Вот для чего ты явилась сюда, Варвара! Вот значит для чего…
38
Варя
Когда до меня доходят слова женщины о беременности, мне становится совсем дурно. Спазм в желудке усиливается и я чувствую, что меня сейчас стошнит. Прямо на асфальт, при всей этой толпе.
Открыв глаза, я быстро сажусь и умоляюще смотрю на рядом стоящую женщину.
— Тошнит, — одними губами бормочу я и она сразу же различает мою тихую речь.
— Вот. И тошнит тебя, — склонившись, отвечает она и помогает мне подняться, — тебе надо в уборную — умыться и вообще… грязная ты вся какая-то, не бездомная вроде….
Она ещё что-то говорит, а я склоняю голову. Толпа людей, а главное Алекс среди них, меня жутко смущают.
— Пошли, — рядом со мной шипит жёсткий голос Степанова и тут же мой локоть сжимает горячая ладонь.
Проходит одна секунда и он начинает меня тащить к калитке. Причём на меня он даже не смотрит, просто волочет мое дрожащее тело словно оно мешок.
Перед глазами всё плывёт, к горлу подступает рвота и я уже готовлюсь к тому, что снова растянусь на асфальте.
Плохо… плохо… — молоточками стучит в голове, а Алекс вдруг резко останавливается, отчего я сразу же впечатываюсь в его спину, и злобно выплёвывает мне в ухо.
— Прекращай представление. Ты уже добилась своего — придется утащить тебя в дом.
Пока я соображаю, что именно мужчина имеет в виду, он больно сжимает мой локоть и продолжает тащить к дому.
Он считает, что я всё это подстроила?! — наконец доходит до моего затуманенного сознания и я хватаюсь рукой за металлические прутья калитки.
— Это не так… — через силу выдавливаю из себя, — я не специально… Я не в чём не виновата… это они. Оля с…
— Заткнись, — слишком громко рявкает Алекс и затаскивает меня на крыльцо, — лучше закрой рот, Варвара. Иначе сильно пожалеешь.
Я даже представить не могла, что он может так кричать: последняя стадия бешенства, крайняя стадия безумия.
От шока, я прикусываю язык, а тем временем Алекс, без лишних церемоний, затаскивает меня в дом.
Запнувшись об порог, я сразу же падаю на пол, на что Алекс просто перешагивает через меня и проходит в прихожую.
— Слушай меня, — бешено начинает хозяин дома, — чтоб я тебя здесь больше не видел. Про свою придуманную беременность можешь мне не плести. Я больше не поведусь на ваши выдумки. Поняла?!
Продолжая сидеть на полу, я слежу за взбесившимся мужчиной, который сейчас явно находится не в себе.
— Я сыт по горло вашей семейкой. И даже близок к тому, чтобы прибить вас обеих на хер, чтобы вы людям жизнь не портили.
Облокотившись на тумбу, я неспешно поднимаюсь и зажимаю в руках ручки дорожной сумки.
— Я не в чём не виновата, — еле слышно бормочу в ответ, пока он на миг останавливается.
Алекс в секунду подлетает ко мне и сжимает ладонь на моей шее.
— Замолчи. Лучше молчи…. Я всё видел — фото, видео… Наебалась? Натрахалась?… Я тебя спрашиваю?
Он всё сжимает руку на шее и я на автомате задираю голову.
— Ты чего не отвечаешь? Понравилось тебе со здоровым и нормальным мужиком? Отъебал тебя как надо? Не то что я — никчемный инвалид……. Как ты могла? Тебя ж никто не держал. Не-еет, ты втихаря съебалась к мужику и две недели мне отчеты присылала как тебе классно. Я на стены лез, а ты в это время кончала под своим ёбарем. Но даже не это самое паршивое — ты посмела явиться сюда и устроить этот чёртов спектакль. Любите вы с сестрой представления и мужиков, а до остального вам похер…. Уйди. Меня воротит от тебя, Варвара. Тошнит.
Алекс резко отворачивается, а я кладу ладонь на горящую кожу шеи и до боли кусаю губы.
Он мне никогда не поверит. Оправдания и объяснения напрасны. Его воротит. От меня.
— Прощай… тогда… — шепотом бормочу я и сразу же выхожу из дома Степанова.
Через три часа, я сижу в вагоне поезда, который увозит меня из столицы всё дальше и дальше, и смотрю в одну точку на окне.
