Один из людей повернулся к Трэггу. Его лицо выражало полную беспомощность.
– За все время своей работы, лейтенант, – сказал он, – я никогда не видел машины с бóльшим количеством отпечатков пальцев, чем вот эта. Она покрыта ими сверху донизу. Они везде – спереди, сзади, на лобовом стекле, на окнах, на руле. На зеркале заднего обзора – ни единого свободного места.
На мгновение улыбка исчезла с лица лейтенанта Трэгга. Затем он глубоко вздохнул и поклонился Перри Мейсону.
– Слабый противник не заслуживает уважения, – сказал он. – Мне доставит большое удовольствие вернуться к прокурору и сказать ему, что нет смысла вас допрашивать.
– Вы не ожидали найти на машине отпечатки пальцев? – спросил Мейсон.
– Ну, я не думал, что машина будет вообще свободна от всяких отпечатков. Но мне было поручено сказать вам, что я уверен именно в таком результате. Тем не менее я не ожидал, что машина будет покрыта таким количеством отпечатков пальцев. Не соблаговолите ли объяснить, как это случилось?
Мейсон пожал плечами.
– Наверное, довольно много людей прикасалось к машине, – сказал он. – Возможно, полиция осматривала ее до того, как я взял ее напрокат.
– Не говорите глупостей, – ответил Трэгг.
– Выглядит так, будто какая-то из национальных политических партий устроила в этой машине свой съезд. Сплошные отпечатки, – сказал один из экспертов, стоявший неподалеку от Трэгга.
Трэгг поклонился и приподнял шляпу, что можно было истолковать как жест прощания с Деллой или как знак уважения к Перри Мейсону.
– В сложившейся ситуации нет причин нарушать ваш распорядок дня, адвокат. Всего наилучшего.
– Семнадцать тысяч девятьсот сорок пять и две десятых. Правильно, лейтенант?
– Правильно, – буркнул Трэгг.
– Запиши, Делла, – велел Мейсон.
Делла Стрит сделала запись в блокноте.
– Прощайте, лейтенант.
– Оревуар,[1] – ответил Трэгг. – Несомненно, мы вскоре увидимся.
– О, несомненно, – подтвердил Мейсон и вместе с Деллой направился в здание.
Когда Мейсон и Делла Стрит вошли в лифт и двери уже почти закрылись, в вестибюле появился Пол Дрейк. Он бросился к лифту и успел втиснуться в кабину.
– Привет, Пол, – сказал Мейсон.
– Боже, как я рад вас видеть, – заулыбался Дрейк.
– Что-то случилось? – спросил адвокат.
– Очень многое, я зайду к тебе и расскажу все новости… – Он многозначительно покосился на других пассажиров, которые с любопытством поглядывали на них.
Мейсон согласно кивнул, и через несколько секунд все трое уже шагали по коридору.
– Они арестовали твою клиентку, – сообщил Дрейк.
– Знаю. Они на некоторое время задержали даже Деллу.
– О’кей, я собираюсь сказать тебе кое-что, Перри, – продолжал Дрейк. – У них есть некая абсолютно неоспоримая улика. Какая – мне еще неизвестно, но скажу тебе одно: в этот раз ты защищаешь виновного клиента.
– Ты уверен?
– Я – нет, но мой информатор уверен. В управлении мне посоветовали передать тебе, чтобы ты бросил это дело.
– Я не могу, Пол. Я слишком глубоко в нем увяз. Что еще новенького?
– Нашелся Эндикотт Кэмпбелл. Около пяти часов утра он приехал домой. Никто не знает, где он был. Он приехал в своем автомобиле, поставил его в гараж, вошел в дом и пока оттуда не показывался.
– Что еще?
– Полиция объявила розыск Амелии Корнинг. Вчера вечером она выбралась на своем кресле из грузового лифта, и больше ее никто не видел.
– Этот человек, что управляет грузовым лифтом, – полиция знает о нем и его вахте у служебного входа в отель?
– Ну конечно, – сказал Дрейк. – Как только полиция официально начала розыск, она опросила всех лифтеров, и этот парень из грузового лифта рассказал им все.
– И они не нашли ни следа?
– Ни следа.
– Это странно. Полуслепая женщина в инвалидной коляске не может просто раствориться в воздухе.
– Ну, выходит, она смогла, – возразил Дрейк. – Не забывай – это происходит уже второй раз за сорок восемь часов. Первой исчезла женщина, назвавшаяся Амелией Корнинг, теперь пропала сама Амелия.
– Одна из них только притворялась Амелией Корнинг, – сказал Мейсон. – Следовательно, исчезнуть для нее было очень простым делом. Все, что ей требовалось, – подняться с кресла, снять темно-синие очки и уйти. Но настоящая Амелия Корнинг – темная лошадка другого рода.
Адвокат отпер дверь своего кабинета и пропустил вперед Деллу и Дрейка.
– Ладно, Пол, – сказал он. – Давай приступим к работе. У нас куча отпечатков пальцев для проверки.
