— Тогда лучше расскажи все-таки. Потому что мне твое поведение не очень понятно, зато очень обидно. Я никогда в жизни не делал и не сделаю тебе ничего плохого. Пойдем.
Пока шли по набережной в поисках такого места, где бы никто не подслушивал, Оля вроде бы успокоилась. Нашли необитаемый малобюджетный пляжик. Оля разместилась на камнях, обхватив коленки, словно спрятавшись за ними, а Максим сел спиной к воде, чтобы видеть Олино лицо и заодно контролировать их уединение.
— Ты плохо провела лето из-за этого человека? — спросил Макс осторожно, чтобы не выглядеть навязчивым.
Оля кивнула, но больше ничего не рассказывала.
— А что произошло? — тихо выпытывал Макс. — Ты занималась с ним сексом? Зачем? Он тебя, случайно, не заставил?
Девушка не отвечала. Спрятала лицо в коленях и накрыла голову руками. Может быть, плакала, или, наоборот, старалась сдержаться. Максим долго терпеливо сидел напротив и ждал. Наконец, Оля, мельком взглянув на него, кивнула.
— Как? — тут же продолжил он выяснять. — С применением силы? Или, допустим, шантажом?
Оля прятала, прятала глаза — было отчетливо видно, что если бы спрашивала женщина, Оля бы легче рассказала.
— И так, и так, — призналась она и расплакалась.
Макс инстинктивно потянулся к ее руке, но вдруг Оля, как резаная, заорала:
— Не трогайте меня!
— Прости! — тут же испугался парень и огляделся по сторонам. Некоторые прогуливающиеся пешеходы поглядывали на них с тротуара. — Оленька! Тише! Мне просто захотелось тебя как-то утешить!
— Да! — завопила девушка с вызовом. — Он тоже из добрых побуждений…
И не договорила, сорвавшись на долгожданный, дерущий горло рев.
Макс растерялся. Вообще не представлял, как себя вести. Первое, что напрашивалось на ум, — встать и уйти, потому что присутствие мужчины неподалеку для Оли, видимо, невыносимо. Но оставить ее в таком состоянии — не по его принципам. Сидел рядом, стараясь контролировать свои руки, не позволять себе ни обнять Олю, ни погладить по голове… Хотя очень хотелось, ведь не знал другого способа успокоить плачущую девушку. И молчал, не находя ни малейшего подходящего словечка.
— Оль, хочешь, уйду? — предложил Макс с уважением и совершенно без обиды. — Если ты мне до такой степени не доверяешь, то не думаю, что тебе станет лучше от нашего общения.
Оля не ответила. Она и сама не могла в себе разобраться: нормально разговаривала с ним, пока не вспомнила о своей беде, а теперь словно спрашивает с него за все, что сделал другой мужчина. Искренне старалась успокоиться, но отвлечься от своих мыслей не получалось. Нет, с ним хорошо… Он не позволял себе ничего лишнего никогда!
— Кстати, я уже обнимал тебя однажды, — напомнил Максим примирительно. — Помнишь, когда ты плакала у меня в кабинете? И ничего страшного, да? Не бойся, я не буду к тебе прикасаться, раз ты так негативно реагируешь. Но не думай, что я остаюсь в стороне от твоих переживаний. Можешь ничего мне не рассказывать, я уже понял все, что надо. Просто имей в виду, что я рядом.
Оля кивнула и, снова спрятав лицо в коленях, долго-долго плакала, иногда беззвучно, а иногда (наверно, вспоминая что-то в деталях) в полный голос. В какие-то мгновения она совсем молчала, но ее плечи тряслись так заметно, что было понятно — это еще хуже слез.
— Как можно изнасиловать девушку из добрых побуждений? Это какой-то бред! — говорил Максим сам себе.
— Он прочитал мой дневник… — неожиданно призналась Оля. — Там почти все про Наташу… Он сказал, что он меня вылечит! Сказал, что я просто не знаю, что такое настоящий мужик!
Максу стало стыдно. Он и сам считает, что Оля вовсе не лесбиянка…
— Прочитал твой дневник, — задумчиво протянул учитель. — Это кто-то из твоих домашних?
— Антон, тетин муж, — всхлипнула девушка.
Жаль, что эти слова не передают действительного Олиного впечатления! Антон плюс ко всему еще и отвратительно выглядит: разжиревший, морщинистый мужик, вечно небритый, с воняющими подмышками, такая свиная туша в дырявой майке и спортивных штанах. Ей просто не повезло остаться с этим типом дома наедине.
И хорошо еще, что она не видела его в тот момент. Он сначала похабно уговаривал ее на словах, угрожал все рассказать домашним об Олиной большой любви, но она так отчаянно его возненавидела, что грубо оскорбила… Тогда он, разозлившись, заломил ей руки за спину и больно швырнул ее на стол лицом вниз… Дальше было что-то ужасное — Оля пыталась рассказать это Максиму, но каждый ее вдох храбрости сменялся всхлипом и неразборчивым гудением.
Тетя строгая, мужа в ежовых рукавицах держит. Оля теперь рано утром исчезает, пока все спят, а приходит, только когда тетя с работы возвращается… Летом работала, мороженое продавала, а теперь после занятий в училище в библиотеках отвисает… Там, в городской библиотеке, ползая по лестнице в поисках чего-нибудь интересного, на верхней полке наткнулась на книгу о том, как пережить изнасилование. Хорошая книжка, доступным языком написанная и весьма убедительная. Но следовать тем советам пока не очень получается.
Макс слушал, слушал…
— Даже не знаю, что сказать… — пробормотал он. — Этот Антон просто придурок! Он, наверно, хотел доказать самому себе, что он тоже может кем-то управлять. А доказал только, что он просто ничтожество. Из-за таких придурков девушки считают сволочами всех мужчин.
Оля взглянула учителю в глаза и прошептала:
— Простите.
— Старайся не думать об этом, — убеждал Максим вполголоса. — И не бойся меня. Скорее, наоборот: будь уверена, пока ты со мной, тебя никто не тронет, — и пошутил: — Я драться не умею, поэтому буду сразу убивать каждого, кто к тебе подойдет ближе, чем на метр.
Оля вяло улыбнулась, и Макс протянул ей руку ладонью кверху. Девушка с недоверием взглянула ему в глаза.
— Бери, не бойся, — кивнул парень ободряюще, — это рука помощи.
Подул приятный теплый ветерок, и слезы стали быстро подсыхать. Она много плачет в последнее время, поэтому и косметикой не пользуется — все равно бесполезно. Некому нравиться. Но рядом с ним, с учителем физики, хотелось бы сейчас выглядеть подостойнее. Он своей энергетикой заставляет расправлять плечи, поднимать взгляд, дышать полной грудью. Лишь в первые пару минут нервничала, с опаской отдав ему свою руку, а потом просто смирилась. Даже если и он обманет, завоюет ее доверие, а потом пусть хоть тоже изнасилует — ну и что? После Антона уже на все наплевать…
Оля очень старается продолжать жить нормальной жизнью. А какая нормальная жизнь может быть, когда даже самому надежному человеку не доверяешь?