Я не плачу. Наступило оцепенение, из которого я совсем не стремлюсь выйти. Сейчас мне так проще и легче. Главное добраться до дома, а там за заботами и хлопотами, я должна забыть обо всём, что произошло со мной в столице. Конечно я должна! Должна! По другому и быть не может. Я забуду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
39
Прошло чуть больше месяца
— Варя, ты просто обязана прервать эту беременность. Ещё пару недель и аборт тебе никто делать не станет.
Тётка уже вторую неделю уговаривала меня совершить непоправимое — избавиться от ребенка, но я ни за что не соглашалась. Меня уже не приводили эти разговоры в настоящий ужас, я просто её слушала, а поступала по своему.
Разложив тесто по формам, я накрыла их полотенцами и принялась резать овощи на суп.
— Что за бестолковая девчонка! У тебя дед на руках, а ты ещё ребёнка родишь. Тебя кто обеспечивать будет? Сейчас ты живёшь на дедову пенсию, а он помрёт, что будешь делать? У тебя даже образования нет.
Я не отвечаю тетке, но сама про это тоже думаю. На что мы будем жить с малышом?! Дедовой пенсии едва на лекарства хватает, а тут ещё я с ребёнком.
Пока в планах было только одно — увеличение хозяйства и небольшая его реализация. Денег будет немного, но своё молоко и мясо хорошо позволят сэкономить. Хотя корма тоже нужны, а они дорогие…
— Вот о чем ты думала, а Варвара? Тихоня-тихоней, а ребёнка в подоле принесла…
Тетка ещё какое-то время посокрушалась, а потом попрощалось с дедом и ушла к себе. Дом её был неподалёку, поэтому я могла наблюдать как она идет по дороге то и дело всплескивает руками. Возмущается из-за моего неповиновения. Ну и пусть!
О моей беременности теперь уже знала вся деревня. Стоило мне только, три недели назад, купить в аптеке тест на беременность, так на следующий день только ленивый не шушукался, что Кулагинская тихоня приехала из города с дитЁм.
Тётка естественно сразу обо всём узнала, но поначалу отмалчивалась, а потом начались скандалы, уговоры, а иногда и угрозы. Она даже деда пригрозила забрать к себе, чтобы я на его пенсию не рассчитывала. Но дедушка упёрся, а по его спокойному взгляду, я поняла, что моя неожиданная беременность его не настолько беспокола, как тетушку.
Несмотря на все трудности и тяжёлые разговоры, я была рада ребенку. Рядом со мной всегда будет находиться частичка того человека, который снится мне каждую ночь. Мужчины, которого я полюбила всем сердцем, но который никогда мне уже не поверит.
В моем малыше уже течет кровь Алекса и маленького Андрюши, и этому факту я была безмерно рада. Может это прозвучит странно, но мне всё время казалось, что тем самым я становлюсь ещё ближе к сыну Алекса. Словно теперь я породнилась с ним кровью. А всех нас четверых соединил мужчина, который никогда не позволит мне стать частью их жизни. Стать реальным, а не ментальными звеном их семьи.
Сообщить Алексу о беременности я не решилась. Я помнила номер домашнего телефона Степанова, но позвонить на него я просто не могла. Все мои объяснения и признания, он может запросто обернуть против меня или вообще обвинить во лжи. А к таким разговорам или обвинения, я пока не была готова. Одно дело, когда тетка обвиняет и уговаривает меня избавиться от ребёнка. И совсем другое, если подобные заявления будут идти от Алекса. А в том, что он совсем не обрадуется беременности, я была уверена на сто процентов.
Неожиданный звонок на стационарный телефон, вывел меня из размышлений. Обтерев руки об фартук, я взяла трубку и тут же услышала властный голос сестры.
— Варька ты? Мне срочно надо, чтобы ты явилась в город.
— Зачем? — также без приветствий уточнила я у неё, а сама принялась думать, как можно избавиться от напора сестры.
Она и вчера звонила, но трубку взяла тетка, которую я попросила просто отключиться.
— Этот паршивец, все-таки лишит меня денег. Ему докторша сообщила, что в пацане нет ни капли моей крови и он устроил мне настоящий ад…
— Правильно, — тихо бормочу я себе под нос, но сестра всё равно слышит.
