– Удачи! Я верю, ты справишься...
Изображение Фарида схлопнулось в светящуюся точку и сессия прервалась.
Лощинин некоторое время сидел молча, тупо глядя в опустевший голокуб. Потом вызвал секретаршу.
– Уль, кофе, пожалуйста...
Чашечка, над которой вился ароматный шлейфик, возникла на столе словно по волшебству.
Лощинин вызвал записнуху и нашел адрес, по которому еще не обращался ни разу. И всегда надеялся, что обращаться не придется.
[call Кипрово_4999117]
Он дождался коннекта и уставился пока еще мутный спейс голокуба. Долго никто не отвечал, потом сонный голос, так и не включив изображение, осведомился:
– Ты кто?
– Лощинин.
– Кто?
– Лощинин!
– "Яуза", что ли?
– Да.
– Чего нужно?
– Заказ есть. Я сейчас подъеду. Удобно?
Бесплотный голос секунду поколебался.
– Ладно, приезжай. Только жлоба своего в машине оставь, да пива купить не забудь. И учти, «Пену дней» я не люблю...
– Понял. Сейчас буду.
Лощинин ничего не стал объяснять сейчас. Потому что с Платоновым договариваются только с глазу на глаз. И без свидетелей. Только. Это закон.
– Килограмм! – сказал Лощинин, не оборачиваясь. – Сейчас в Кипрово поедем. Держись близко.
Килограмм с усилием кивнул. С некоторой растерянностью Лощинин подумал – что бы он стал делать, если бы узнал, что верного Килограмма тоже убрали? На кого тогда надеяться в этом мире?
Потом он вознамерился сгонять секретаршу за пивом, велев ни под каким видом не брать «Пену дней», но запасливая Уля гордо вытащила из скрытого под настенной панелью холодильника упаковку «Хейнского». Лощинин вздохнул и чмокнул секретаршу в розовую щечку. Щечка тут же стала еще розовее, чем раньше.
Потрепанный «Азтеч» затормозил перед стильным восьмиугольным домом в Кипрово спустя полчаса. «Панас» Килограмма припарковался в стороне, у пышных кустов холларии, что росли между дорогой и тротуаром. Ухватив упаковку «Хейнского» за картонную ручку, Лощинин ступил на тротуар и огляделся. Он знал, что Килограмм сейчас смотрит на него сквозь черные очки, а взгляд у Килограмма тяжелее свинца. Зато успокаивал этот взгляд: своему шефу Килограмм был предан.
Платонов долго не открывал, наверное рассматривал в голокубе посетителя, мнущегося неловко перед дверью. Это он любил, завести изображение с камер-датчиков перед дверью на терминал. И глядеть, как теряется тот, кто приходит в этот дом впервые и впервые прикасается к шершавому сенсору звонка-привратника.
Лощинин впервые стоял здесь, изредка касаясь сенсора подушечкой указательного пальца, но повадки хозяина знал прекрасно, поэтому просто ждал, не высказывая нетерпения. Килограмм, наверное, уже начал беспокоиться и озабоченно шевелить губами, таращась в окно, потому что шеф непонятно почему торчал перед модерновой, затянутой в пластикожу дверью вместо того, чтобы давно войти внутрь.
Наконец дверь медленно отворилась, наверное ее двигал небольшой сервомотор, потому что никто не показался в светлом проеме.
– Заходи, – донеслось откуда-то из глубины дома. – Пива принес?
– Будто ты не видел, – проворчал Лощинин, помахав перед носом увесистой упаковкой. – Куда заходить-то? Я у тебя не был ни разу...
После секундной паузы донесся ответ:
– Налево, потом направо...
Лощинин взглянул налево – полуоткрытая дверь, с непонятной целью исписанная красным маркером. Каракули не были похожи на шалости ребенка-несмышленыша, но и понять их никак не удавалось.
В комнате царил полумрак. Просторное ложе неведомый дизайнер расположил прямо на полу; рядом стояло глубокое кресло-качалка, прямо перед большим телекубом последней модели. Хозяин расслабленно откинулся в кресле, еле заметно покачиваясь. У кресла виднелся заставленный тарелками низкий столик, под ним кое-как валялись пустые пивные бутылки. Пища на тарелках засохла, верно, еще вчера.
– Садись, – пригласил Платонов, указывая в сторону еще одного кресла. Это кресло, в противоположность хозяйскому, степенно и неподвижно покоилось на мохнатом ковре у самого окна, сейчас занавешенного тяжелой бархатной шторой.
Пиво еще хранило прохладу конторского холодильника. Подавая упаковку хозяину, Лощинин подумал, что нужно будет сводить секретаршу в ресторан. Наверное, она этого давно ждет, раз так старается. Или не так? Или Уля просто дорожит работой? Денег ей, что ли, больше платить? Так ведь вроде немало и сейчас платится...
