он своей первообращённой.
Айседора обернулась к своему старейшине, похоже собираясь возразить, но Василиос быстро начал говорить, отметая всё, что могла бы сказать вампиресса.
— Танос, тебе пора.
Танос скрипнул зубами, но прежде чем уйти, решил задать личный вопрос:
— Что с Парисом?
— Полагаю, мы с ним немного побеседуем, — сообщил Василиос.
— Ты не причинишь ему вреда, — проговорил Танос, на что Василиос рассмеялся, ясно давая понять, что терпение его закончилось.
— Мне жаль, но у тебя нет права голоса. Пусть это станет хорошим стимулом, чтобы выполнить поставленную задачу и вернуться целым. Иди, Танос, и сделай, что должен. А когда закончишь, может быть, тебя будет ждать под замком тот, к кому ты вернёшься. Если повезёт.
ГЛАВА 16
— Ау-у, Парис… — напевно прозвучало за дверью, как если бы звали спрятавшегося ребёнка.
Парис подтянул колени к груди, скорчившись на скамье в ванной. С того самого момента, как Танос ушёл, он ни разу не пошевелился, но от вкрадчивой интонации по спине прошла дрожь.
Голос был знаком. Он принадлежал Василиосу, и в их последнюю встречу вампир был порядком разъярён.
— Выходи, выходи, ну, где ты там?
Окрашенный иронией зов раздавался всё ближе к ванной комнате, и Парис прижался щекой к колену, не отрывая взгляда от входа.
«Пожалуйста, не входи. Пожалуйста, не…» Но мысль оборвалась, потому что Василиос появился перед ним, сказав:
— Слишком поздно.
Парис запрокинул голову, чтобы взглянуть на вампира, и у него перехватило дыхание, когда старейшина изогнул губы и медленно выпустил клыки.
Вампир буквально источал силу. Силу и сексуальность.
— Хм, что до последнего — даже не старался.
«Чёрт, — подумал Парис. — Закрой своё сознание. Закрой сознание».
— Au contraire. Держи его полностью открытым, Парис Антониу, — сказал Василиос и сел рядом.
Парис отодвинулся как можно дальше, стараясь при этом не упасть с деревянной скамьи.
Вампир усмехнулся и ухватил его за запястье:
— Куда-то собрался?
Парис глянул на холодные пальцы на своей руке, вновь поднял взгляд к красивому лицу напротив. Старейшина вздёрнул бровь, и Парис попытался сглотнуть ком, застрявший в горле.
— Знаешь, с распущенными волосами ты очень хорош собой, — сказал Василиос, притянув мужчину к себе, так что они сидели теперь бедром к бедру.
Парис уставился в гипнотические зелёные глаза, и внутри у него всё перевернулось. Он качнулся чуть ближе к вампиру, облизнувшему один из клыков и… «Ой чёрт, это его проклятый клык».
Василиос наклонил голову и издал звук, похожий на смех. Или на какой-то его уродливый вариант.
— Ты напоминаешь моего Леонида, мистер Антониу.
«Правда?»
— Да. Ваша манера размышлять очень схожа.
Парис подумал, привыкнет ли к тому, что кто-то отвечает на невысказанные вопросы.
— Не привыкнешь. Но научишься не обращать на это внимания.
— Полезно знать. — Парис задышал тяжелее, не понимая, что именно на него влияет: смертельная опасность собеседника… или его безумная привлекательность.
— Я бы предположил, что и то, и другое. Но у меня нет времени всерьёз изучать твою душу, agori. Видишь ли, Парис, у нас есть более важные дела.
Имя скатилось с языка Василиоса с французским произношением и манящей, соблазняющей интонацией. Парис почувствовал, как твердеет член, и произнёс:
— Да?
Старейшина провёл пальцами по его щеке и шепнул:
— Да.
Парис облизнул губы и попытался избавиться от тумана в голове. Но мозги были набекрень, сердце колотилось, а кожа горела огнём. Он чувствовал себя навеселе, словно под кайфом. И подозревал, что причиной этому было порочное лицо всего в нескольких дюймах от него.
— Ты, красавчик, убил одного из моих стражей. — Пальцы, касавшиеся щеки, мгновенно переместились и тисками сжали глотку Париса. Василиос вдавил его спиной в стену и оседлал колени в извращённом подобии приватного танца. — Я хочу знать как.
Разум у Париса метался в такт с быстро бьющимся сердцем. Вампир устрашал, но при этом и восхищал. Понятно, почему Лео увлёкся, однако то, что Василиос хотел убить его, Париса, гасило любое желание.
— И этим ты отличаешься от моего agori, — проговорил старейшина ему на ухо. — Леониду нравится ходить по острию. Вообще-то, поэтому он замечательно трахается.
«Чёрт. Ладно, Лео слетел с катушек».
— Теперь, — вновь заговорил Василиос и отстранился, чтобы посмотреть на человека. — Рассказывай, как ты убил стражника.
— Я… Я не знаю. — Вампир не отводил взгляда, и Парис зачастил: — В смысле, я был испуган, когда это произошло. Как будто облако вылетело из моих ладоней или что-то типа того.
— А сейчас ты не испуган?
«Хорошо подмечено», — подумал Парис. И почувствовал, как член дёрнулся, когда Василиос сдвинулся на его коленях. Да, может он и боялся, но в то же время был странным образом возбуждён. Так возможно… возможно это…
— Усмиряет твою способность высосать мою душу из тела? — Василиос спрятал клыки и ослабил хватку на горле парня, усаживаясь поудобнее. — Тогда очень удачно, что ты считаешь меня настолько привлекательным.
Так, чтение мыслей — какая-то унизительная хрень. Когда кто-то слышит всё, что ты думаешь — это хуже смерти.
— Поверь, нет. Особенно если за дело возьмусь я. Пока же… Леонид!
Парис глянул на открывшуюся дверь. На пороге появился Лео, сразу следом за ним шёл Аласдэр.
— Вы с Аласдэром едете к тебе домой, забираете нужные вещи и привозите сюда.
— Но мы же говорили… — начал Лео, но умолк, стоило Василиосу подойти и обхватить его лицо ладонями.
— А сейчас мы закончили разговор. Ты поедешь с Аласдэром, упакуешь вещи и вернёшься сюда в течение часа. Понял, agori?
Друг обычно за словом в карман не лез, но кивнул, взял старейшину за запястья и передвинул его руки ниже.
— Ты беспокоишься обо мне. О нас, — проговорил он.
У Париса округлились глаза. Лео не врал, он правда был вместе с двумя вампирами. В смысле, в отношениях. Парис заметил, как при взгляде на Василиоса глаза друга полны эмоций.
— Не глупи, Леонид. Тебе просто пора остаться здесь. Думал, учитывая всё происходящее, ты это понимаешь.
— О, я понимаю. — Лео ухмыльнулся, встал на цыпочки и поцеловал вампира в щёку. — Я буду осторожен. Обещаю.
Парис успел увидеть, как у Аласдэра дёрнулись губы. Даже не верилось, что этот парень умеет улыбаться. Он положил ладонь Леониду на поясницу и склонил голову к Василиосу:
— Мы вернёмся.
— Уж постарайтесь. — Старейшина кивнул и развернулся к Парису, а Лео тут же попросил:
— Василиос, не делай ему больно.
Парис сглотнул, услышав смелую просьбу друга, и встретился взглядами с замершим старейшиной. По его глазам было видно, как тот размышляет.
— Успокойся, agori. Это не входит в
