человек воздуха, проворный, словно белка, когда дело доходила до лазанья по скалам.
Верховная Мать называла его "опасно самонадеянным".
Наконец, Изумруд заговорила:
— Он уже должен был быть здесь.
— Поддерживаю, миледи.
— Я очень боюсь, что в эти дни измена и черная магия бок о бок поселились в Зеве Смейли.
— Да, миледи. Зло здесь обычное дело.
— Но ведь посторонние иногда навещают их? Лудильщики, которые чинят горшки?
Это было предположение Барсука. А она все еще испытывала недоверие к этому мрачному человеку.
— Не часто. Миледи, шериф приказал нам держаться подальше от Зева. Он говорит, что не имеет причин раздражать магов. Но если они стоят за исчезновением Риса, если они причинили мальчику вред, я знаю — ребята соберутся на мой зов. Дюжина наших. И я смогу найти еще больше. Дай мне день.
День и будет слишком поздно. Если нарушители обнаружены и эти таинственные люди с мечами отправились на разведку — Варт мог быть уже мертв. Она с ужасом ощущала груз меча и грамоту с королевской печатью, спрятанную в её сапоге. Его единственной надеждой был допрос. Это обеспечило бы кратковременную и крайне неприятную задержку перед все тем же концом в клокочущей воде. Он не взял ничего, чтобы доказать — он нечто большее, чем обычным браконьер. Так или иначе, что во владениях Смейли случалось с мелкими браконьерами? Ни один суд не смог бы вытащить доказательства со дна Зева.
Когда на небе появились звезды, девушка поняла, что не сможет вернуться в Уотерби, не узнав прежде, что случилось с Вартом.
— Лесник, сир Доблестный попался.
— Да, миледи.
— Скорее всего.
— Да, миледи.
— Это нарушение королевского мира, так как он — офицер Короны. Прошу, вернитесь в Уотерби и приведите отряд. Оставляю на ваше усмотрение — рассказать ли об этом шерифу или просто собрать своих друзей. Встречаемся здесь на рассвете. Если меня не будет, значит поймали и меня. Спасите нас.
Она ожидала спора минут на пятнадцать, но старик только одобрительно закудахтал.
— Да, миледи! Я сделаю это. Можете рассчитывать на Мервина.
Это быстрое согласие слегка обескураживало. Внезапно, у неё не осталось причин откладывать свой отъезд.
— Тогда, пожалуйста, оставьте здесь двух лошадей. Благодарю.
— Да сохранят вас духи... мастер Люк!
— И да пребудет с вами удача, лесник Мервин, — сказала она, спускаясь с холма. Меч с кошачьим глазом покачивался рядом.
Глава семнадцатая
Барон Смейли
— Варт, я задал тебе вопрос, — сказал насмешливый голос. — Ты хочешь умереть прямо сейчас или повременим?
— Лучше повременим.
Вероятно, из-за шума водопада его голос было сложно расслышать. Самой плохой новостью оказалось то, что похитители знали его имя. Лорд Флориан, как и почти любой в замке Уотерби могли предать его, но лишь Барсук и Изумруд знали его, как Варта. Введение Барсука в курс дела было полностью его идеей. Не инициативой Змея. Эта проблема возникла по его вине.
— Поднимайся, — крикнул мужчина, убирая кончик своего меча от носа Доблестного. — Мне приказано не вредить тебе, пока ты ведешь себя хорошо. Если начнешь доставлять проблемы — я должен избить тебя до полусмерти. Достаточно ясно выразился?
— Весьма ясно, — устало сказал Варт, шаркая сапогами по камням. Он так усердно силился встать, что мощные руки подхватили и подняли его, а затем придержали, покуда он не перестал шататься. Юноша уткнулся взглядом в завязки кожаной куртки.
— Да он мелкий совсем, сержант! — проревел новый голос. — Забей.
Все четверо стоявших были на голову выше юноши и вдвое больше. Мужчины были облачены в мягкую кожу и вооружены мечами и кинжалами.
— Руки за спину, — крикнул ему на ухо предводитель. — Мне сказали, ты гораздо опаснее, чем кажешься.
— Оно и видно, — крикнул один из них, и похитители заулюлюкали.
Кем теперь был Доблестный, чтобы спорить? Спотыкающимся неуклюжим идиотом? Молча, он подчинился. Таким образом его запястья оказались связанны. Кроме того, веревку несколько раз обвязали вокруг его локтей. Неужели они всерьез обеспокоены тем, что он может вырвать меч из чьих-нибудь ножен? То, что они чувствовали необходимость принимать подобные меры предосторожности было комплиментом репутации Клинков. Комплиментом не в его пользу.
— Пошел! — рявкнул сержант, и группа двинулась по скалистому карнизу, огибая коряги и ямы, грозящие переломать все ноги. Доблестный еле держался на ногах, но похитители оставались рядом, поддерживая его.
Прошла всего неделя с тех пор, как его вели вот так, как медведя в цирке. С петлей на шее. Ему стоит попробовать завязать с этой привычкой. Тогда его похитил замечательный маршал Траск, которого Варт с радостью убил вскоре после этого. Траск придумал тащить Доблестного на привязи вслед за своей лошадью и не завязывал узел, так что тот не причинял страданий. Но эти люди были удивительно внимательны, словно им действительно приказали не причинять ему вреда.
Выйдя из каньона и оказавшись в более просторной долине они встретили еще мужчин, ожидавших их вместе с лошадьми. Доблестного, словно ребенка, посадили в седло. Ему стоило быть польщенным тем, что руководивший похищением отправил за ним столько народу. Нужно было быть поскромнее, описывая Барсуку свои подвиги в Квагмарше.
Он никогда не станет хвастать этим заданием.
***
Смейли Холл казался скоплением зданий, окружавших главный двор. Судя по тому, как звездный свет растекался по крышам, некоторые постройки были двухэтажными. В нескольких окнах, испускавших слабый свет, виднелись огоньки свечей. Летучие мыши свистели и перекликались над головой, что было довольно привычно для сельской местности. Однако, ни одна собака не залаяла и не вышла, чтобы поприветствовать посетителей. Это было любопытно.
Появились новые вооруженные люди, несущие с собой фонари. Пленника сняли со спины лошади, а затем заставили его пройти несколько шагов. От фонаря за его спиной разбегались танцующие тени. Он заметил дверь, сколоченную из древесины толщиной с кулак, каменный пол и проблески сплошной каменной кладки на стенах. Холод и приторный запах недавно собранных яблок говорили ему, что он находится в подвале. В сетях над головой болтались морковь и лук. Бочата и бочки, сваленные друг на друга, занимали не менее чем половину всей площади помещения. На пустом месте стоял деревянный стул. В перевернутом ведре рядом с ним лежали кувшин, хлеб и сыр. Рот юноши предательски наполнился слюной.
Сержант повесил фонарь на цепочку, свисающую с потолка.
— Тебе понадобиться одеяло.
