— Вот, выпейте это.
Она оттолкнула его руку:
— Я не нуждаюсь в этом. Не стоит пытаться напоить меня, милорд. Это не поможет.
— Вот проклятье! Мне совершенно не нужна пьяная Кларисса, успокойтесь. Вы расстроены, и бренди вас немного успокоит. Не волнуйтесь, я ничего туда не подсыпал, как ваш любимый герой — синьор Монтони. А теперь — пейте.
Кларисса глотнула обжигающей жидкости. Но ей это почти не помогло. Попыталась поправить прическу, собирая распустившиеся локоны.
— Я, наверное, ужасно выгляжу. — Голос ее дрогнул.
Он смотрел на нее в ожидании, взгляд не предвещал ничего хорошего.
Надо скорее сказать правду, пока он не потерял терпения. Она сделала глубокий вдох и начала:
— Кит, я знаю, что рассердила вас, — робко взглянула ему в лицо и поразилась выражению — безучастный взгляд, рот, сжатый в прямую линию, и ей стало так грустно, что она не могла удержаться, чтобы не дотронуться до хмурой складочки на его лбу.
Глаза его закрылись. Вдруг он резко отбросил ее руку:
— Опять ваши уловки? Не меня надо жалеть, а вас.
Его лицо стало таким жестким, что у нее дрогнуло внутри, и впервые она испытала настоящий ужас. Заметив это, он хрипло рассмеялся:
— Ну вот, перед вами истинный лорд Рейзенби. Но еще раньше я увидел вас настоящую, так что я на шаг впереди. По крайней мере, я играю честно!
— Что вы имеете в виду?
— Я не притворялся перед вами. Зато до сих пор не могу понять, в чем заключается ваша игра, впрочем, мне все равно, потому что она закончена. Вы лгали, когда уговаривали меня на приключение, но я надеялся, что потом выполните обещание. Я ошибался, вы еще лучшая актриса, чем я думал.
Он вдруг почувствовал, что устал, потому что не спал почти двое суток. Несмотря ни на что, ему нравилась эта женщина, он не мог не испытывать уважение, которое вызывали ее упорное сопротивление и быстрый ум. Ему приятно было ее общество, и за последние дни она просто завладела его мыслями, стала близка, и он ей тоже. Она рассчитывает, что он отпустит ее, но не дождется этого. Он добьется своего и заставит ее сказать, что она хочет того же. Он должен иметь эту женщину, пожар, который она разожгла в его крови, не остудить без ее участия. Он сделает это, и, слава богу, наконец, с этим будет кончено. Она вернется в свою жизнь, и он забудет о приключении.
Он встал и налил еще бренди. Взглянув, увидел, как по ее лицу катятся слезы, а она вытирает их рукавом. Плечи ее горестно опустились, платье было помято, волосы растрепаны, ему захотелось подойти и утешить ее. Но он взял себя в руки, удержав порыв, сел в кресло напротив, выжидая, пока она успокоится.
Она глубоко вздохнула, и он понял, что она готова говорить.
— Простите, — пробормотала она, — я редко плачу.
— Тем более, но напрасно тратили свои драгоценные слезы. Меня они не тронули, не более, чем ваши попытки уверить меня в своей девственности. И то и другое фальшиво.
— Вы ошибаетесь, Кит. Но знаю, что возражать бесполезно.
Она сама разрушила все своей ложью. И теперь погасла последняя искорка надежды на счастье.
— Ну же, выкладывайте, наконец, вашу правду. — Его смех напоминал рычание, его вид не оставлял сомнений — она потеряла его навсегда. — А когда закончите — без промедления станете моей. А завтра мы расстанемся навсегда. Мне не терпится поскорее закончить эту историю, я начинаю уставать, так что давайте вашу сказку.
Все кончено. Она уже не исправит положения. Но осталась надежда спасти не себя, Амалию.
Она еще раз глубоко вздохнула и произнесла:
— Мое имя — Кларисса Уоррингтон. Я — сестра Амалии Уоррингтон. — Запинаясь, подыскивая слова, она рассказала на глазах мрачнеющему Киту свою историю. Она попыталась обрисовать ему свое положение и обстановку, в которой очутилась, так, чтобы вызвать его сочувствие. — Я уверена, что, если Амалия встретит порядочного человека, который сможет на нее повлиять, она выйдет замуж и будет счастлива. И такой человек уже есть, но она настолько испорчена светом и так красива, что предложения подобных вам мужчин со всех сторон кружат ей голову, не позволяют ей видеть правду и сделать правильный выбор. Она неплохой человек, но слабохарактерная и избалованная. Я думала, что, если лишу ее главного искушения, ее Эдвард получит шанс.
Сказав это, она вдруг сама удивилась своей глупости.
— Если ваш план был действительно таков, то вы удивительно наивны. Неужели вы думаете, что, устранив меня, исправите положение, что не появится кто-то другой? Она быстро найдет мне замену, и уверяю, это не будет ваш порядочный Эдвард, если только он не получит наследство в ближайшие дни.
— Знаю, сейчас это кажется глупым.
А главное, сейчас становилось ясно другое — она ставила целью не спасти сестру, а предупредить Кита, уберечь от обмана. И хуже того, она захотела его для себя с того самого момента, как увидела на маскараде.
— Но вы не глупы, Кларисса. Вы действительно умны, и мне просто не верится, что вы оказались способны на такую авантюру, чтобы спасти сестру от меня. И для этого предложили мне себя. Сделали мне непристойное предложение. Тем более знали, что ваша сестра вовсе не невинная овечка, какой вы представили ее. Она расчетливая и пошлая кокетка, и вы это знаете.
Его слова отражали ее мысли, она была поймана врасплох. Он заметил на ее лице смятение.
— Так я прав, Кларисса? История, которую вы мне рассказали, не оправдывает вас, мало того, вы снова солгали.
— Не знаю, о чем вы. Я сказала правду — я хотела спасти от вас Амалию.
И испугалась, что Кит догадается, что она пыталась найти причины, чтобы увести его подозрение от истины, которая перед самой Клариссой ясно обрисовалась только в последние мгновения.
«Я пошла на приключение с ним не ради сестры, а ради себя. И он скоро обо всем догадается».
— На вашем лице все написано. Так что вы утаили, рассказывая эту жалобную историю?
— Но это правда, я узнала от сестры, что она хочет заманить вас в ловушку.
— Меня? Каким образом?
— Чтобы заставить жениться на ней, милорд. Она знала, что вы сделаете ей предложение другого рода, но надеялась, что ее красота победит и вы потом все-таки предложите ей руку и сердце. Но брак не должен быть основан на обмане и лжи. Я хотела остановить ее ради нее самой от бесчестного поступка, который повлечет ее падение. Я пыталась узнать, как она рассчитывает вас заманить, в чем ее план, но она только рассмеялась.
— И вы, зная так хорошо вашу сестру, думали, что ей, с ее куриными мозгами, удастся какой-то план, вы могли подумать на мгновение, что я не разгадаю ее хитрости? Вы что, так наивны, что преувеличили умственные способности вашей сестры? Я в это не верю.
