Собака послушалась.
– Хорошая девочка, – успокаивающе произнесла она.
Длинный хвост собаки метался по плитке.
Мэган посмотрела на офицера, держащего поводок.
– Она будет слушаться, если говорить с ней строгим, уверенным голосом. Она просто напугана, не привыкла оставаться одна. – Она закрыла глаза, злясь из–за мысли о том, что собака была совершенно одна всю ночь в её офисе. Кто бы это ни сделал, это было жестоко. – Просто убедите её, что она в порядке, и вы всё контролируете. – Сосредоточившись на заботе о собаке, она успокоилась.
– Верно, пойдём. – Надин взяла Мэган под руку. – Сделай себе одолжение, Мэган. Просто молчи, смотри прямо вперёд, и мы пройдём через это.
Они вышли на утреннее солнце. Казалось неправильным, что солнце всё ещё светит, когда её мир перевернулся с ног на голову.
– Доктор Янг! Почему вы украли Кельтик Фаер? – кричал репортёр.
Мэган закусила щёки изнутри, борясь с желанием защититься. Ей хотелось кричать, что она не делала этого. Её подставили. Но кто поверит ей? Кельтик Фаер нашли в её клинике. Её мысли крутились вихрем, пока она сосредотачивалась на том, чтобы переставлять ноги одну за другой. Её обжигало унижение, заставляя её потеть. Она была уверена, что её кожа покраснела. Глядя на неё, примут ли люди это за признак вины?
– Доктор Янг, ваша мать баллотируется в мэры. Она поддерживает ваши действия? Кражу ценной собаки?
Мэган резко подняла голову. Она уставилась на репортёра. Как он смел ввязывать в это её мать. Этот идиот! Она открыла рот, чтобы защитить свою мать.
Надин сжала её руку, когда они остановились рядом с "Крузером".
– Доктор Янг.
Мэган закрыла рот так, что у неё заболели зубы и челюсть. Она сосредоточивалась на всём, на чём только могла, садясь на заднее сидение патрульной машины. Надин пристегнула её ремнём безопасности и закрыла дверь.
Через пару минут они были на пути в участок.
***
"По крайней мере, я не за решёткой", – мысленно повторяла Мэган через несколько часов, пытаясь успокоить свою злость. Но от ярости у неё появлялся адреналин, пока она осматривала свою ветеринарную клинику. Полиция уехала, но в офисе был беспорядок.
– Какого чёрта они искали?
– Доказательства, – сухо заявил Адам. – Не было взлома, так что кто–то открыл дверь, завёл Кельтик Фаер и оставил её в клетке, где её и нашли.
Она развернулась.
– Это была не я, чёрт побери! Я не делала этого!
– Знаю. – Он не остановился, получив доступ к резервным копиям файлов с сервера, который она арендовала. Её компьютеров не было. Адам занимался всем на своём ноутбуке.
Тяжело вздохнув, она заставила себя успокоиться.
– Прости. Мне не следовало кричать на тебя. – Адам приехал в полицейский участок вскоре после Мэган. Пока разбирались с её делом, он позвонил Еве Тейт, адвокату, с которым работал, и она обеспечила освобождение Мэган. Это заняло несколько часов, но она была свободна.
Пока.
Она сделала ещё один вдох.
– Спасибо, что помогаешь мне. Скажи мне, сколько стоит этот адвокат? Я отдам тебе деньги. – Как–нибудь. Её сбережения были очень скудными, но все же в доме деньги водились.
– Нет.
Она нахмурилась.
– Что? Адам...
Он отставил ноутбук и поднялся во весь свой рост.
– У тебя нет денег, у меня есть. Простая математика, Мэган. И тебе лучше действительно не давить на меня сейчас. – Он прошёл мимо неё и исчез.
Она стояла на месте, глядя в пустой дверной проём. Её офис был закрыт на день. Джиллиан, благослови её Бог, обзвонила всех пациентов и перенесла встречи.
Мэган вышла в коридор. Адам стоял там, прислонившись рукой к светло–зелёной стене, сгорбившись.
– Адам?
Он убрал руку со стены и развернулся. Покачал головой.
– Я просмотрел твои финансовые показатели. Ты пыталась свести концы с концами, выжить.
– Всё было не так плохо. – Может быть, некоторое время всё было довольно тяжело, но сейчас у них с Коулом всё было в порядке.
Он направился к ней, остановившись в паре шагов.
– Нет, чёрт возьми. Ты едва справлялась после рождения Коула. Ты работала на двух работах с маленьким ребёнком.
Так было всего четыре месяца.
– Моя клиника ещё строилась, и мне нужно было оплачивать медицинские счета. Я отрабатывала одну или две ночные смены в неделю в больнице Лоуренса, пока становилась на ноги.
Он сократил расстояние между ними, его ноздри раздувались, его взгляд обжигал.
– Ты ходила к другому мужчине за помощью, чтобы содержать моего ребёнка. Почему ты не пришла ко мне? Я хочу знать правду.
Мэган прислонилась спиной к стене, стараясь увеличить пространство.
– Всё было не так. Я работала на него, я не просила у него денег! – Она никогда не просила денег. Никогда. От одной этой мысли её тошнило.
Адам ударил руками по стене по обе стороны от её головы.
– Так ты думаешь обо мне, да? Что я не согласился бы платить за своего ребёнка.
Её желудок скрутило. Она помнила, как кричал на неё отец по телефону. Какие противные слова писал на чеках с алиментами, которые присылал её маме. Битвы в суде. Она закрыла глаза, стараясь не видеть обвинения в глазах Адама.
– Я боялась, понятно? Я облажалась. Сейчас я понимаю это. Мне жаль.
– Боялась?
Испытывая отвращение из–за своей трусости, она заставила себя открыть глаза.
– Мой отец ушёл, когда мне было около четырёх. Мама требовала с него алименты, и это было... унизительно. Он ненавидел меня, возмущался из–за каждого цента, который должен был выплачивать. Я не хотела этого для Коула. – Она сделала вдох. – Почему ты не спросил меня, твой ли Коул ребёнок? – Она ожидала, что он сделает это.
Адам посмотрел на неё сверху вниз.
– Потому что я знаю, что ты не глупа. Обычный ДНК–тест доказал бы отцовство. Ты бы не лгала насчёт этого.
Сложив руки за спиной, прислоняясь к стене, она произнесла:
– Слушай, когда всё закончится, выбор за тобой. Хочешь платить алименты – пожалуйста. Хочешь быть частью жизни Коула – мы это устроим. Но я не могу позволить тебе оплачивать моего адвоката.
Он опустил голову, пока их лбы не соприкоснулись.
– Нет, можешь. Потому что я не позволю, чтобы мать Коула подставили и уничтожили. – Он поднял одну руку, чтобы коснуться её лица. – И тебе больше никогда не придётся работать на двух работах, пока наш сын нуждается в тебе.
Её поймали его глаза, его запах, чувство, что она не одинока. Но это было только временно, она должна была помнить это.
– Я приму твою помощь, но только сейчас.
– Тогда давай займёмся делом.
Момент затянулся. В клинике было тихо, если не считать их дыхания. Адам прижимался лбом к её лбу, держа её лицо в своих руках.
