Энни снова задумалась. «Мне кажется, – сказала она, – он опять стал бы просить. Потому что если мы будем время от времени давать ему бисквиты, он будет считать, что его приемчик еще работает».
«Совершенно верно, – сказала мама. – Поэтому, когда ты, как ученый, испытываешь свой метод полного игнорирования козней Мэри по отношению к тебе, ты непременно должна применять его всякий раз, когда она начинает тебя дразнить. Иначе она может подумать, что это все еще на тебя действует».
«Это понятно, – сказала Энни. – Я думаю, что это у меня получится».
«Если ты допустишь ошибку, мы будем вынуждены начать все с начала, потому что нам нужно проводить эксперимент в течение десяти дней подряд. Это значит, что в случае неудачи потребуется немного больше времени. Только и всего».
«Это хорошо», – сказала Энни. Ей больше не нужно было бояться ошибок.
«Теперь скажи мне, как ты выглядишь, когда тебя дразнит Мэри?»
«Вот так», – сказала Энни. Она низко опустила голову, сгорбилась, постаралась покраснеть и выглядеть плаксивой.
«Понятно, – сказала мама. – Теперь для того, чтобы показать Мэри, что ее штучки не срабатывают и что ты вовсе не расстраиваешься, нам нужно попрактиковаться вести себя совершенно по-другому».
«Ага, я поняла, – сказала Энни. – То есть, вот так». Она выпрямила плечи и гордо подняла голову.
«Превосходно! – сказала мама. – Давай попрактикуемся: допустим, я – Мэри, и я дразню тебя, а ты постарайся не замечать».
«Хорошо», – охотно согласилась Энни.
Итак, мама Энни стала изображать Мэри. Она по-всякому обзывала Энни, показывала ей язык, а Энни не обращала на нее никакого внимания. Она просто проходила мимо, как будто перед ней стоял шкаф.
«Эта дубина и кривляка Мэри пытается вывести меня из себя, – подумала Энни. – Но этот номер не пройдет: я ведь не кто-нибудь, а ученый-исследователь и вовсе не собираюсь обращать на нее внимание».
«Это просто великолепно! – восхитилась мама. – У тебя это очень здорово получается. – Она обняла Энни. – Теперь ты можешь приступить к делу».
Энни очень волновалась. Она просто не могла дождаться следующего дня.
На следующее утро, когда Энни пришла в школу, она уже с нетерпением ждала, когда же, наконец, Мэри начнет ее дразнить. Так хотелось продемонстрировать свою уверенность в себе и полное безразличие к тому, что можно было ожидать от «противной стороны». Ждать пришлось довольно долго, но наконец этот момент наступил.
Энни сохраняла олимпийское спокойствие, не удостоив вниманием свою обидчицу.
«До чего же это здорово! – сияя от восторга, сказала она маме, когда вернулась домой из школы. – Это так забавно!»
«Ты молодец! – похвалила ее мама. – Теперь ты настоящий ученый-исследователь».
Энни была на седьмом небе. «Теперь, как только Мэри начнет меня дразнить, – сказала она, – я буду выглядеть уверенной и не буду обращать на нее абсолютно никакого внимания. И буду так делать каждый раз».
«Правильно, – одобрила мама. – Я не могу дождаться, когда это произойдет».
«Я тоже», – с готовностью присоединилась к ней Энни.
Прошло девять дней. Энни подошла к своей маме с очень озабоченным видом.
«У меня проблема, мама, – сказала она. – Я больше не могу не обращать внимания на штучки Мэри».
«Почему же?» – спросила мама озабоченно.
«Потому, что она перестала меня дразнить! – сказала Энни и громко рассмеялась. – Она уже не дразнит меня целых четыре дня!»
«Вот видишь, – сказала мама. – Твое „необращение внимания“ действительно неплохо сработало».
"Да, – согласилась Энни. – Настолько хорошо, что теперь нет надобности прибегать к другим методам. Я просто буду продолжать «не обращать внимания».
«Хорошая мысль, – согласилась мама. – Я очень горжусь своим специалистом-психологом».
«А знаешь что? – сказала Энни, стараясь заинтриговать маму. – Когда я повзрослею, я стану самым старшим ученым-исследователем!»
8. РАЗВОД
Развод – тема чрезвычайно сложная. Один развод не похож на другой. И тем не менее, если спросить людей, переживших развод, о том, как он повлиял на их жизнь, вы увидите, что многие будут вторить друг другу: «Вот-вот, точно так же было и со мной; я испытывал (испытывала) то же самое».
