Черный, поднявший руку на белого, должен быть сожжен заживо. И так оно и было – без исключений. Пылающие кресты ку-клукс-клана – это демонстрация готовности вернуть прежние времена.
Непокорный раб передается на перевоспитание квалифицированным специалистам. Причем важен был не только факт перевоспитания конкретно этого раба; важно было запугать всех остальных его судьбой.
Тем, кто попался на бегстве, отрезают ухо, затем – второе и так далее. Размер награды за поимку зависит от того, живым или мертвым доставлен беглец. Мертвые стоили дешевле, но платили и за мертвых – в воспитательных целях остальным.
Умный белый человек не станет давать свободу своим детям от рабынь; он постарается продать их как можно раньше и как можно дальше от своего поместья.
Любой белый человек вправе остановить, обыскать и допросить любого черного.
Один раз в год (по меньшей мере) белые мужчины разбиваются на дружины и устраивают досмотр всем (и своим, и чужим) рабам округи. Цель досмотра: изъятие оружия, включая ножи всех размеров, и обязательное убийство всех собак, воспитанных черными. Попутно изымались предметы, свидетельствовавшие о подготовке к побегу, и запрещенные предметы (деньги, бражка, сигары). Досмотры приводили к множеству смертей и значительному ущербу рабовладельцам. Помещикам весьма не нравилось то, что делали нетрезвые дружинники с их рабами и рабынями во дворе их усадеб на глазах у их культурных детей (отчетов о конфликтах такого рода в архивах США порядком). Однако препятствовать досмотру означало препятствовать закону.
Раба законодательно запрещалось обучать грамоте, и это не пустое требование, практика быстро показала: грамотный раб на порядок более склонен к непослушанию и побегам.
Государственные структуры (полиция, например) могут свободно убить любого черного, но должны выплатить хозяину установленную законом компенсацию около 300 долларов.
Черным рабам раз в год устраивают «каникулы»: им в это время разрешено напиваться, а надсмотрщики не вмешиваются в их внутренние разборки.
Общее впечатление после изучения документов: быть рабовладельцем – это все равно, что быть начальником лагеря. Правда, есть одна важная поправка: его и его семью от зэков не отделяет даже колючая проволока, и хозяева живы лишь до тех пор, пока зэки безоружны, безграмотны и не осознают размеров своих сил. Но, вот беда, год за годом зэк «портится», среди них все больше грамотных и все больше тех, кто поработал прислугой и видел хозяев всякими: и слабыми, и пьяными, и больными. Ну, и, конечно, среди них все больше метисов – и от хозяев, и от надсмотрщиков, и от их детей, с завистью, а то и ненавистью поглядывающих на своих братьев и сестер, племянников и племянниц по отцам. Как во всякой деревне, здесь все знают всех. Стоит такой системе дрогнуть… и все кончится фатально. Оно и кончалось фатально – всю недолгую историю американского рабства.
Черные мятежи
У африканцев самый видный мятежник – женщина, от которой белым историкам осталось только прозвище Granny Nanny, если я правильно понимаю, «Большая Мама». Она и возглавила на Ямайке бунт африканцев, действовавших под общим названием «Maroons». Восстание началось в 1733 году и привело к бегству всего белого населения, а затем – к тому, что британцы признали рабов равной себе стороной и вступили в переговоры. По итогам переговоров желающих даже возвратили в Африку, в Сьерра-Леоне.
Не менее известна и Гаитянская революция 1791–1804 годов, которая опять-таки привела к бегству всего белого населения и в конце концов независимости Гаити – целиком черного Гаити. Здесь, на островах, особенно хорошо видно, как беззащитен господин перед рабом без мгновенной поддержки регулярной армии или хотя бы полицейских частей. Всего один нож, украденный на кухне (или «потерянный» в поле мачете), и к утру будут выстроганы 200–400 копий, а еще через два часа все плантаторы будут на этих копьях болтаться – вместе со своими надсмотрщиками и собаками. Такова правда жизни рабовладельческого общества.
Понимая это, в 1741 году в конфликте Испании с властями Нью-Йорка, католические священники прямо призвали рабов к мятежу, что привело к 5 ответным повешениям белых и к 18 повешениям и 13 публичным сожжениям черных. И ровно то же произошло перед обретением Америкой независимости в 1775 году. Свободу черным рабам обещали как Англия, так и мятежные Штаты – в обмен на убийство своих белых оппонентов. И к этому призыву тут же прислушались (есть статистика этих специфических военных потерь). То есть в конкурентном окружении (а иного и не бывает) рабовладельческое государство в высшей степени уязвимо: двух-трех тысяч лет ему не продержаться.
