Ярко красные щиты с серебряными трезубцами Всеволодовичей посередине. Это Арсений, невзирая на опасность, просто принёс друзьям, то в чём они особенно остро нуждались.
–Ну, что ж, я беру тех, что справа, а ты тех, что слева. Согласен, Вась?
–Ага, только ты в следующий раз в поддых не бей, дыхание сбиваешь, понял!!?
– Понял. Ну, что побежали, двинем, чего стоять, чего ждать?
–Давай, – согласился с доводами друга Василий.
Ярл ожидал, что князь встанет в глухую оборону, и будет медленно отбиваться, надеясь на чудо милосердия или на выкуп. Но, тут случилось удивительное. Двое с красивыми щитами, выставив копья вперёд, бежали на его строй. Ему было жалко смельчаков, но на войне как на войне и поэтому он взмахом руки двинул полк на князя. Чуда не произошло, его полк эти двое не остановили, но полк был вынужден обходить их подобно воде обтекающей камни. Сам того, не желая, Ярл, увлекаемый движением своих воинов, приближался к двум русским ратникам, которые как два больших кровавых нарыва, появившись на теле его полка, мешали двигаться вперёд.
Первая шеренга уже начала сшибку с людьми князя, как вдруг ярл поднял щит и остановил атаку. Воины, разомкнув ряды, встали на роздых. Если приказ убивать отменили, то чего силы зря тратить и кровь проливать?
Вася с Лехой опустили копья и, прислонившись спиной, друг к другу отдыхали от битвы в окружении таких же уставших как они воинов ярла.
Ярл, раздвигая ряды своих воинов, подошел к первому ряду княжеского полка, воткнув землю свой меч. Он показал князю обе свои руки, что означало желание вести переговоры. Александр безбоязненно вышел навстречу, плечом отодвинув Арсения, который своим телом закрывал князя подобно щиту.
Ярл крикнул,
– Тольмачь!!!!
–Василий Валентинович, поди сюда!!!– позвал переводчика Александр.
Васька, опустив топор и щит, медленно пошел к знатным переговорщикам. Леха посмотрев по сторонам, двинулся следом на всякий случай, держа свой верный гладиус на изготовке.
Ярл, уважительно глядя на толмача и его помощника, сказал,
– Князь, много славных воинов погибло сегодня, заслужив славу своей храбростью, я хочу отдать им свой последний долг, похоронить с честью. Предлагаю тебе князь сделать это вместе со мной сегодня, ибо завтра я уйду! Если же ты князь не выкажешь свое почтения к погибшим, я ярл Улоф Фаси буду биться с тобой до конца света!!!
Васька перевёл так,
–Князь, уйти он хочет завтра, шведов своих сегодня похороня, если же ты желаешь, то он готов биться и далее.
Александр посмотрев: на свою дружину из Аники воинов и их учителя Арсения, на уставших: Ваську с Лехой, на ватагу Миши Прушанина отгоняющую от шатра людей Сбыслава Якуновича, поднял свой меч клинком вниз, и воткнул его в землю в знак того, что принимает предложение ярла о перемирии.
Ярл едва уловимым поклоном выказал своё уважение к решению князя, повернулся и пошел на свой корабль, походу отдавая приказы о начале похоронной церемонии. Александр наказал Арсению готовиться к отпеванию павших. Отроков,– Аников воинов своих, он послал собирать убитых и помогать раненым. Сам с Васькой и Лёхой пошёл поискать, чем заморить червячка. С прошлого вечера князь постился, и молодость брала своё. Войска по примеру своих начальников постепенно тоже стали расходиться: кто промыть раны; кто поесть; а кто и делить добычу. Но не прошло и часа, как князя, уже жующего вяленую оленину на опушке леса, разыскал герольд ярла, он просил князя остановить грабеж кораблей, если началось перемирие.
Александр сначала не понял, Вася три раза переводил ему просьбу ярла, лишь через несколько минут неопределённого молчания, князь взяв Васькин кистень побежал наводить порядок в вверенных ему войсках.
Первым попался Миша, который командовал разрезанием шатра ярла на полосы в пол сажени шириной, что бы всем хватило. Князь угостил его кистенём полбу, припоминая тем самым, что Миша не выполнили последний приказ князя. Васька с Лехой принялись разгонять Мишину ватагу. В левой еще стоящей части шатра, они наткнулись на Поросю, который выкручивал руки худенькому шведскому отроку, изредка ударяя того по голове кулаком, чтобы отрок не сопротивлялся и не мешал Поросе отнимать у него суму. Васька с Лёхой увидели обращенные к ним глаза полные слёз и мольбы о помощи, пожалели мальца. Лёша негромко сказал Поросе,
–Тебе еще добавить или так уйдёшь?
Порося обладал исключительно хорошим слухом и памятью, тот удар на Николу Вешнего он забыть никак не мог, поэтому он резво отскочил в сторону, потом в два прыжка одолел пять сажений и уже оттуда с более или менее безопасного расстояния, прокричал в ответ,
–Ничего, мы еще доберёмся до тебя, козявка чернобородая.
И, погрозив для острастки рукой в боевой рукавице, пошел жаловаться Мише, который сидел на земле, обхватив голову руками после княжеского вразумления. Было видно как Миша, выслушав жалобу Пороси, вдруг встал и, отвесив левой ногой, удар в заднюю часть тела ратника показал Поросе, куда ему следует идти. После чего Миша свистом собрал свою ватагу, нагрузил их всем, что попалось под руку, и пошёл в сторону леса, ведя под узду свой главный трофей – пегого красавца коня.
Сбыслав Якунович увидев расправу над Мишей, вовремя осознал опасность, идущую от князя, и молча побежал в сторону леса, увлекая за собой своих людей, где словами, а где пинками. Гаврила Олексич раздевая кораблик шведского пискупа (епископа) немного увлёкся и испил полную чашу княжеского гнева. Охая и причитая, от боли, и от обиды, он еле живой спустился с корабля на лодки полные добра и в окружении своих ватажников отплыл вниз по течению в сторону лагеря. Умнее всех оказался Никита Захарьевич, что из Кучковичей, он уже с час назад как дал команду уходить и, оставив пустые корыта вместо снаряжённых кораблей, не теряя своего достоинства, покинул поле боя и отправился к себе на заимку прятать честно награбленное добро. Ведь кто же знает чего от Гаврилы Олексича и Миши Прушанина во главе с князем Александром ждать? Не отдавать же часть добра в казну новгородскую для обеспечения сирот, которые после войны невесть откуда появляются.
Расправившись с ослушниками прелиминарного международного соглашений о прекращении активных боевых действий, Александр почувствовал сильный голод и жажду увидя возле распростертого на земле шатра Василия и Алексея направился к ним, кистень вернуть, ну и выпить чего-нибудь. Князь хорошо знал своих хранителей, поэтому был уверен, Вася с Лешей выпить найдут.
– Чего стоите православные? – спросил князь.
– Мы тут думаем, – ответил за двоих Вася.
–Чего, чего? – переспросил князь, который не
