Все вокруг было алым от всполохов магической бури. Они озаряли лярву — Ланчи лежала, дергая лапами. Лоскутер, швырнув Атласа мне под ноги, прыгнул к великану — и тут же улетел назад, получив кулаком в лицо, хотя и успел оставить в груди одноглазого один из своих клинков. Куинбус Флестрин, продолжая идти ко мне, выдернул клинок. Позади гнома из развороченной двери выполз полулис, тот, что в «Неблагом Дворе» дрался с каменными. Мгновение я видел его — он лежал, упершись одной лапой в пол, а другую подняв над головой — и великана, который приближался, покачивая тонким клинком. Полулис упал грудью на пол, одновременно резко взмахнув поднятой лапой. Бумеранг с заточенными краями полетел сложными зигзагами, тонко звеня в воздухе. Он исчез за столбом, чтобы через мгновение появиться с другой стороны. Это совпало с двумя событиями. Атлас Макинтош, скорчившийся на ступенях у моих ног, один за другим метнул три дротика. Аскетская Червоточина снесла «метель».
Ярчайший свет затопил зал, эльф вскрикнул, а я зажмурил глаза и вцепился в ступени. Поток воздуха с гудением устремился к вершине столба и через мгновение — обратно. Рука Атласа ухватилась за мою щиколотку и тут же сорвалась. Меня поволокло по ступеням вниз. Оглушающий хлопок, словно одновременно выстрелила сотня шутих, и тишина.
Я привстал. Оказывается, я вновь находился у подножия лестницы. По всему залу вповалку валялись гномы, Куинбуса Флестрина нигде не было видно. Рядом на спине лежал Атлас, тут же дергалась в судорогах лярва.
— Третий пояс… — хрипло сказал эльф.
Я потянулся к глиняному кувшину, опустил его горлышком вниз и пробормотал:
— Сделай… свое дело…
Из-за столба вдруг показалась рука, сгребла Макинтоша за ноги и утащила. Затем эльф с воплем вылетел из-за колонны и исчез в развороченной двери. Шум быстрых шагов, шуршание, глухие удары… Я сел, привалившись спиной к ступеням.
Из-за столба спиной вперед вышел Куинбус Флестрин с Лоскутером на плечах. В руках эльф сжимал клинки, они то опускались, то поднимались, но почему-то великан не падал. Он широко расставил ноги, чуть присел, сгреб Лоскутера и швырнул. С громким стуком голова эльфа ударилась об угол ступени, и Лоск замер, широко раскинув руки.
Куинбус шагнул вперед. Обломок бумеранга торчал из его плеча, два дротика Макинтоша — из груди, третий пробил щеку так, что теперь виднелось только оперение. Гном-Гора сжимал тонкий клинок и концом его постукивал по полу при каждом шаге. Я замер, упираясь спиной в ступени и глядя ему в лицо.
Цок… Цок… — клинок два раза ударил по полу, Куинбус Флестрин сделал два шага.
Я не стал отползать дальше по лестнице, наоборот, спустился ниже, к самому полу.
Цок… Цок… — он подошел еще ближе.
Высокий лоб, кустистые брови. С бровей капала кровь. Лоскутер лежал, не шевелясь, кровь расползалась из-под головы
Цок… Цок… — он уже возвышался надо мной..
Цок… — последний шаг.
— М-м?
— Что? — прошептал я.
— М-м? — Он пытался что-то спросить, но я не мог понять его.
Великан повернулся боком ко мне, клинок опустился, ударил по полу — Цок! — поднялся и опустился опять. Я успел вскинуть руку с кувшином, клинок легко рассек обожженную глину, это слегка изменило движение, и он, вместо того чтобы пробить мою грудь, вонзился в запястье. Я услышал визг — свой собственный — и в водовороте пляшущих перед глазами крохотных кровавых гномов различил, как клинок пронзает запястье и опускается ниже, расщепляет руку, словно топор дровосека поставленное вертикально полено. Клинок застрял.