ГЛАВНЫЙ ВЫВОД. Рабство держится только на подавляющем превосходстве рабовладельцев в вооружении. Поэтому до изобретения пороха рабства быть не может в принципе (то есть ученые правы, датируя начало рабства XV–XVI веками). Отнимите у охраны огнестрельное оружие, и она, даже при хорошем холодном оружии и тройном численном превосходстве, будет перебита в первую же ночь – просто из-за разницы в мотивациях.
Есть сомнения? Проведите мысленный эксперимент: отнимите у солдатиков зоны автоматы, вооружите хорошими пиками и саблями и прикиньте, сколько минут или часов солдатики продержатся ЖИВЫМИ. А ведь военнопленный 300–500 лет назад не был ни трусливее, ни гуманнее современного заключенного.
Неравные браки
Итак, рабовладение – невеселое занятие, не имеющее ничего общего с пасторалями. И по мере вхождения в документы фантазии тех из «летописцев», что не знают, как должно выглядеть рабовладение на практике, хотя и пытаются об этом повествовать, начинают бросаться в глаза. Наиболее яркой, на мой взгляд, ложью о рабовладении являются американские законы за 1662–1669 годы. Так, Виргинским уставом 1662 года запрещены межрасовые половые отношения. А в 1663 году Мэриленд принял закон о том, что те свободные белые женщины, которые выйдут замуж за черных рабов, станут рабынями до самой смерти их супругов.
Люди, что написали для будущих историков эти юридические статьи, понятия не имели о ситуации в Виргинии и Мэриленде 1662–1663 годов, да и вообще о ситуации в Новом Свете в XVII–XVIII веках. Белая женщина была такой редкостью, такой драгоценностью, что могла выбрать любого, самого яркого, самого успешного мужчину. Дефицит белых женщин был столь велик, что один из губернаторов законодательно запретил вывозить их из штата. Да, позже этот запрет отменили, но факт весьма красноречив.
И что – столь востребованная белая женщина выйдет за черного раба? Даже зная, что все ее дети станут рабами и она сама вплоть до смерти мужа станет рабыней, ВЕЩЬЮ его господина? Переступит через мнение своих братьев, родителей, всей родни и выйдет за того, кто даже собой не распоряжается? Согласится перейти жить в барак для нескольких десятков черных семей, захочет есть кашу створкой устрицы из общего корыта? Именно таковы были жилье и посуда у рабов на юге США – только общественная, никакой личной… Допущение тем более бредовое, если знать, что черных рабов вплоть до XVIII века вообще не крестили, не венчали и не отпевали (это следует из документов), а по-настоящему миссионеры развернули деятельность среди них лишь в XIX веке!
Подобный запрет межрасовых половых отношений не сработал бы и среди мужчин. Даже католики в Сан-Паоло пустили этот вопрос на самотек. В условиях тотального дефицита женщин мужчины брали тех, кого могли, в первую очередь черных рабынь, что стоили по 120 фунтов табака. Запретить это было нереально, потому что черная рабыня опять-таки является ВЕЩЬЮ своего хозяина. Это – закон, освященный церковью.
Нереален и запрет браков с индейцами. В 1613 году John Rolfe, муж индейской принцессы Покахонтас, отправил в Англию первый корабль, груженный виргинским табаком. А это – товар товаров! «Коричневое золото» называли его. Именно в это время такие, как John Rolfe, и начали устанавливать местные законы – такие, какие удобны им самим. А тот «летописец», что задним числом создавал расистские запреты, и понятия не имел, что династический по своей сути (хотя и межрасовый) брак John Rolfe и Покахонтас решил массу проблем белых фермеров Виргинии. Летописец «воссоздавал» Виргинский устав 1667 года, опираясь не на правду, а на римский кодекс сервитута. Чтоб было больше похоже на правду.
Как создавалась система
Существует многократно описанный феномен: в отличие от негров, индейцев сделать рабами не получалось. Ответ, почему так вышло, есть: негров из разных племен интенсивно перемешивали, и те просто не понимали один другого, а значит, и договориться о мятеже не могли. Но есть еще одно обстоятельство: перемешанные негры не были один другому родственниками, а потому не были связаны круговой порукой и обязанностью кровной мести и не были обязаны переступать через страх, чтобы отомстить за смерть или обиду другого раба.