– Нам придется потратить на это чертовски много времени, – вздохнул Дрейк.
– Как так?
– У полиции больше власти, – пояснил Дрейк. – Они могут прийти к управляющему «Ви рент М-кар» и сказать, что им нужны отпечатки его пальцев. Они могут отправиться к Эндикотту Кэмпбеллу и спросить, не возражает ли он против снятия его отпечатков. Затем они сравнят их с отпечатками из машины.
Мы в другом положении. У нас есть куча снятых отпечатков, и все, что мы можем сделать, – это постепенно отбрасывать одни и гадать, кому принадлежат другие. Мы не обладаем возможностями полиции.
– А как насчет человека, снимавшего отпечатки? Как ты думаешь, он отдаст полицейским снимки?
– Да, если узнает, что полиция их ищет.
– Когда он это узнает?
– Вероятно, через день-другой, – сказал Дрейк. – Это зависит от того, когда информация попадет в газеты. В этом деле действительно есть что-то роковое, и не следует недооценивать Эндикотта Кэмпбелла. Он ловкий, оборотистый, хитрый деляга.
– Я допустил ошибку, Пол. Я обязан был сказать тебе, чтобы ты послал за ним пару шпиков и отыскал, куда он направился и что делает. Конечно, мы никак не могли знать, что Амелия Корнинг намеревается исчезнуть.
– Естественно, – согласился Дрейк.
– Ладно, займись делом и собери все, что сможешь, собери все самые маленькие обрывки информации. Кроме того, возьми эти отпечатки и попробуй установить их принадлежность. К этому моменту полиция уже зарегистрировала Сьюзен Фишер, поэтому у них есть ее отпечатки пальцев. Коронер снимет отпечатки Кена Лоури в морге. Где мы можем найти отпечатки Амелии Корнинг – другой вопрос. Мне кажется, они могли быть взяты в связи с ее въездной визой или какой-либо другой казенной формальностью при въезде в страну. Они могут лежать в каком-либо учреждении.
– Предположим, Амелия Корнинг либо Кен Лоури находились в этой машине, – сказал Дрейк. – Предположим, их отпечатки идентифицированы.
Мейсон подумал немного, затем медленно покачал головой:
– Если кто-то из них был в машине – мы погибли.
Дрейк сказал:
– Перри, от этого дела у меня почему-то крутит под ложечкой. Мне кажется, они точат на тебя зубы.
– Хорошо, у тебя не будет никаких трудностей в снятии отпечатков пальцев у Кена Лоури. Он в морге. Немедленно пошли туда кого-нибудь.
– Уже послал, – ответил Дрейк. – Дай мне отпечатки, и я пойду к себе. Я распорядился привезти отпечатки Лоури сразу, как только их снимет коронер.
– А коронер отдаст их? – спросил Мейсон.
– Разумеется. Для них это рутина. Они дактилоскопируют каждый труп, идущий на вскрытие.
– Ты знаешь, как было совершено убийство?
– Удар в сердце: одна колотая рана, очевидно, нанесена ножом для разрезания бумаги и вскрытия писем. Тем, что похож на стилет.
– Где входное отверстие, спереди или сзади?
– Сбоку, – ответил Дрейк. – Очевидно, Кена Лоури застали врасплох. Он находился с кем-то, кому доверял.
– Ладно, начинай работать над отпечатками.
– Я могу проверить отпечатки Лоури за несколько минут.
Дрейк позвонил к себе в контору.
– Я у Мейсона, – сказал он. – Вы получили от коронера отпечатки Кена Лоури? Ясно. Принесите их сюда. Хорошо?
Через минуту на столе Мейсона лежал набор отпечатков, сделанных в морге. Адвокат вынул из своего кейса пачку отпечатков и протянул их Дрейку. Тот уселся за стол.
Пользуясь увеличительным стеклом, он один за другим сверял отпечатки, снятые Обертом, с теми, что были доставлены из канцелярии коронера.
Вдруг на лице Дрейка появилось выражение отчаяния.
– Держись, Перри, – огорченно произнес он.
– Что такое?
– Подожди, дай проверить.
Повозившись еще две-три минуты, Дрейк положил один отпечаток, сделанный в машине, на несколько дюймов выше отпечатка, принесенного от коронера, затем медленно сложил увеличительное стекло и, взглянув на Перри, сказал:
– На этот раз ты пропал. Один из отпечатков, снятых в автомобиле, принадлежит Кену Лоури. Если ты известишь лейтенанта Трэгга, что у тебя есть этот отпечаток, ты вручишь своей клиентке билет в газовую камеру. Если не уведомишь его, то поставишь себя в положение, которое квалифицируется как сокрытие вещественного доказательства в деле об убийстве.
Мейсон обдумывал ситуацию около минуты, затем сказал:
– Мы не станем делать ни того, ни другого, Пол. Позвони своему человеку, который делал отпечатки. Скажи ему, что машина фигурирует в деле об убийстве и он должен проявить фотографии и немедленно отнести их в полицию.
