— Барин, вы не щерщайте на меня, я не шнал што это вы. — Когда его вывели из операционной, подошёл он с извинениями, при этом говорил сильно шепелявя.
— Ладно, братец. Я тоже погорячился, но пойми, мне некогда было тебя уговаривать. Да и ты к сабельке потянулся, а мой солдат умереть мог. — Юрий устало посмотрел на стоящего перед ним в стрелецкой форме воина. — Извини брат.
— Да чего уш… — Воин улыбнулся настолько, насколько позволяли перелом и наложенная шина. — Ты ведать, хороший воевода. Ты, о своих раненых воях так печёшься….
— Ты это чего сук… н сын творишь?! — Сотряс госпитальные стены голос Петра. — Тебе кто позволил бить охрану, мною поставленную?!
Царь влетел в коридор, и устремился к Гаврилову. Тот резко встав, повернулся во фронт к входящему и отрапортовал, не опуская взгляда:
— Государь, не мог я иначе — на волоске весела жизнь, моего друга и твоего верного солдата.
— Да я бы сам, таких как ты… даже в город не пустил! — Пётр кричал, окинув взглядом Гаврилова, но в его взгляде читался не гнев, а юношеский азарт. — Видел я твоих разбойников, сидят у входа! Грязные, оборванные, бородатые! Неужели не знаете, что я с таким пережитком как бороды, борюсь! А-то вбегает мастерскую Алексашко и начинает причитать: дескать, ты против моих решений пошёл. По возвращению госпитальную охрану перебил, и бунт против меня затеваешь, только в набат не бьёшь. А ведь я чуть не поверил.
— Государь грех мой, что побил людей тобой на охрану поставленных. Но на кону стояла жизнь моего друга. Так же знаю про указ, относительно бород. Но в зимней степи, негде бриться и стиркой заниматься. Как явится основная группа. В течение часа все мы будем и, гладко выбритыми, и аккуратно одетыми.
— Да знаю я, прибыли твои орлы. И поведали про раненного товарища. Я им уже баньку приказал организовать, а погибшего воина, уже к отпеванию и погребенью готовят. — Царь говорил спокойно, а в его взгляде читалось сострадание и понимание. — Как друг твой, что лекари говорят? Там один из стрельцов, приставленных для охраны госпиталя: говорит, что видел рану твоего товарища, и думает что, не жилец он.
— Пётр Алексеевич, я нашим медикам верю. — Постарался возразить как можно дипломатичнее Юрий. — Рана на самом деле серьёзная, но скоро закончится операция и Елизавета Семёновна сообщит, удалось ли ей спасти Тимофея ….
Дверь операционной распахнулась: и из неё две медсестры аккуратно вывезли каталку с пациентом. То, что его везли не вперёд ногами, Юре показалось хорошим знаком. Буквально следом за ним, вышли и усталые врачи.
— Ну что Лиза? Как Тима? Жить будет? — Засыпая её вопросами, Юрий сорвался к ней на встречу. Позабыв о царе.
— Мы сделали всё что могли. Нынче одна надежда — на его молодой организм. — Устало, еле слышно проговорила доктор.
Юрий еле сдержался, чтобы от радости не заключить её в объятья. И уже даже сделал для этого ещё полшага в её направлении. Но вовремя опомнился — этим можно сильно скомпрометировать Элизабет: на дворе сейчас, не тот век.
— Невероятно Мисс! — К разговору подключился Пётр — Доктор, если этот раненый выживет, то я, сделаю всё необходимое, чтобы при моих Преображенском и Семёновском полках, тоже были такие госпиталя…
На панихиде по погибшему Василю, присутствовал весь город. Старший клирик отец Серафим отслужил службу: и после неё, по направлению к кладбищу, шла большая траурная процессия. Первыми в ней, шли одетые по форме боевые товарищи погибшего, которые несли гроб на руках. Именно гроб, а не закутанное в саван тело — на этом настоял Гаврилов. За ним, в окружении, стенающих навзрыд плакальщиц, одетых в синие траурные наряды, шла сразу постаревшая от горя мать и три младших сестры Василя. (Юрий, выпросил у царя разрешение, выкупать родню своих егерей и давать им вольную). Медленно шагали, отрешённо, как будто ничего не видя и не слыша. Мать, даже никак не отреагировала, когда возле могилы бойца, Юрий выражал ей свои соболезнования. А только смотрела на потемневшее лицо сына, точнее на повязку, прикрывавшую смертельную рану и навязчиво пыталась поправить вихор на его голове. И только, когда стали закрывать гроб крышкой, она как подкошенная упала без чувств. К ней сразу же кинулись медики… Тризну справляли до утра…
На следующую ночь, Гаврилову приснился странный сон. Перед ним стоял Тимофей и, ударяя себя по ноге ножом, который не мог ей причинить никакого вреда, и вопрошал:
— За что командир?! Зачем ты так со мной поступил?! Лучше бы, ты дал мне умереть! Ведя я теперь не человек!
А за спиной егеря, стоял скелет трансгена и сотрясался от смеха, тыкал своей четырёхпалой рукой прямо в голову Тимофея….
Юрий проснулся от собственного крика: рядом в постели сидела испуганная жена, а по его спине, струился холодный пот.
— Любый, что случилось? Ты так кричал. — Ульяна обеспокоенно смотрела на мужа.
— Прости любимая, дурной сон приснился.
— Тогда не рассказывай. Пусть будет — «куда ночь туда и сон». Философски заключила она.
— Конечно радость моя, нечего всяким там снам потакать….
Поутру, Юрий первым делом пошёл в госпиталь, справиться о здоровье своего товарища. Там его встретила дежурный доктор Ефросинья Рябенькая. Она как раз выходила из палаты, где лежал Тимофей. И на немой вопрос сбивчиво ответила:
— Юрий Витальевич, всё в порядке ваш друг будет жить. Поближе к утру, он пришёл в сознание и сейчас, попив бульон, уснул. Понимаете, сейчас я вас к нему не пущу, он ещё очень слаб, и пока температура держится немного повышенная. Но сильно не переживайте, угрозы жизни больше нет.
— Спасибо доктор. Только, пожалуйста, если что-то произойдёт, не забудьте и меня позвать. — Юрий понимал, что не в его силах было скрыть его озабоченность состоянием здоровья друга. Поэтому решил, что сейчас, на самом деле резонней будет уйти.
Молодая врач посмотрела в след уходящему мужчине. И немного постояв, (будто вспоминая, зачем вышла в коридор) пошла по своим делам….
Юрий уже шёл по улицам крепости и его мучили догадки и нехорошие предчувствия. Если он «заразил» через свою кровь этого юношу, то теперь он несёт за него полную ответственность. Как только он увидит у него первые признаки слияния с симбионтом. То, чтобы не происходило, не отойдёт от него ни на минуту. Пока он не придёт в себя. А затем, расскажет Тимофею всё, что он должен знать. И предостережёт его от ошибок, которые наделал сам, ощутив в себе новые способности. Заодно объяснит, что это всё надо скрывать от людей. И стараться, по возможности не увлекаться синтезом нужных вещей.
Прошла неделя, отпущенная на отдых отряда, но у Тимофея никаких признаков начала слияния не наблюдалось, он шёл на поправку. Но как говорили медики, для молодого организма это нормально… Выходит Юрий зря искал чёрную кошку, в тёмной комнате…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
