Наконец мальчики возвращаются, и тот, что посмуглее, передает ей ключ.
– Пожалуйста, мэм.
Она берет его и указывает на лестницу.
– Я покажу тебе твою комнату, Мэдисон.
Мы поднимаемся по лестнице и идем по длинному тускло освещенному коридору, минуя красные двери с прикрепленными к ним золотыми номерами. Коридор намного длиннее, чем мне запомнилось.
Забудь.
Дойдя до конца, Катсия нажимает кнопку, и перед нами открываются двери лифта. Мы входим внутрь, двери закрываются, и включается классическая музыка. Я не фанатка этого жанра, но полная тишина в замкнутом пространстве с кем-то малознакомым куда менее приятна.
Двери открываются, и мы выходим, направляясь по другому длинному коридору, только на этот раз стены покрыты золотой краской, а все двери выкрашены в белый. Оба цвета очень яркие, но, возможно, именно такого эффекта они и добивались. Хотелось бы верить. Если Татум это увидит, она сойдет с ума, учитывая ее пристрастие к подобным интерьерам. Вспомнив о Татум, я понимаю, что мне нужно написать ей на случай, если не доживу до конца этих выходных.
Мы подходим к двери, но вместо номера на табличку нанесены какие-то иностранные надписи. Я не могу разобрать название, потому что замысловатый шрифт плохо читается, не говоря уже о том, что текст написан на совершенно незнакомом мне языке.
Катсия просовывает ключ в замочную скважину и открывает дверь.
– Можем встретиться внизу, когда ты устроишься и будешь готова.
Я киваю, беру у нее ключ и захожу внутрь. Закрыв за собой дверь, я роняю сумку на пол. Номер – если это та самая комната, в которой я останавливалась еще ребенком, – выглядит совершенно неузнаваемым. Проведя руками по старым дубовым панелям, обрамляющим золотые стены, я осматриваю остальную часть комнаты. Огромная королевская кровать находится слева, на возвышении, напротив которого расположены панорамные окна с видом на лес. В номере отдельная ванная комната, гардеробная и полный бар, но нет телевизора.
Подойдя к другому концу комнаты, я открываю шкаф, предполагая, что там может быть спрятан телевизор, но внутри оказывается целый склад оружия. Полуавтоматы, дробовики, ружья. Это неудивительно. Была причина, по которой отцу нравилось привозить меня сюда: это свободное ранчо, которое поддержало вторую поправку[8]. Закрыв шкаф, я беру свою сумку и несу ее на кровать, доставая всю свою одежду. Решив, что наряжаться нет никакого смысла, запихиваю все обратно и достаю обтягивающие джинсы и футболку с длинным рукавом.
Затем я забегаю в душ и моюсь в два раза быстрее, чем обычно, хотя, по правде говоря, была бы не против провести там вечность. Мне определенно нужно поговорить с папой о насадке для душа размером со всю душевую кабину, потому что это просто потрясающе. Натянув одежду, распускаю волосы и слегка взъерошиваю их, чтобы сформировать естественные кудри, а затем надеваю свои конверсы. Я приехала сюда стрелять, а не разгадывать очередные загадки, но эта встреча меня сильно заинтриговала. И, хотя после знакомства с Королями меня мало что может удивить, я не имею права упускать шанс поговорить с Катсией.
Когда я вхожу в главный вестибюль, молодой камердинер разговаривает с Катсией. С такого расстояния невозможно разобрать, о чем они говорят, но, судя по движениям его рук и выражению лица, это разговор не из легких.
Внезапно мальчик, которого мне, вероятно, следует перестать называть «мальчиком», прекращает говорить и слегка наклоняет голову ко мне, словно почувствовав, что я нарушила их уединение. Что ж, кажется, связь между нами взаимная, и я понятия не имею, что это такое и что с этим делать. Наши глаза встречаются, и странное чувство сжимает мою грудь. Осознание, вина, замешательство. Все эти чувства заполняют меня, и я не понимаю, что мне делать. Он убегает от Катсии в дальнюю часть комнаты, в то время как она внимательно провожает его взглядом. Затем она оглядывается на меня, изображая фальшивую улыбку, и машет мне рукой.
Я иду к ней.
– Извините, не хотела вас прерывать.
Она небрежно отмахивается от моих слов.
– Насчет Деймона не беспокойся. Ты голодна? – спрашивает она, ведя меня в большой ресторан по другую сторону лестницы.
Я немного помню это место, но, войдя в зал, мне начинает казаться, что я никогда тут не бывала. Все здесь изменилось и преобразилось. С высоких потолков свисают роскошные люстры, а все стены выполнены из стекла, благодаря чему перед каждым гостем открывается прекрасный вид на лес. Мы выбираем столик в дальнем конце зала, достаточно уединенный и скрытый от посторонних глаз.
Катсия берет меню и улыбается.
– Здесь прекрасная рыба. Если ты все еще ее любишь, то обязательно попробуй.
Я улыбаюсь, не совсем понимая, к чему она клонит, и согласно киваю.
– Да, я люблю рыбу.
К нам подходит официант и, подтверждая ее догадки, я заказываю лосося и овощи на пару. Налив нам обеим по стакану воды, она поднимает голову и смотрит на меня.
– Итак, откуда я знаю, кто ты? – с улыбкой произносит она мой невысказанный вопрос. Кивнув, я делаю глоток воды.
– Я уже давно знаю твоего отца.
– Я так и подумала. Я немного помню это место, – отвечаю я, опуская стакан.
– Как много ты помнишь?
Она старается изобразить будничный тон, но я улавливаю заминку в ее голосе, и, хотя этот вопрос можно было бы истолковать двояко, она произнесла его так вежливо, что у меня не возникает сомнений в ее намерениях. На самом деле, если бы я не читала Книгу и не знала бы всего о своем отце и Королях, то ее вопрос и не вызвал бы у меня никаких подозрений.
– Не очень много. Я помню, как отец привозил меня сюда в детстве. Он всегда говорил, что это место свободы. А сейчас мне просто нужно было немного заземлиться.
– Ох, правда?
Что-то в моих словах привлекло ее внимание. Я снова уловила ее тон. Она словно понимает, что показалась слишком заинтересованной, поэтому сразу же слегка приглушает свою улыбку.
– Что ж, надеюсь, нам удасться выполнить твое желание.
К нам подходит официант и ставит на середину стола корзину
