карьера твоя пострадает. Не допускай подобные мысли в свое сознание. Не совершай эту ошибку многих недалеких людей. Помни, что если ты выкроишь время для того, чтобы развить в себе все качества, о которых ты мечтаешь, такие, как воля, оптимизм, самодисциплина — то у тебя хватит времени на все твои дела. Не теряй веры в себя, и тогда удача никогда от тебя не отвернется. Найди время для ежедневной работы со своим сознанием, заботься о физическом здоровье и дисциплинируй душу. Вот тогда к тебе придет и материальное благополучие, и здоровье, и мощная духовная энергия. Помни, что сказал Эпиктет много веков назад: «Без власти над собой невозможно обрести свободу».
— Значит, философию кайзен можно практиковать в обычной жизни? — уточнил я.
— Еще как! — воскликнул Джулиан. — Сам посуди, Джон: как человек может управлять гигантской корпорацией, если прежде не достигнет самодисциплины? Как можно воспитывать детей, быть главой семьи, если ты не воспитал сам себя? Понимаешь?
Я кивнул, соглашаясь с ним. Впервые в жизни я серьезно задумался о саморазвитии. Иногда, проезжая в метро, я видел людей, читающих книги с названием вроде «Сила Сознания» или «Познай самого себя». Признаться честно, я посмеивался над ними. Я считал, что, должно быть, у этих людей полно комплексов — и они ищут способ избавиться от них. Теперь же я думаю, что люди, находящие время для того, чтобы самосовершенствоваться, настоящие герои. Ведь только усовершенствовав самого себя, можно понять, как улучшить жизнь окружающих. Я стал размышлять над теми аспектами своей жизни, которые нуждались в улучшении. Мне крайне важно восстановить здоровье и обрести тонус: ведь порой мне просто не хватает сил на то, чтобы выполнить все запланированные на день дела. Я знаю, что мой невыносимый характер и привычка перебивать других, не дослушав, плохо влияет на мои отношения с членами семьи. А если бы я перестал беспокоиться о будущем, то наверняка обрел бы спокойствие и гармонию. Я понимал, что если займусь воспитанием самого себя, то все сферы моей жизни изменятся к лучшему. Я перестану спешить, забуду о суете и утомлении, буду больше общаться с близкими. Мысль о том, что у меня появятся силы и время для занятий с детьми, воодушевила меня. Однако в словах Джулиана было еще что-то, кроме важности ежедневных занятий, здорового питания и размеренного образа жизни. Все это замечательно, но в Гималаях он постиг тайны, наполненные глубоким смыслом. Он утверждает, что укрепление воли и осознанная жизнь делают человека счастливым. Смелость может воспитать каждый, и это в конце концов приносит большую выгоду.
— Что такое смелость, и как она связана с духовным ростом? — спросил я.
— Смелость — это то, что помогает тебе устанавливать свои собственные правила и границы. Ты смело совершаешь поступки, так как уверен в правильности своих решений. Смелость дает тебе силы для новой попытки, когда все остальные отказались от борьбы. То, насколько ты бесстрашен, показывает, насколько ты следуешь своему призванию. Лишь смелость поможет тебе прожить жизнь, полную чудес. Те, кто занят постоянным самосовершенствованием, — самые смелые люди на земле.
— Что ж, теперь мне понятно, почему нужно все время работать над собой. Но с чего мне начать?
И Джулиан снова вернул меня в ту звездную ночь, когда он сидел с Раманом на вершине горы.
— Так же, как и ты, я тоже не сразу разобрался с философией кайзен, — откровенно признался он. — Ведь я был состоявшимся юристом, отличником Гарвардской школы — а это кое-чего стоит! Я считал, что все эти брошюрки по саморазвитию, которые пытались мне всучить бомжеватого вида типы, только отнимают время. Но это было моей большой ошибкой. Я жил в рамках представлений, которые ограничивали меня. Я слушал Рамана и думал о том, как много страданий причинил мне мой прежний образ жизни, и я всей душой стремился обрести новую жизнь благодаря философии кайзен. Ведь она учит непрерывному совершенствованию души, духа и тела. Благодаря ей мое духовное богатство будет непрерывно расти.
— Знаешь, я последнее время я только и слышу о «духе, душе и теле». Стоит мне включить телевизор, как я попадаю на проповедника, вещающего об этих вещах, — перебил его я. — И честного говоря, меня не вдохновляют все эти проповеди. Я просто не верю тем, кто об этом говорит.
— Пойми, что нельзя взрастить дух, не совершенствуя тело, — мягко ответил Джулиан. — Если ты будешь здоров и крепок физически, но при этом душа твоя будет мелкой и пустой, то все время будешь метаться от одного к другому и нигде не найдешь удовлетворения. Если же ты отдашь все силы тому, чтобы раскрыть в себе потенциал всех трех составляющих твоей сущности, ты воистину достигнешь просветления и обретешь вечное блаженство.
— Все это очень волнует меня, друг мой, — искренне сказал я.
— Относительно же того, с чего начать — давай прямо сейчас займемся конкретными практиками. Обопрись руками об пол, словно хочешь отжаться, — скомандовал он.
(«Прямо как в армии, — подумал я, — а Джулиан — как старший сержант».) Однако мне было любопытно, что будет дальше, и я сделал так, как он велел.
— Теперь отожмись столько раз, сколько сможешь. Не останавливайся до тех пор, пока не выбьешься из сил.
Пыхтя и краснея, я отжимался с большим трудом. Самая большая физическая нагрузка, которую знало мое стокилограммовое тело, — поход с детьми в ближайший Макдоналдс или же субботний гольф с партнерами. Я отжался пятнадцать раз и впал в полуобморочное состояние. Ночь была жаркой, и я пропотел до нитки. Но я был настроен не ударить лицом в грязь и продолжал отжиматься, пока моя решимость не иссякла вместе с физическими силами. Отжавшись двадцать три раза, я упал на пол.
— Это все. Больше не могу, — прохрипел я.
— Уверен, что не можешь?
— Абсолютно. Мне нужна передышка. Если это урок, то урок того, как в кратчайшие сроки довести себя до инфаркта.
— У тебя хватит сил еще на десять отжиманий. Так что продолжай. — Тон Джулиана не допускал возражений.
— Ты шутишь??.
Но мне пришлось подчиниться. Один, два… пять… восемь… Десять! Я свалился на пол почти бездыханным.
— Я изнемогал так же, как и ты, в ту великую ночь с Раманом, когда услышал от него странную притчу, — спокойно произнес Джулиан. — И он сказал мне, что лучший учитель — это боль.
— Да чему же можно научиться, так издеваясь над собой? — задыхаясь, выговорил я.
— Раман и другие великие мудрецы Сиваны считали, что человек больше всего растет тогда, когда выходит из привычных границ и попадает
