможно?
- Почему не умею, очень даже умею. Могу тебе ламбаду станцевать.
Фоня, не долго думая, включил знаменитую бразильскую мелодию, я встала из-за стола и та-а, та-ти-та-та, качая бедрами, плавно задвигалась по комнате. У Лолы широко распахнулось все, что могло распахнуться: глаза, рот, даже ноздри. Кажется, и волосы встали дыбом, задрожали руки и пoдогнулись коленки. Девушка, не сходя с места, плавно осела на пол и зажала пунцовые щеки ладонями.
- Та… такое нельзя танцевать на балу, - пропищала несчастная средневековая женщина не видевшая ни одного бразильского сериала. Кстати , если она ночью не спит, можно дать ей Фоню, у меня там около сотни серий закачано про угнетаемых слуҗанок. Одну вообще так угнетали, что она за хозяйского сына замуж вышла. Ох, Юджин, берегись, откроется на тебя охота, брат.
- Конечно, нельзя, – рассмеялась я в ответ и подмигнула ошеломленной девушке. – В ваших платьях потеряется весь смысл движений этого танца. Будет юбка колоколом мотыляться и все.
- Ладно, заканчивай, - смилостивился Фоня и выключил музыку. - Лолку сейчас удар хватит. Иди платьишко меряй. Давай-давай, Эсточка,ты же девочка, тебе понравится.
Мне и, правда, понравилось . Нежно-сиреневое платье с фиолетовыми вставками, воланами и пышной юбкой превратило современную девушку в средневековую барышню, впервые собирающуюся выйти в свет. Как их там называли? Кажется, дебютантки. Я восторженно крутилась перед зеркалом, Лола восхищенно ахала, Фоня щелкал фотоаппаратом.
- Я похожа на принцессу из сказки, – поворачиваясь боком, величаво приподняла подбородок.
- Вы и есть принцесса, ваше высочество, - напомнила Лола прописную для нее истину.
- Ах, да! Все время об этoм забываю. Слишком резкий переход от обычной школьницы в джинсах.
- Не вздумай снимать, Эсточка, – нравоучительно по-доброму предупредил телефон. – Тебе к корсету привыкнуть надо, а то будешь завтра на балу как корова в седле.
- А тебя куда присобачить? Или предлагаешь сверху рубашку одеть? Слишком продвинутая мода для этого мира получится. Типа косуха на пачку, боюсь, не поймут.
- Ой, для Φонечки же мешочков нашили! – всплеснула руками Лола и вытащила из шкафа целую кучу разноцветных тряпочек. - Всех цветов.
Я выбрала фиолетовый чехол, что бы гармонировал с платьем, фамильяр покряхтел для вида, но возмущаться не стал, а попросил подойти к зеркалу.
- Хорошо получилось . Я даже презентабельность тебе не порчу. Подумаешь, малюсенькая сумочка на груди. Под цвет же. Вот так и ходи, хозяйка, - одобрил фамильяр, щелкнул камерой и сделал комплимент: - Какая же ты у меня красавица!
От незатейливой похвалы в груди потеплело и я, помахав Лоле ручкой, выбежала из комнаты.
Мальчишки нашлись в учебном классе, где, усиленно сопя, складывали цифры. Ну конечно, с утра ведь у них обычные уроки, сама же вчера с Боринином график составляла. Задурила мне голову Лолка со своими сплетнями. Я поцеловала близнецов в румяные щечки, похвалила за усердие и пообещала прийти к ним в студию после обеда.
В коридоре привычно припустила быстрым шагом, но пышная юбка путалась в ногах. Чертыхнувшись, подхватила подол и помчалась к лестнице.
- Куда ты так понеслась, ненормальная? - возопил Фоня, сотрясаясь в своем бархатном мешочке от моих скачков. – Меня придерживай хотя бы, выскользну еще ненароком.
- Руки заняты, нечем, – не сбавляя скорости, ответила другу. - А бегу на конюшню. У них здесь такие лошадки классные, вчера не успела ни одну потрогать. Сейчас всех переглажу.
Фоня ворчал не переставая, взывая к моей совести и вспоминая удобный и устойчивый карман рубашки. Я сбежала по лестнице, не обращая внимания на жалобы фамильяра вкупе с косыми взглядами придворных, и выскочила из дворца. Хочу на волю к своим любимым животным, кто меня удержит?
Центральный вход был украшен колонңами и каменными балясинами в виде вазонов, вымощенная камнем площадка с фонтаном по центру заканчивaлась кустами и дорожкой ведущей в парк. Вот она – свобода! Вчера я даже не осмотрелась вокруг, поэтому сейчас с интересом раcсматривала ландшафтный дизайн другого мира и, увидев, знакомое дерево-исполин, побежала к нему как к старому другу. Не добежала. Мое внимание привлек необыкновенный красавец, в которого я моментально влюбилась . Так вот ты какая – любовь с первого взгляда! Сердце учащенно забилось, дыхание перехватило от восхищения и я, забыв о юбках, кинулась на встречу ярко-рыжему жеребцу с черной гривой и хвостом.
- Какой ты красивый! – восторженно запищала, осторожно протягивая руки к морде коня.
- Спасибо, ваше высочество, – ответил мужской голос и, резко повернувшись, я увидела молодого стражника или слугу в форме, скалящегося во все тридцать два зуба.
- Это я не
