Хестер Д. Дженкинс
Великолепный век Ибрагима-паши
Власть и предательство
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Вступление
Обстоятельно изложить биографию Ибрагима-паши, полную удивительных событий и самой красочной романтики, парадоксальную, почти непостижимую в ее стремительных переменах для европейского человека, очень трудно; однако сама ее необычайность типична для Востока, и, поняв эту достойную пера романиста биографию, вы получили бы ключ ко многим загадкам турецкого образа жизни и мировоззрения. Но единственный шанс разобраться в ней – это изгнать из своего ума западные установки и принять как факт то, что кажется плодом буйной фантазии. Ибрагим-паша по национальности не был турком, что объясняет некоторые парадоксы его жизненного пути, но он всю жизнь прожил в турецкой куль туре, одной из примечательных черт которой является ее способность быстро усваивать и приспосабливать инородные элементы. Размышляя о народе Турции, нужно обязательно иметь в виду, что турки не относятся ни к арийцам, ни к семитам и не связаны ни с персами, ни с арабами, ни с греками, ни с евреями. Коль скоро даже ученые-этнологи не решаются четко определить национальные различия, дилетанту не стоит и пытаться относить турок к урало-алтайской или другой группе, однако мы можем принять за факт, что турки явились в Европу из Центральной Азии и в какой-то степени связаны с татарами и монголами на Востоке и, вероятно, с венграми и финнами на Западе. Тюркские народы Центральной Азии в период с VIII по XI век уже обладали качествами, характерными для турок эпохи, о которой рассказывает эта книга, и для современного народа Турции.
Леон Каон в своей монографии о тюрках и монголах тщательно исследовал эти древние тюркские народы, и я вкратце изложу его взгляды.
Главным качеством тюрков Центральной Азии была их воинственность. Как говорилось в персидском стихе: «Они пришли, разграбили, сожгли, убили, напали и исчезли». От них требовалось одно – подчинение, единственным преступлением была измена. Деятельность для них означала войну, одно слово у них выражало мысль, которая содержится в двух наших словах: «бежать» и «предать мечу». Идеальной смертью считалась гибель в бою, как говорилось в пословице: «Человек рождается в доме, а умирает в поле». В их самых древних культах на первом месте поклонение металлу и мечу.
Вторым заметным качеством был иерархический дух и сильная приверженность дисциплине. Неподчинение начальнику и заговоры всегда карались смертью. О том, каков был их идеальный правитель, свидетельствует надпись с надгробной плиты, обнаруженной в Монголии. Суть этой эпитафии, посвященной в 733 году тюркским каганом своему брату Кюль-тегину, заключается в следующем: «Мы переговорили с моим младшим братом Кюль-теги ном, и, чтобы не пропало имя и слава народа, добытого нашим отцом и дядею, я ради тюркского народа не спал ночей и не сидел без дела днем… Так как на моей стороне было счастье и удача, то я поднял к жизни готовый погибнуть народ, снабдил платьем нагой народ, сделал богатым не имущий народ, сделал многочисленный народ».
Еще одно свидетельство их политических идеалов можно найти в «Искусстве правителя», дидактической поэме, описывающей тюркское общество XI века. В ней говорится: «Разговаривай с людьми по-доброму, но не позволяй им фамильярничать. Давай им еду и питье». Также она побуждает правителя так поступать ради блага бедных.
«Искусство правителя» показывает третье свойство средневекового тюрка: его любовь к образованию. Гражданские чиновники по рангу стоят выше беев (бей – военное звание XI века, примерно соответствующее полковнику или, возможно, более высокому званию). «Честь всегда дружит со знанием». «Помни, в этом подлунном мире есть два вида благородных людей: во-первых, беи, во-вторых, ученые… Первые руководят народом, вторые своими знаниями показывают путь».
Хотя турецкий народ прошел путь развития от варварских племен до цивилизованного государства, Османская империя XVI века основывалась на описанных принципах, и султан Сулейман являл такие же качества и воззрения, которыми обладали Кюль-тегин и его брат.
В конце X века ветвь тюрков, завоеванная арабами, приняла ислам, и с течением времени все тюрки стали мусульманами. Естественно, посредством своей религии арабы оказывали значительное влияние на грубых тюрков, настолько сильное, что тюркская мысль с тех пор уже не была свободна от арабского влияния. Тюрки очень верные люди и всем сердцем приняли навязанную им веру. По природе своей они не фанатичны: напротив, отличаются терпимостью, а там, где фанатизм существовал, он вырос из политических условий или был чужеродной чертой, перенятой вместе с исламом (я основываю этот вывод на личных наблюдениях, а также его поддерживают Леон Каон и другие). Как ни странно и, может быть, прискорбно, когда у тюрков появилась письменность, они подпали не под арабское, а персидское влияние, и в течение нескольких веков, фактически вплоть до нашего времени, турецкая литература была подражанием персидской, очень формальной и риторической. Таким образом, двумя основными силами, сформировавшими турецкий образ мыслей, были арабское богословие и персидская поэзия, и это хорошо видно по большому количеству арабских и персидских заимствований в турецком языке.
В XII веке вторгшиеся в Малую Азию азиатские орды вошли в соприкосновение с греками, но между греками и тюрками интеллектуального взаимодействия не получилось.
В Малой Азии возникло и пало сельджукское царство; затем султан Осман (его имя дало название Османской империи) на его руинах поднялся к власти. Он и его потомки постепенно теснили, пока наконец не подчинили Византию. Османские завоевания продолжились, и через век после падения Константинополя Сулейман привел свои армии к стенам Вены, тем самым отметив самую дальнюю точку турецкого нашествия в Европе. При Сулеймане Турция не только господствовала на Балканском полуострове от Адриатического до Черного моря и до Дуная на севере, но и оказывала большое влияние на остальные европейские страны. Не было ни одного королевского двора в Европе, который мог бы позволить себе не считаться с султаном Сулейманом. Таким образом, жизненный путь Ибрагима, его прославленного великого визиря, не просто увлекательный роман – это жизненный путь, оказавший большое влияние на страхи и надежды Фердинанда Габсбурга, короля Испании Карла V, короля Франции Франциска I и даже короля Англии Генриха VIII, а также папы римского и венецианской синьории.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