Совершенно невозможно сочинить «историю про Энни», которая охватила бы все возможные вариации на бракоразводную тему. Посему, вместо этого, я решила ограничиться наброском из информационного материала о разводе и реакции детей на него, чтобы при составлении своей собственной «истории про Энни» вы могли на него опереться.
Известно, что развод становится все более обычным явлением в нашем обществе. И, хотя он несколько утратил свою былую шоковую репутацию, он все же обычно ассоциируется с целым букетом разного рода горестей и бед, которые злая фея или какой-нибудь другой злой дух с гордостью могли бы причислить к «достойнейшим» плодам своих усилий.
Развод связан с невероятным стрессом для всех, кого он так или иначе затрагивает. Люди реагируют на него обилием разнообразных эмоций, таких как чувство гнева, злости, вины, греха, печали, страха, облегчения, неизбывной тоски и т.д. И, хотя для большинства детей развод является серьезной травмой, исследования свидетельствуют, что в конечном итоге он не обязательно приводит их к длительному эмоциональному стрессу или ущербу. В большинстве случаев сам фон, на котором происходит развод, влияет на то, как ребенок приходит в себя после этого болезненного и крайне тяжелого события.
В нижеследующих разделах этой главы я остановлюсь на факторах и моментах, составляющих этот фон.
Как дети реагируют на развод
В течение первого года или года с небольшим после развода или расставания родителей большинство детей проявляют различные признаки стресса. Злость, уныние и растерянность – основные эмоции, которые они обычно испытывают в этот период.
Дети могут злиться на обоих родителей за то, что они не сохранили семью. Они могут злиться на самих себя за то, что их непослушание привело к разрыву между папой и мамой или за то, что они не предприняли ничего для того, чтобы родители не расстались. Ребенку бывает трудно преодолеть или выразить эту злость. Он может опасаться, что если проявит эту злость в отношении родителя, покинувшего семью, то может быть окончательно отвергнут и лишен возможности посещать этого родителя. Он также может думать, что если будет слишком усердствовать в выражении своей злости по отношению к родителю, с которым он остался, то также может быть отвергнут этим родителем. Он может опасаться интенсивности, накала своей злости, бояться, что если даже частица этой злости выплеснется наружу, это чувство может стать неуправляемым.
Злость, испытываемая по отношению к одному из родителей, может быть переключена на другого, на которого злиться не так опасно. Это обычное дело для нас всех. Вспомните случаи, когда мы изливали злость на старых друзей или родственников, будучи уверены, что они нас не покинут. Разумеется, мы, скорее всего, попридержали бы гнев и злость в отношении новых друзей или менее покладистых родственников, опасаясь, что если мы сделаем какой-то неправильный или опрометчивый шаг, они нам «помашут ручкой».
Иногда детская злость может выплеснуться на школьных друзей и учителей или проявиться в деструктивном, вызывающем поведении. Это так называемый феномен «пинка кошке», выраженный в поведении деловой женщины, вернувшейся домой с работы после разноса, полученного от своего начальника. Она не может пнуть своего начальника, так как немедленно будет уволена, и поэтому срывает злость на ближайшем одушевленном существе – на несчастной кошке.
Печаль, подавленное состояние – практически постоянный спутник развода. Это состояние естественно при такой беде, и детям так же, как и взрослым, приходится проходить этот мучительный этап, связанный с расколом семьи.
Печаль может сочетаться с ощущением своей неадекватности и низкой самооценкой. Ребенок может думать, что он – никчемное, скверное существо и ничего не способен сделать путного.
Порой детская печаль или подавленность может принять форму пассивной самоизоляции. Ребенок может хандрить, утратить всякий интерес к школе, друзьям или к тому, что прежде доставляло ему радость, удовольствие. Иногда эти настроения принимают форму неистовой сверхактивности, как будто он торопится убежать от грустных мыслей.
Ребенок может стать плаксивым, плакать по поводу вещей, которые прежде его абсолютно не расстраивали. Он может снова испытывать страхи и фобии, например боязнь темноты, которую он уже преодолел, или приобрести новые страхи. Он может снова начать страдать энурезом. Он может потребовать дополнительного внимания к себе и воспринимать почти как нетерпимые ежедневные вынужденные разлуки, связанные с посещением школы, и т.д. Могут появиться различные физические симптомы, такие как боли в животе, или возникнуть проблемы, связанные с усидчивостью и способностью сосредоточиваться во время уроков.