Платонов легко свернул пробку с горлышка голой рукой, швырнул металлический кругляш под столик и с ясно видимым удовольствием присосался к первой бутылке «Хейнского». Пиво, пенясь и тихо клокоча, исчезло в несколько глотков. Наверное, Платонов пьянствовал уже не первый день.
– Выкладывай, – наконец оторвался он от бутылки, утираясь похожей на небольшую лопату ладонью.
Платонов слыл лучшим и самым высокооплачиваемым в сити убийцей. Самым странным было то, что убивал клиента он исключительно редко – практически всегда доставлял живым заказчику. За дела, когда требовалось просто кого-нибудь втихую хлопнуть, он просто не брался. За убийства видных людей он не брался тем более. А вот разыскать самоуверенного ловчилу, сперевшего у одной из контор нечто важное и тепленького приволочь его прямо в кабинет шефа или догнать на перегоне лоха с чемоданом денег – вот такие дела Платонов любил. Тем не менее его считали обычным киллером, правда – лучшим из. Не гнушался он и съездить на разборку, но если дело доходило до стрельбы (а случалось это опять же крайне редко), финал всегда получался одинаковым: Платонов и команда, пристрелив парочку коллег-оппонентов, брала остальных живыми, чтобы затем получить за них выкуп. Кто его только не пытался перетянуть на свою сторону – даже Фариду этого не удалось. Платонов предпочитал оставаться вольным охотником и договариваться с ним имело смысл только непосредственно перед делом. Брал он дорого, но никто и не думал экономить, если действительно намеревался заполучить Платонова в свою команду – хотя бы на один раз.
– В общем... – начал Лощинин, – пропало у меня кое-какое файло...
Платонов оторвался от второй бутылки пива и пристально поглядел на Лощинина.
– Хакеры? – спросил он бесцветно.
– Да.
– Но у тебя же грамотный персонал. Энди, например... Неужели влезли?
Лощинин развел руками:
– Увы... Энди и сам не понимает как это произошло. Помнишь, рядом с сумеречной перебой с энергией был? Когда повервод повредили?
– Ну? – Платонов снова отхлебнул, но всего глоток. Значит, заинтересовался.
– Файло пропало когда мой терминал был отключен. Понимаешь?
– Нет, – ответил Платонов. – Не понимаю. Впрочем, ладно. Почему я?
– Шамил и его четверка мертвы, – честно сказал Лощинин, стараясь, чтобы это прозвучало не очень уныло. Получилось плохо.
Вот теперь Платонов заинтересовался всерьез. Даже пиво отставил в сторону.
– Давай, давай, не молчи, – поторопил он. – Кто заказчик – ты или я?
Лощинин засуетился:
– Мы вычислили кто это... почти наверняка. Некто Фриппи, хакер-одиночка. Его не знают в сетях.
– Действительно, – подтвердил Платонов. – Я его не знаю. Даже не слышал никогда.
– Он всегда оставляет трек в пределах чужого холда. После того, как файл у меня пропал – он затер даже бекапные копии – его следов не могли отыскать в сети несколько недель. А когда нашли, он сумел уйти от Шамила с командой на перегон. В этом ему помогла девчонка по имени Тири, бывшая подружка...
– Гонзы. Знаю, – сказал Платонов.
– Их настигли в Трое. Это...
– Южнее перегона... У Добрича. Знаю.
– Собственно... все. Потом позвонил Фарид.
Платонов кивнул:
– Понятно. И сказал – хочешь жить, зови меня. Ладно, я берусь. Таксу ты знаешь. Половину вперед, как обычно.
Лощинин полез в карман пиджака и достал толстый, набитый крупными купюрами конверт. Взвесив его на ладони, Платонов, даже не заглядывая внутрь, швырнул в сторону бюро. Конверт спланировал к пачке точно таких же, вскрытых.
– Начну вечером – пиво только допью и в себя приду. А ты пока рассказывай подробности, – сказал он. Лощинин кивнул в ответ.
– Кроме бригады Шамила я планировал использовать пятерку сетевиков из-за барьера...
Платонов даже пивом подавился.
– Зачем?!!
Помявшись, Лощинин ответил правду:
– Посоветовали... Камилл посоветовал.
Платонов покачал головой, как бы говоря «Ну-ну...» и вновь приложился к «Хейнскому». Бутылке сразу основательно полегчало.
– Их вытащили черт знает где, на перегоне, в глубине материка. Правда, не в самом центре, относительно близко к сити. Дали четыре джипа и инструкции – Камилл словно предвидел, что Фриппи ускользнет от меня в самом городе и вырвется на перегон...
О том, что Камилл вел свою игру, Лощинин решил не говорить. И о том, что Камилл исчез из сити некоторое время назад, именно в тот день, когда Фриппи проявился в «Потерянном кластере». Причем на несколько часов раньше.
