За свою жизнь Локки неоднократно приходилось участвовать в подобном ритуале, однако частое повторение не смогло стереть давних детских воспоминаний. Едва «имбирный поцелуй» тронул его губы, обволакивая жгучей нестерпимой болью каждую трещинку, каждый зазор между зубами, еще до того, как жжение коснулось языка и хлынуло в горло, перед его глазами встали картины жизни на Сумеречном холме и излюбленная расправа Учителя — жидкий огонь, который заливался в носовые пазухи, оттуда проникал за глазные яблоки и высекал из них неудержимые слезы. И все-таки даже этот набор неприятных переживаний был более терпим, чем необходимость изображать восхищение доньей Софией.
— Непередаваемые ощущения, — произнес Локки, закашлявшись, и мелкими порывистыми движениями ослабил шейный платок — совсем чуть-чуть. Этот жест не укрылся от четы Сальвара, и они обменялись легкими довольными улыбками. — Теперь понимаю, почему моя торговля более легкими напитками идет в Каморре столь успешно.
2
По традиции один день в месяц — последний День Бездельника — считался на Плавучем рынке выходным. Торговые баржи покидали запруду, медленно дрейфуя или стоя на приколе поблизости, в водах Анжевены. На очищенном же пространстве собиралась добрая половина города, чтобы полюбоваться на аттракционы Речных Игрищ.
К сожалению, в Каморре не было столько камня или Древнего стекла, чтобы построить постоянные трибуны для зрителей, поэтому каждый раз приходилось сооружать временный амфитеатр из того, что плавает по воде. Огромные многопалубные баржи с сидячими местами, напоминающие куски стадиона, вырезанные неведомой рукой, выстраивались полукругом возле каменных волнорезов рынка. Каждой такой трибуной заправляло отдельное семейство, либо несколько семей объединялись в своеобразную гильдию. Они беспощадно конкурировали в борьбе за зрителей — как между собой, так и с обычными горожанами на собственных лодках.
Но в конце концов все устраивалось: плотно поставленные баржи занимали примерно половину периметра заводи, а между ними оставался узкий канал для того, чтобы другие лодки могли проплывать в центр водного пространства. Вторая половина окружности предназначалась для яхт аристократии. Обычно их насчитывалось не меньше сотни, а в дни крупных праздников и того больше. Сегодня тоже собралось изрядное количество народу — близилось летнее солнцестояние с его Днем Перемен.
Даже до начала представления Речные Игрища представляли собой живописное зрелище. Развлечься сюда явилось пол-Каморра. Бедные и богатые, на роскошных яхтах и пешком — все теснились и толкались в споре за лучшее место. Тут же маячили десятки «желтых курток», но, к сожалению, все силы у них уходили на то, чтобы гасить уже вспыхнувшие стычки, а не предотвращать новые. Ладно, пусть народ пошумит… Речные Игрища являлись тем местом, где можно было безнаказанно выпустить пар на вполне законных основаниях. Неспроста герцог оплачивал данное мероприятие из собственного кармана. Подобно опытному хирургу, он предпочитал заблаговременно вскрывать нарыв, понемногу выпуская накапливающийся гной народного недовольства и раздражения.
Солнце медленно приближалось к своему зениту, от его испепеляющего жара не спасал даже шелковый навес, а «имбирный поцелуй», который потягивали Локки и его гостеприимные хозяева, лишь усугублял положение. Конте приготовил для четы Сальвара аналогичные коктейли (хотя имбирного масла в их бокалы налил ощутимо меньше), однако подал их хозяевам яхты, согласно требованиям местного этикета, Грауманн, слуга гостя. Локки к тому времени наполовину опустошил свой бокал. Выпитое ощущалось клубком тепла, которое непрерывно росло и расширялось в его желудке, а также до боли знакомым жжением в горле.
— Итак, о деле, — наконец промолвил он, обращаясь к хозяевам. — Вы оба так добры к нам с Грау, что не хочется долго томить вас неизвестностью. Я готов дать разъяснения по поводу своей миссии в Каморре… если, конечно, это доставит вам удовольствие.
— Поверьте, мастер Фервит, никогда еще у вас не было столь внимательных слушателей, — заверил его дон Сальвара. Благодаря усилиям гребцов их яхта уже прибыла в заводь Плавучего рынка и заняла свое место в ряду других речных судов. В глазах Лоренцо читался живой и жадный интерес. — Так расскажите же нам!
— Ни для кого не секрет, — вздохнул Локки, — что Королевство Семи Сущностей распадается на части.
Супруги Сальвара невозмутимо потягивали свои напитки и ждали продолжения.
— Пока Эмберлинский кантон находится в стороне от основной борьбы, но граф фон Эмберлин и Черный Стол — каждый со своей стороны — делают все, чтобы втянуть наш край в губительный процесс.
— Черный Стол? — переспросил дон Сальвара.
— О, прошу прощения. — Локки сделал еще один маленький глоток из бокала и умолк на миг, борясь с ощущением огня, разлитого по языку. — Этим словом мы называем сообщество наиболее могущественных купцов Эмберлина, а мои хозяева из дома бел Аустеров, разумеется, входят в их число. Сфера деятельности этого сообщества охватывает весь Эмберлинский кантон, за исключением военной политики и налогов. И ему до смерти надоел сам граф и Торговые гильдии в остальных шести кантонах. Они устали от постоянных ограничений. Будущее Эмберлина — за новыми формами торговых предприятий. Старые же гильдии, с точки зрения Черного Стола, — это камень на шее, который тянет их назад.
— Вы употребили слово «их», а не «нас», — проницательно заметила София. — Это что-то означает?
— Вы зрите в самый корень, многоуважаемая донья. — Локки позволил себе еще один глоток, изображая нервозность. — Дом бел Аустеров признает, что гильдии изжили себя, и требуется пересмотреть законы, по которым ведется торговля. Но это вовсе не означает, что мы поддерживаем идею… скажу прямо, смещения графа фон Эмберлина. Все планируется проделать, пока граф с большей частью армии будет представлять интересы своих кузенов в Парлее и Сомнее.
— Святые Двенадцать! — Дон Сальвара помотал головой, словно пытаясь встряхнуть мысли — слишком уж неожиданно прозвучал рассказ вадранца. — Как можно всерьез обсуждать подобные вещи? Эмберлин меньше Каморра, к тому же с двух сторон открыт для подхода с моря. Его очень трудно защищать.
— Тем не менее подготовка ведется полным ходом. Торговые дома и банки Эмберлина вчетверо увеличили свой годовой оборот. Черный Стол активно занимается накоплением золота, считая, что это обеспечит ему мощь. Мои же хозяева считают это ошибочной политикой. — Одним долгим глотком Локки прикончил свой коктейль. — Так или иначе, гражданская война разразится в течение ближайших месяцев, а за ней последует совершеннейший хаос. Страды и Дворимы, Разулы и Стриги — все они собираются с силами и точат ножи. Со своей стороны купцы Эмберлина в отсутствие графа намереваются провести аресты среди знати, захватить флот, объявить мобилизацию «свободных граждан» и прикупить наемников. И все это для того, чтобы отколоться от Семи Сущностей. Поверьте, война неминуема.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