— М-ма!
Куинбус Флестрин нахмурился, отставил ногу в сторону, упираясь ею в ступень, потянул назад, выдергивая оружие, и тогда лярва схватила его за щиколотку.
Если бы я забрался выше по ступеням, она бы не достала гнома, а так он все это время стоял прямо над ней.
Собрав последние силы, Ланчи поднялась.
Я увидел удивление на лице Куинбуса Флестрина. Он повис вниз головой.
Ланчи взяла его одной лапой за одну ногу, второй — за другую, а пастью вцепилась в голову.
И разорвала.
3
Языком я попытался выпихнуть пилюлю изо рта, но меня хлопнули по щеке, и я проглотил ее. Очень неприятный вкус, но я хотя бы смог понять, что это. Я открыл глаза и уставился в лицо Лоскутера, ожидая, пока лекарство подействует.
Подействовало быстро — голова эльфа перед глазами почти перестала раздваиваться, боль уменьшилась. Когда я перевернулся, меня вырвало на ступени. Я уперся в них обеими руками, чтобы подняться, левая рука подогнулась, и я упал. Лоскутер обхватил меня за поясницу и помог встать на колени.
— Гномы? — спросил я, разглядывая левую руку, перетянутую моей рубахой.
— Мертвы.
— Они все молчали. Ни разу не издали ни звука. Ты заметил?
— Да.
— Ланчи?
— Мертва.
— Ага. — Я решил, что на ноги лучше не подниматься, и стал взбираться по лестнице, используя колени и правую руку, а левую прижав к животу. — И каменные?..
— Да. Никого, кроме нас.
— Что, и Макинтош тоже?
— Он пропал, — донеслось снизу. — Нигде не видно.
Я обдумал его слова и, добравшись до верхней площадки, пробормотал:
— Хоть что-нибудь хорошо.
Холодно — я ведь остался в одних штанах — и очень тихо. Несколько факелов потрескивали на треногах, их свет смешивался с безумной свистопляской всевозможных оттенков, пробивающихся в реал из Патины. Я глубоко вздохнул и выпрямился во весь рост. Покачнулся, но устоял.
Сундук.
В реале я видел его — обычный деревянный сундук, стенки защищены железными пластинами, крышка закрыта, но замка не видно.
В Патине я видел другое — на месте сундука бил разноцветный фонтан. В глазах зарябило, и я повернулся спиной к сундуку.
Отсюда можно было разглядеть весь зал. Далекий потолок, стены в черных плитах, стрельчатые окна. Небо за ними начинает светлеть. Трупы на полу. Оружие. На ступеньках сидит Лоскутер, его голова чем-то перемотана. Очень тихо, и тишина какая-то гулкая, глубокая.
Я повернулся и раскрыл сундук.
Внутри узкими деревянными планками выложены ячейки, в каждой по заклинанию. В реале видно одно.
Косточки, тельца пятнистых лягушек, засушенные стрекозы, тонкие длинные иглы, суставы, коленные чашечки мелких грызунов, связки клыков, позвонки, отрезанные треугольные уши, хвосты крыс, когти, кусочки скальной породы и каких-то минералов, прозрачные, молочно-белые, рубиновые, изумрудные, индиговые полудрагоценные камешки…
В Патине — совсем другое.
Фонтанчики магии бьют из каждой ячейки, мгновенно возникают и тут же растворяются в разлитом вокруг озере эссенции аналоги кинжалов, зазубренных лезвий, бритв, удавок, арканов, призрачные мечи и копья, пики, колья, щиты с шипами по краям, абордажные крючья, пращи, арбалеты и луки, гастафеты, туры, баллисты, онагры и бриколи, катапульты, фрондиболы и скорпионы, чаны с кипящей смолой, веревочные сетки, картины городов, которые горят от пролившегося с чистого неба огненного дождя, пылают здания, уходят под воду корабли, взрываются горы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
